Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект
Шрифт:
Подобные заклинания чем-то напоминают интервью Семена Владимировича Высоцкого, который при жизни своего сына терпеть не мог его песни, а в 80-е годы клялся, что всегда любил и понимал их.
***
Как известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. А у пьяного Евтушенко на языке была зависть к бешеной популярности Высоцкого. Обратимся к свидетельству Константина Мустафиди, с 1972 по 1974 год записывавшего Высоцкого в своей домашней студии: «Однажды мы пришли в ресторан ВТО — Сева Абдулов, который был его близким другом, Володя и я. Сели перекусить, взяли пива. За одним из столиков сидел наш великий поэт Евтушенко со своей компанией. В какой-то момент он, уже “хороший”, подходит к нам и говорит: “Ну что, поставил всю Россию на колени? Доволен?”. В общем, нес какую-то ахинею. Володя сидел молча, только кулаки сжимал. Потом говорит: “Сева, убери его, пока я ему не дал…”» [3157] [3158] [3159] .
3157
Баканов
3158
Кургузов Ю. И у нас был Высоцкий… — Воронеж: ООО «Центрально-Черноземное книжное издательство», 2013. С. 23.
3159
Перевозчиков В. Римма Васильевна Туманова // В поисках Высоцкого. Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2011. № 1.С. 113.
Похожую историю рассказал со слов Всеволода Абдулова младший редактор редакции художественной и детской литературы Центрально-Черноземного издательства г. Воронежа Юрий Кургузов: «К Высоцкому Абдулов относился, как к иконе, кумиру; слово, мнение Высоцкого о чем-то или ком-то было для него истиной в последней инстанции. Да, помню, он рассказал, как однажды на… пикнике, что ли, в общем, на природе, с шашлыками и прочим, довольно жестоко избил некоего известного тогда поэта, который терпеть не мог Высоцкого, всюду гадил ему и там, “на природе” же, начал (а вернее, продолжил) хамить во все тяжкие. Сам Владимир Семенович, стиснув зубы, отвернулся, а Всеволод отворачиваться не стал — расквасил зарвавшемуся “инженеру человеческих душ” морду и сбросил в речку остудить пыл. И, по-моему, за все годы нашего знакомства то был единственный раз, когда я услышал от Абдулова непечатные выражения, — разумеется, в адрес того поэта»54
Будучи под хмельком, Евтушенко говорил о своей зависти к Высоцкому также и его друзьям. Римма Туманова, жена Вадима Туманова, вспоминала (1986): «Были вместе с Володей у Евтушенко на даче в Переделкино… Дом такой бревенчатый… Там было много народа, и англичане тоже… А Женька — кокетка… Он же немного актер. Так он тост говорил сначала по-английски, а потом по-русски… И еще Женька не любит, когда кого-нибудь любят больше, чем его. А он еще и завидовал этим людям… Он тогда мне прямо сказал: “Я завидую Володе… ”»55.
А вот что вспоминал журналист Николай Володько, посетивший вечер Евтушенко в ЦДЛ во второй половине 60-х: «Евтушенко, конечно, фарисей. Помню, была возможность где-нибудь в зале остановить его и запросто о чем-нибудь спросить. И вот я обратился с вопросом: “Как вы относитесь к творчеству поэта Высоцкого?”. Он ответил: “Я такого поэта не знаю!”.
В общем, многие из тех, кто сейчас претендует на дружбу с Высоцким, на самом деле друзьями вовсе не являлись. Они пытались делать вид, что его нету, — это выглядело очень смешно на фоне растущей популярности Высоцкого.
Думаю, что и Евтушенко ответил так не без умысла, тем более что ревниво относился к чужой славе. И все-таки, когда мы разговорились, он сказал, что знает некоторые песни и одна из них ему нравится: “На нейтральной полосе цветы…”» [3160] [3161] [3162] [3163] [3164] . Эта песня была написана в 1965 году, и тогда Евтушенко даже пытался помочь Высоцкому добиться официального признания. Как вспоминает Георгий Епифанцев: «В 64 м или в 65-м году, когда было уже довольно много песен, мы с Володей были у Евгения Евтушенко. Да, точную дату можно определить так — только что была написана песня “На границе с Турцией или с Пакистаном…”. Евтушенко пригласил каких-то комсомольских работников, и Володя пел. Женя тогда пытался, так сказать, протолкнуть его песни»57.
3160
Володько Н.: «Я сфотографировал Высоцкого по случаю» / Записала Л. Симакова // Высоцкий: время, наследие, судьба. Киев, 1995. № 27. С. 4. Реплика Евтушенко о Высоцком «Я такого поэта не знаю!» напоминает его высказывание о поэте Юрии Влодове, который и был автором знаменитого стихотворения «Бабий Яр», написанного еще в 50-е годы. Евтушенко же просто украл у него этот текст и опубликовал под своим именем, поскольку Влодов в апреле 1960 года был приговорен к восьми годам тюрьмы (см. об этом воспоминания его жены: Осокина Л. Тайна «Бабьего Яра» // Ьйр://киуаЫп-nu.narod.ru/2012/07/osokina-tayna-babyego-yara.html; а также оригинальный текст стихотворения с правкой Евтушенко:. Однако сам Евтушенко делал вид, что не знает Влодова. Так, например, на вопрос Юрия Беликова «Говорит ли вам о чем-нибудь имя “Юрий Влодов”?» он ответил: «В истории русской поэзии такого имени я не знаю!..» (Беликов Ю. Постояльцы дикого неба //. В свете сказанного неудивительно, что в 1983 году в собрании своих сочинений Евтушенко опубликовал «Бабий Яр» с совершенно немыслимым примечанием, перевернувшим смысл стихотворения с ног на голову: «Фашизм применял по отношению к еврейскому
3161
Живая жизнь: Штрихи в биографии Владимира Высоцкого. М.: Моск, рабочий, 1988. С. 126.
3162
Высоцкая Н.М. «Стыдно за меня не будет» / Беседа с журналистами С. Власовым и Ф. Медведевым // Вспоминая Владимира Высоцкого. М.: Сов. Россия, 1989. С. 78.
3163
Карапетян Д. Владимир Высоцкий: Воспоминания. 2-е изд., доп. М.: Захаров, 2005. С. 149.
3164
Александров А. Я вышел к Вам — я вот он весь! // http://www.stihi.ru/2010/03/23/8570
И тот же Евтушенко, услышав на Севере, где он гостил у моряков, песню «Охота на волков», прислал Высоцкому телеграмму: «Слушали твою песню двадцать раз подряд. Становлюсь перед тобой на колени»^8.
Была и другая телеграмма от Евтушенко, о которой рассказал Давид Карапетян: «Однажды он получит из Коктебеля полную восторгов телеграмму, подписанную “Женя Евтушенко и буфетчица Надя”. Судя по тексту и стилю телеграммы, ее составители прослушивали Володины записи или под струи “Массандры”, или под брызги “Абрау Дюрсо”. Выше всех оценивалась “Песня об истребителе”, хоть и отмечалась в одной из строф неудачная рифма. Володя выглядел расстроенным: “Хоть и комплимент с виду, а все равно без капли дегтя не обошлось. То говорили: ‘где твоя лирика?’ — а теперь вот: ‘рифма глагольная’. Ничего, все равно я докажу им, что я лирик”»59
О подобных поучениях упоминал и сам Евтушенко в частном разговоре, состоявшемся в 1983 году на пляже поселка Гульрипш, в нескольких километрах от Сухуми: «Я говорил Володе: “Нельзя писать ‘хочу-торчу’, это рифмы в стиле ‘Синей блу-зы’”…»б0.
Высоцкий, естественно, запомнил все эти «уроки» и отразил их в стихотворении «Мой черный человек в костюме сером!..» (1979): «И мне давали добрые советы, / Чуть свысока похлопав по плечу, / Мои друзья — известные поэты: / Не стоит рифмовать “кричу — торчу”».
Вот еще два примера того, как Евтушенко рассказывал о своих «добрых советах» Высоцкому: «Когда он начинал писать стихи, у него была масса недочетов. Кстати, как и у Булата Окуджавы. Оба грешили так называемыми усеченными рифмами, которые пользовались популярностью в 20-е годы, но были немузыкальны, мешали восприятию. Я уговорил Володю отказаться от этих конструкций, он даже в старых песнях всё исправил» [3165] [3166] ; «Высоцкий очень дорожил моим мнением, и когда я ему указал на неуклюжесть усеченных рифм типа “заря — говорят” в ранних стихах, впоследствии или переделывал такие рифмы, или перестал их употреблять»62.
3165
Евгений Евтушенко: «Симонов на моем дне рождения плохо сказал об Окуджаве. И я указал ему на дверь» / Беседовал Андрей Ванденко // Факты. Киев. 2001. 2 авг. С. 11.
3166
Вагант. М., 1990. № 8 (авг.). С. 6.
Чтобы убедиться в несостоятельности этих утверждений, достаточно просто полистать германский семитомник Высоцкого и обнаружить там многочисленные усеченные рифмы.
***
Если при жизни Высоцкого Евтушенко завидовал ему и фактически игнорировал как поэта, то и после его смерти продолжил высказываться в весьма уничижительном тоне — например, в фильме Эльдара Рязанова «Четыре встречи с Владимиром Высоцким» (1987): «Мне кажется, что Высоцкий не был ни великим актером, ни великим поэтом, ни великим музыкантом, автором музыки к своим стихам. Я считаю, что Окуджава, например, гораздо сильнее по мелодиям», — или в предисловии к пьесе Эдуарда Володарского «Мне есть что спеть…»: «Высоцкий, по моему мнению, не был ни большим поэтом, ни гениальным певцом, ни тем более композитором. Но все-таки вместе компоненты его жизни слагаются в крупную поэтическую фигуру» [3167] .
3167
Евтушенко Е. Увидеть настоящее лицо // Современная драматургия. 1987. № 3. Июль — сент. С. 74.
Вслед за ним эту эстафету подхватили многие другие: слабый поэт, плохой певец, никудышный композитор, а всё вместе — гениально… Впрочем, первенство в этом отношении принадлежит журналисту Марку Дейчу, в 1974 году бравшему у Высоцкого интервью: «Умеренно талантливый актер, скорее характерный, чем универсальный, и уж во всяком случае — безо всяких признаков выдающегося; весьма слабый поэт, а композитор — и вовсе никакой» [3168] [3169] [3170] .
3168
Дейч М. Феномен Высоцкого // Страна и мир. Мюнхен. 1986. № 10. С. 87.
3169
ЛевчевЛ. Ты следующий / Пер. с болгарского М. Ширяевой. М.: Астрель: Corpus, 2012. С. 490.
3170
Четыре вечера с Владимиром Высоцким: По мотивам телепередачи. М.: Искусство, 1989. С. 78 — 79.