Элвис Пресли: Реванш Юга
Шрифт:
После окончания войны в Корее военные власти делали значительные поблажки призывникам. Призывные комиссии, состоявшие из видных членов гражданского общества, назначаемых по рекомендации депутатов местных законодательных органов, испытывали давление со стороны руководящих лиц, чем объясняется крайне малое количество призывников из обеспеченных кругов. На Юге за эту политику расплачивались негры и сыновья «белого отребья». Известность Элвиса заставила забыть о его происхождении, и его окружение, как и пресса, было убеждено, что самый популярный певец в Америке никогда не наденет форму или будет проходить службу в привилегированных условиях.
Уже в конце октября 1956 года на первой полосе
В январе агентство «Ассошиэйтед Пресс» вернулось к этой теме в сообщении «Успокойтесь, девочки»: в нем уточнялось, что Элвис даже сможет сохранить свой кок и бачки, если согласится петь в форме для солдат, как до него делали многие артисты и кинозвезды. Эти слухи вызвали бурю негодования со стороны ветеранов, которые потребовали отчета у Пентагона. Устав отвечать на жалобы, армейские чины заявили, что солдат Пресли не получит никаких преимуществ, — тем дело и завершилось до конца 1957 года.
Возможно, рекламная шумиха вокруг военной обязанности Элвиса обернулась против него, но это не объясняет, почему от мысли отправить его в спецслужбы в конечном счете отказались. Пусть даже ему пришлось бы пожертвовать прической — почему не добиваться всеми силами привилегированного положения? За ответом в очередной раз следует обратиться к полковнику, которого не прельщала мысль позволить своему артисту бесплатно выступать на военных базах. Кроме того, перспектива превращения Элвиса в образцового рядового выглядела не так уж скверно, в то время как он старался подправить имидж своего певца в глазах широкой публики после того, как добился для него известности через скандал. Настойчивость, с какой Паркер заставлял фотографировать Элвиса в обществе губернатора Миссисипи Дж. П. Коулмана (одного из ярых поборников расовой сегрегации на Юге) во время его яркого возвращения в Тьюпело осенью 1956 года, а также выпуск долгоиграющей пластинки музыки госпел и альбома с рождественскими песнями в следующем году выражают намеренное желание сбить с толку тех, кто осуждал подрывной характер творчества Пресли. Стрижка под ежик, военная форма и служба без всяких поблажек лишь подчеркнут превращение гадкого утенка эстрады в прекрасного лебедя патриотизма.
Однако Том Паркер был озабочен не только этим смещением акцентов: в тот же период у него возникли трудности личного порядка. У полковника уже давно развилась болезненная страсть к игре во всех ее проявлениях. Все, кто знал его после перехода в шоу-бизнес, были поражены его тягой ко всякого рода тотализаторам, карточным играм и лотереям. Сохранилось несколько фотографий середины пятидесятых: он играет в покер за кулисами Голливуда, пока Элвис работает на съемочной площадке, — вероятно, это входило в обязанности «художественного консультанта», принимаемые на себя Паркером во время съемок.
Кстати, один из редких «проколов» той эпохи связан как раз с игорным наваждением. Весной 1956 года, когда Элвис только-только начал набирать популярность среди подростков благодаря успеху «Отеля, где разбиваются сердца», полковник воспользовался своими связями в сомнительных кругах мира казино, устроив своему певцу ангажемент на две недели в отеле «Нью
Уже на второй вечер имя Элвиса перестали помещать на афишах крупными буквами, а его выступление сократилось до четверти часа. «Это было ужасно. Мне не удавалось расшевелить публику», — вспоминал Пресли несколько лет спустя. Он утешался тем, что коллекционировал танцовщиц. Полковник усвоил урок и на время оставил эту затею, однако он тоже «оттянулся» во время гастролей, подолгу просиживая за столами, покрытыми зеленым сукном, на которые и перекочевала его доля от 17 тысяч долларов наличными, затребованных у руководства отеля за концерты Элвиса.
Как большинство запойных игроков, полковник, проигрывая, продолжал делать ставки в безумной надежде отыграться. Можно предположить, что чуда почти никогда не происходило, его проигрыши росли как снежный ком, так что в 1957 году «Нэшвилл Баннер» даже посвятила его мании целую статью. Полковник собирался подать в суд, но отказался от этой мысли, чтобы правосудие не сунуло нос в его дела и не выяснило, что его пребывание в стране незаконно. С тех пор как Паркер якшался с крупными преступными группировками Флориды и Луизианы через посредство ярмарочных аферистов, он пользовался определенным кредитом в американских казино, однако дружба мафиозных кланов весьма ненадежна, как только речь заходит о деньгах. Чтобы расплатиться по долгам с кредиторами, которые вполне оценили товарную стоимость Пресли, ему непременно нужно было пристроить своего молодого артиста в надежное место, прежде чем ему придется «уступить» контракт Элвиса. В глазах полковника, армия была самой надежной защитой, и он не сделал ровным счетом ничего, чтобы оградить певца от призыва. Нужно было выиграть время, а Паркер мог рассчитывать на поступления от фильмов и продажи пластинок, чтобы поправить свои финансовые дела и избавиться от долгов.
Это было опасно. Служба в армии длилась два года, и никто не взялся бы утверждать, что после столь длительного перерыва Элвис не станет жертвой непостоянства своих фанатов; кроме того, в предсказателях близкого конца рок-н-ролла недостатка не было. И все же фаталист Паркер старался разглядеть положительные стороны в этой ситуации. Не обращая внимания на страхи Глэдис Пресли, для которой уход сына на военную службу был сущим кошмаром, полковник уже мечтал о выгоде, которую сможет извлечь из патриотического крестового похода, если повести дело с умом.
Уход Элвиса в армию также позволял Паркеру окончательно забрать власть над Ар-си-эй. До сих пор ему удалось только оттеснить на обочину Стива Шоулса, чья роль в студии теперь была сведена к минимуму, поскольку репертуаром Элвиса заправлял полковник сообща с Фредди Бинстоком, не обращая большого внимания на художественную ценность записей. Несмотря на это, когда «Я потрясен» стала лидером продаж 1957 года, индустрия грамзаписи подтвердила господство Элвиса в своей области: три четверти «сорокапяток» Ар-си-эй, разошедшихся в том году более чем миллионным тиражом, были записаны Пресли. Полковник уже знал, что призыв Элвиса стал бы замечательным рычагом давления на руководство компании, которое теперь пойдет на любые компромиссы, лишь бы он помог ей удержать у себя курицу, несущую золотые яйца.