Эмбер Глоу: Око Бури
Шрифт:
Солдаты АРОБА у дверей преградили спутникам дорогу, попросив подождать окончания заседания. Эмбер и Додд расположились на одной из лавок у стены и стали ждать. Здесь было хорошо слышно, что происходило в зале, тем более что совещались советники на повышенных тонах.
– Союз с разрушителями – плохая идея!
– Это предательство! Они были врагами и чуть не уничтожили нас во время Бури!
– Осторожнее выбирайте слова, господин Митчелл. Это необходимые меры.
– Но господин Уоррендер!..
– Откровенно говоря, наш единственный шанс устоять – это натравить флот
– Но Обод – всё ещё часть Федерации, к тому же у нас контракт на поставку механизированных солдат!
– Которые обратятся против своих создателей.
Раздался другой голос:
– Господа, не думаете ли вы, что Ригор Гемест будет помогать Ауроригу только потому, что получил место в Совете? Наделяя его властью, Уитчелл, вы создаёте монстра, который, расправившись с врагами, обратится назад и растерзает вас!
Уитчелл Уоррендер, председатель Совета, ответил не сразу, но его голос звучал твёрдо:
– Миротворцы пытались помешать этой войне, и вот они обезоружены. Коммуна с каждым днём становится всё сильней, всё больше планет присоединяются к ней. Её щупальца подбираются к Ауроригу со всех сторон. Мы не можем больше ждать.
В зале послышался шум, и вскоре из дверей стали выходить советники в расшитых золотом мантиях. Странница всматривалась в их лица, силясь отыскать главного пособника разрушителей, но, похоже, согласившись с решением сотрудничать с Ригором, они почти все теперь были пособниками. Когда они проходили мимо Эмбер, вместе с шорохом длинных одежд и обрывками разговоров о приглашении на благотворительный вечер и ещё какой-то ерунде до неё доносились отголоски смешанных чувств: тревога, решимость, нетерпение, холодная расчётливость. Желание подчинять всё своей воле. И уверенность в наличии такого права.
Уитчелл Уоррендер сидел в кресле за большим круглым столом, куда он пригласил и Додда с Эмбер, когда они наконец вошли в зал и остались втроём. Это был немолодой человек с проницательным взглядом, которого странница раньше видела только мельком издалека и никогда не представляла как противника миротворцев. Напротив, он казался благочестивым, сдержанным и рассудительным, так что его приказ изолировать Чертог оказался ножом в спину. Ужас прозрения окатил странницу холодной волной: это он явился ей в воспоминаниях Марагды!
– А, Верховный Хранитель, – председатель обратился к Додду, и Эмбер различила в его голосе затаенное пренебрежение, – я уже получил сообщение господина Геместа. Кажется, на пути нового короля к власти встали ваши мятежные собратья, чуть не сорвавшие наш план и забравшие Бель’Дира – не знаю, мёртвого или живого. Впрочем, наш договор в силе, но ваша оплошность... весьма досадна.
– Как быть с изоляцией Чертога? – глухо пробормотал Додд, явно уязвлённый этим замечанием.
Совет наложил запрет на отправление любых судов из Небесной гавани, а Чертог ответил отказом впустить инспекцию, обстановка накалялась.
– Я боюсь доверять вам эту операцию, – Уоррендер развёл руками, – если вы едва справились с парой миротворцев на Ашире, сможете ли вы управлять всем Чертогом?
– Поверьте, господин председатель, мы с кейдором Себ
Быстро добравшись на «Лоттосе» до противоположной части города, спутники оставили ладью прямо на площади перед Чертогом.
Две фигуры в серых плащах решительно шагали по плитам из серого кварцита сквозь ряды мехов в красных доспехах, мимо тяжёлых орудий, пушки которых были нацелены на величественный дворец с исполинскими башнями, тонущими в облаках. Они поднялись по тридцати трём широким ступеням, лишённым охраны, и вошли в огромный колонный зал с зеркальным мраморным полом, чья пугающая пустота отзывалась гулким эхом шагов.
Казалось, в Чертоге всё вымерло: Эмбер и Сиггур Додд шли, то и дело оглядываясь, но слышали только шорох своих одежд.
Они обследовали все нижние этажи, но не встретили ни души. Когда они шли из круглого зала по коридору к лифту, чьи-то шаги послышались на мраморной лестнице, ведущей в одну из ступенчатых башен. Кто-то торопливо спускался в зал.
– А, это ты, Сиггур, – знакомый тёплый голос прозвучал удивительно неуместно в этой напряжённой молчаливости.
Почтенный Бево Беато в белой мантии, расшитой золотом, напомнил страннице времена Бури – отшельник-беместа, призванный на помощь в час беды, он возглавил тогда Чертог, потому что никого более достойного не осталось.
– Хорошо, что ты решил вернуться. Я начал бояться, что ты сбился с пути.
– Я – новый Верховный Хранитель, – в голосе Додда появилась незнакомая лёгкая дрожь, в которой послышались визгливые нотки. – Я должен объявить о новых условиях существования Чертога. Где все? Что вы задумали?
– Тьма окутала тебя, – Бево Беато подошёл совсем близко и положил руку на плечо бывшему миротворцу, но тот стряхнул её резким движением. – Одумайся, пока не произошло непоправимое. Всё ещё можно остановить.
Не получив ответа от Сиггура Додда, Бево Беато обратился к страннице. Но вместо приветствия или напутствия он произнёс:
– Найди в Небесной гавани кейдора Мерча Маклидса и скажи, что пора отправляться в плавание. Не оставляй их. Ты им нужна.
– Кому? – только и могла вымолвить опешившая Эмбер.
– Миротворцам – и всему Ауроригу. Иди же, и пусть Свет направит тебя!
– А вы?
– Иди, – отрезал старый Хранитель.
Странница никогда не видела его таким строгим. Черты его лица заострились, мягкий взгляд пронзительно-ясных глаз посуровел.
Бросив Додду, что «во всём разберётся», Эмбер побежала к лифту по коридору, то и дело оглядываясь назад. Приказ миротворца заставлял её спешить, но сердце молило не оставлять его наедине с врагом.
– Делай то, что должен, – тихо сказал Бево Беато, – взявший в руки меч от меча и погибнет.
Двери скоростного лифта сомкнулись в тот момент, когда вспыхнул ядовито-зелёный клинок Сиггура Додда и бездыханное тело старого Хранителя упало к его ногам.
66
Эмбер была потрясена случившимся. Она не могла поверить, что кто-то мог осмелиться убить Бево Беато, которого она считала святым. Но у нее не было времени на размышления, ведь она была единственной, кто мог спасти остальных миротворцев на верхних этажах.