Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
Шрифт:
является, таким образом, лишь неким результатом без этой ее
предпосылки, оказывается Caput mortuum абстракции. Но так как эта
отрицательность не внешня бытию, а есть его собственная диалектика, то его
192
истина, сущность, будет бытием, ушедшим внутрь себя или сущим
внутри себя; отличие сущности от непосредственного бытия составляет
рефлексия, ее видимость, отражение внутри самой себя, и эта рефлексия
и есть отличительное
Прибавление. Когда мы говорим о сущности, то мы отличаем от
нее бытие как непосредственное и рассматриваем последнее, в
отношении к сущности, как одну лишь видимость. Но эта видимость
не есть просто ничто, а бытие как снятое. Точка зрения
сущности представляет собой точку зрения рефлексии. Мы
употребляем выражение «рефлексия» прежде всего по отношению к свету,
поскольку он в своем прямолинейном движении встречает
зеркальную поверхность и отбрасывается ею назад. Мы, таким образом,
имеем здесь нечто удвоенное: во–первых, некое непосредственное,
некое сущее, и, во–вторых, то же самое как опосредствованное или
положенное. Но то же самое происходит, когда мы рефлектируем
о предмете, или (как обыкновенно говорят) размышляем о нем,
поскольку именно здесь предмет не признается нами в его
непосредственности, а мы хотим познать его как опосредствованный. Задачу
или цель философии обыкновенно также видят в познании сущности
вещей и понимают под этим лишь то, что философия не должна
оставлять вещи в их непосредственности, а должна показать, что они
опосредствованы или обоснованы чем–то другим. Непосредственное
бытие вещей здесь представляют себе как бы корой или завесой, за
которой скрывается сущность. — Если, далее, говорят: все вещи
имеют сущность, то этим высказывают, что они по истине не то, чем они
непосредственно представляются. Одним лишь блужданием из одного
качества в другое и одним лишь переходом из качественного в
количественное и наоборот дело еще не окончено, а имеется в вещах нечто
пребывающее, и это пребывающее есть прежде всего сущность. Что
же касается другого значения и употребления категории сущности, то
мы можем здесь прежде всего напомнить о том, что в немецком языке,
употребляя вспомогательный глагол sein (быть), мы пользуемся для
обозначения прошлого выражением Wesen (сущность), обозначая
прошедшее бытие словом gewesen (было). В основании этой неправильности
словоупотребления лежат правильное воззрение на отношения между
бытием и сущностью,
рассматривать сущность как прошлое бытие, причем мы только должны еще
заметить, что то, что прошло, не подвергается поэтому абстрактному
отрицанию, а лишь снимается и, следовательно, вместе с тем и со-
193
храняется. Если, например, мы говорим: Цезарь ist gewesen (был)
в Галлии, то этим отрицается лишь непосредственность того, что здесь
высказывается о Цезаре, а не вообще его пребывание в Галлии, ибо
последнее ведь и есть то, что образует содержание этого высказывания,
но это содержание мы здесь представляем себе снятым. — Когда в
повседневной жизни идет речь о «Wesen», то часто понимают под этим
лишь некоторое объединение или совокупность. Мы говорим, например:
Zеitungswesen (пресса), Postwesеn (почта), Steuerwesen (налоги), в
разумеем под этими выражениями лишь то, что мы должны брать эти
вещи не разрозненно в их непосредственности, а должны брать из
как некий комплекс; должны, далее, брать их также и в их различных
соотношениях. То, что содержится в таком словоупотреблении, не очень
отличается от того, что мы разумеем в логике под выражением Wesen
(сущность). Говорят также о конечных Wesen (существах) и называют
человека конечным Wesen (существом). Однако, когда говорят о Wesen,
то это, собственно говоря, означает, что вышли за пределы конечности,
и постольку это название по отношению к человеку не точно. Если же
затем говорят еще: дано, есть (es giebt) высшая сущность, высшее
существо (ein hochstes Wesen) и этим выражением: «высшее'существо»
обозначают бога, то к этому должно сделать два замечания. Во–первых,
выражение дано есть выражение, указывающее на конечное, и мы
соответственно этому говорим': дано столько–то и столько–то планет, или:
даны растения с такими–то свойства и даны растения с другими
свойствами. Таким образом то, что дано, есть нечто, вне чего, наряду
с чем имеется также и еще другое. То же, что дано вне бога, не обладает
в своем отделении от бога никакой существенностью, и в своей
изолированности оно должно рассматриваться как нечто, лишенное само по себе
опоры и сущности,как одна лишь видимость. Но из этого, во–вторых,
вытекает также, что говорить о боге только как о высшем существе, есть
весьма неудовлетворительный способ выражения. Применяемая здесь