Енох
Шрифт:
"Ночью Енох сказал мне:
"Сегодня отец попросил взять в наш дом Мелхиседеку".
Я долго не отвечала и под одеялом почувствовала, как напрягся Енох. Я была не против, даже наоборот. За время, что я прожила с Енохом в доме его отца, я успела привыкнуть к Мелхиседеке.
"Если бы отец ничего не сказал тебе, ты бы хотел, чтобы Мелхиседека жила в нашем доме?" - спросила я.
"Да".
"А ты говоришь так, будто подчиняешься воле отца".
– Я почувствовала щекой, что Енох улыбается.
– "Ты уже достроил святилище?" -
Енох кивнул.
"Оно похоже на святилище Адама?" - спросила я, сдерживая улыбку.
Енох кивнул, и я снова почувствовала щекой, что Енох улыбается.
"Двое глупых, - сказала я почти ласково.
– Ты и твоя сестра".
В воспоминаниях Сепфоры Ноема-жрица видела недостроенный дом Еноха. Перед входом в пещеру - небольшая уютная поляна. К ней от вершины скалы шел отвесный склон, в расщелинах которого вили гнезда птицы. В пещере Енох добывал известковые плиты, из них строил примыкающий к скале дом. Работа Еноха не отпугивала пернатых.
Енох долгим взглядом смотрел на ущелье и говорил:
"Это ущелье похоже на то, рядом с которым поселился Адам".
Для троих дом казался огромным. По нему гулко разносились твердые усталые шаги Еноха.
"Наш дом становится похож на дом Адама", - говорил Енох, садясь за стол и глядя в окно на ущелье.
"А ущелье похоже на то, рядом с которым поселился Адам", - подшучивала я. К тому времени я носила в себе нашего первенца. Мы смеялись, и наш смех гулко заполнял еще пустое пространство возведенных Енохом стен.
Когда пришло время рожать, все женские работы по дому Мелхиседека взяла на себя. Как раз к поляне подвели ручей так, что можно было подходить к воде без опаски встретиться с диким зверем.
"Как в доме Адама?" - улыбаясь, спрашивала я.
Енох легко вздыхал.
"У Адама ручей протекает прямо во дворе..."
...Енох простонал, и Сепфора остановилась посреди комнаты, остановились и ее воспоминания. Лицо Еноха стало испуганным. Женщины встревожились, а Енох на черном бархате испода век снова увидел ангелов. Увидела их и Ноема-жрица, увидела и ужаснулась ангельскому присутствию в воспоминаниях Еноха.
Они поставили Еноха как бы на возвышение, на горе, хотя никакой горы не было. Человек чувствовал босыми ногами, что стоит будто бы на влажном островке. А внизу ангелы ходили, летали, в радости славословили Господа, сверкали доспехами и крыльями. Некоторые из них с удивлением смотрели на человека.
Ангел провел по лицу Еноха крылом и будто снял с глаз какую-то пелену. Человек вдруг понял, что раньше видел только ничтожную часть того, что может видеть рожденный женщиной.
- Пелена эта - след грехопадения Адама, - сказал ангел.
– Адам как бы ослеп, выйдя из рая.
Енох повторил слова ангела вслух, и женщины в пещерной комнате растерянно переглянулись.
Другой ангел будто водой омыл Еноху его
- Дальше, Еноше, мы не можем сопровождать тебя, - сказали ангелы, - ибо свет, который выше, нам не под силу.
И приступили к Еноху другие два ангела и сказали:
- Не бойся, Еноше!
А Енох обернулся к оставившим его ангелам и крикнул по направлению к ним:
- Неужели и вы грешны, что не можете сопровождать меня?
- Дерзай, Еноше!
– крикнули исчезающие в свете небожители.
– Человек, видящий свои грехи, выше многих из ангелов!
Енох очнулся посреди комнаты и долго испуганно оглядывался, не мог понять, где находится и чего хотят от него две женщины в белых одеждах, которых он сперва принял за ангелов.
- Где я?
– выдавил Енох с усилием.
- Ты дома, Енох, - вместе сказали женщины.
- Да... да... - пролепетал Енох и умоляюще посмотрел на женщин: - Помогите, помогите мне вернуться! Мне надо многое...
- Ты уже вернулся, Енох, - сказала Мелхиседека, нежно-восторженно глядя на брата. Женщины взяли Еноха за руки и уложили. Его седая голова упала на кожаную подушку, и он сразу забылся.
А Ноема-жрица снова перешла в воспоминания Мелхиседеки и увидела, как Иаред уговаривал Еноха-мальчика пойти с ним на охоту. А Енох сказал:
- Я не хочу убивать!
– Чем удивил и даже рассердил отца. Иаред настоял. А я, чуя, что без меня не обойтись, - вспоминала Мелхиседека, - что мое присутствие просто необходимо, уговорила отца взять на охоту и меня, девчонку. Я хотела быть нужной Еноху, но не думала, что отец согласится.
- Даже девчонки просятся, - укорил он Еноха. Отец, может, и взял-то меня для того, чтобы пристыдить Еноха. Брат обиженно-кротко глянул на меня. Помню, подошла к Еноху (он все еще дулся) и сказала:
- Еноше, а ты помолись, чтобы Господь убрал всех зверей с нашего пути.
– И пока говорила, с радостью видела, как яснеет лицо брата.
– И тогда не придется никого убивать.
На другой день на горных тропинках мы не встретили никакой живности.
- Что же это такое?!
– недоумевал отец, а мы с Енохом коротко и многозначительно переглядывались, потому что знали, что Господь услышал наши молитвы. Мы подстерегали на водопое, но день выдался студеным (местами под ногами хрустел ледок), и на водопой никто из животных не пришел. Только ворона старчески каркала, у нее, должно быть, ломило кости. Тогда отец, подстрекая Еноха взглядом, предложил ему убить ворону, потому что с охоты нельзя возвращаться совсем ни с чем. Енох отказался стрелять в ворону. Отец стыдил его: