Эмиссар Амеронта

Нивский Константин

– Порядок, оптимат?

– Нет, – ровным голосом отозвался Кэддок. – До сих пор ерунду вижу.

– А ерунда видит тебя, – брякнул Брайд, всё ещё находясь под влиянием щенячьего восторга, но тут же осёкся под тяжёлым взглядом Гвинна.

Что случилось с ним после экспериментов Оракула? Или то после пережитого страха перед полным своим бессилием? Там, на поляне, и после того, как маг прочёл его, готов был сдохнуть от тоски и отчаяния, теперь же еле сдерживается, чтобы не начать хохотать от зрелища смотрящих друг на друга Тахори и Кэддока. Или

вообще всё это от его собственных, уже не раз являющихся теней безумия?

– Цептор Бринэйн, – очень тихо и очень серьёзно спросил Гвинн. – Ещё раз – вы можете сражаться?

– Нет, командор, – сказал Брайд и отвёл глаза.

Нет. Пока не разобрался в том, что происходит, следует держаться в стороне от того, что может навредить остальным.

Гвинн кивнул, и, как показалось Брайду, с некоторым одобрением.

***

Дунгвал зачищен полностью. Зачищен и от ереси и вообще от всех. Вооружённое сопротивление жителей, встретивших отряд командора Гвинна, наличие в их рядах большого количества магов, дало командору основание для решения о полной зачистке обнаруженной хуннской общины. Решение согласовано с полномочным эмиссаром Брайдом Лэт Бринэйном.

Так было изложено в докладе Гвинна приору корпуса Сидмону, а копия доклада уже лежала в стопке иных документов, готовых отправиться вместе с Брайдом в главную ставку ордена.

– Что ж, – сказал приор, переводя взгляд с Гвинна на Брайда и обратно. – Полагаю, иное решение не было бы… достаточным.

Он был растерян, этот пожилой уже приор. И хотя его выдержка и позволяла ему не показывать вида, но Брайд просто ощущал исходящую от него растерянность.

– Потери?

– Крупные, – Гвинн передал очередную бумагу, и Сидмон, пробежав глазами список, грохнул кулак на стол.

– Бринэйн, – глухо сказал он. – Доставьте также в ставку моё прошение о пополнении корпуса.

– Слушаюсь, – ответил Брайд.

Командиры молчали. Брайд, само собой, говорить не решался. Да и не знал о чём. Вроде как и ждали от него каких-то ответов что ли, догадок, да хотя бы подробного рассказа о том, что произошло с группой Брайда в храме, но приказывать тоже не решались. Кто теперь разберёт какая информация доступна для всех, а какая должна быть доставлена лично Серп-Легату.

Прав Гвинн, не армия, а хаос. И Брайд уже заготовил и свой доклад, и своё прошение. В голове, разумеется.

– Идите, цептор-эмиссар, – выдохнул, наконец, Сидмон.

Брайд направился к выходу, успев заметить косой и какой-то настороженный взгляд Гвинна. Будут обсуждать. Неумелое командирствование ставленника Серп-Легата, самого Серп-Легата и всю ту дичь, что разрастается в Амеронте. И всегда теперь и солдаты, и уж тем более командиры, станут сопровождать выходящего из дверей Брайда вот такими вот взглядами. Не сказать бы лишнего, не услышал бы чего ненароком господин эмиссар.

Брайд направился прямиком в лазарет. К Тайлисс.

– В основном синяки, сломана пара рёбер, выбито колено, –

отчиталась стрега. – Ничего, что не соберёт целитель и не вылечит несколько дней отдыха.

– Я еду в столицу, – сказал Брайд. – Видимо, без тебя.

Тайлисс пожала плечами.

– Ты же не сообщить мне это зашёл? Или о самочувствии справиться? Хочешь, чтобы я прочла тебя?

– Да, – твёрдо сказал Брайд. – Можешь?

– Голову я руками прикрывала, – усмехнулась Тайлисс. – Пошли.

Она хромала и опиралась на плечо Брайда, но наотрез отказалась читать его в каструме. Велела пойти за ворота.

За ворота, так за ворота. По узкой тропке в ближайший лесок.

– Открытый протокол, эвокат, – сказал Брайд и опустил руки вдоль тела, настраивая себя на то, чтобы открыться как можно больше. Предельно.

– Протокол, – пробурчала стрега, тряхнула руками и замерла. – Нужен тебе он…

Брайд морщился, гнал прочь лишние мысли. Знал – мешают. Но куда их денешь, если теперь даже привычное касание Силы эвоката заставляет вспоминать о других касаниях, тех, что рвут сознание в клочья и ставят тебя самого на колени.

– Да не дёргайся ты! – раздосадованно рявкнула стрега. – Хватит сопротивляться.

– Я пытаюсь, – сказал Брайд и шумно втянул ртом воздух.

Да что ж такое-то? Если ещё и связка надорвалась, совсем непригодным станет цептор.

– Сопротивление Силе – предельный уровень, – пробормотала Тайлисс ошеломлённо. – Вот что доложишь Энфису в первую очередь.

– Ещё указания будут? – не сдержался Брайд.

Стрега отступила назад и покачала головой.

– Ты не понимаешь…

– Эвокат, исполняй протокол, – Брайд смотрел на неё и видел на лице стреги незнакомое ему выражение.

Не удивление – нет. Ликование. Ещё один вопрос в копилку. Скоро эту копилку будет не и поднять – надорвёшься.

– Читай, – мягко приказал он. – Так глубоко, как можешь. Помоги мне, прошу.

Тайлисс на миг отвела глаза, потом решительно вскинула руки и свечение Силы потянулось к Брайду. Напрямую.

– Прости, – уже сухо и деловито сказала стрега. – По другому не получится.

И то, что она делала не учили ни в одной эвокатской школе. Это уж точно. Не эвокат читал проводника – маг исследовал подопытного. Образы, видения, обрывки воспоминаний закружились в голове, словно в водовороте над глубоким омутом, и стрега стремилась именно туда, куда воронка затягивала весь накопленный Брайдом хлам.

Он очень быстро потерял способность понимать, где вообще находится. Держался, как за якорь, взглядом за руки Тайлисс и больше не видел ничего другого. И открывался послушно с каждым витком погружения стреги. Единый водоворот, единое движение.

– Не могу, – странно жалобный всхлип Тайлисс отрезвил Брайда моментально. – Не могу туда… Не заставляй…

Брайд непонимающе смотрел на неё и видел её потемневшие глаза, дрожащие губы и руки, которые словно свела судорога. Стрега будто окаменела, будто… осталась там, в Брайде.