Енот-потаскун
Шрифт:
– Давай, - кивнула Наташа.
– Слушай, а пойдем в кино? Сто лет в кино не ходила.
– А о чем вообще фильм был? – спросил я, когда мы вышли из зала.
– Да черт его знает, - махнула рукой Наташа. – Кажется, кто-то в кого-то стрелял.
Разумеется, мы взяли билеты на последний ряд и весь фильм целовались, как подростки, и друг друга неприлично тискали.
– Ты ко мне? – ее рука пробралась под куртку и уютно устроилась на талии.
– А ты еще в полной версии?
– В смысле? – не поняла она, но тут же сообразила и рассмеялась. – Еще
– Тогда чего мы ждем? Только не гони, пожалуйста. Будет обидно во что-то впилиться и вместо опасного секса провести полночи в ГАИ. В лучшем случае.
Впрочем, опасный секс пришлось немного отложить, потому что Тошка в клетке перевернул таз с водой и мы в четыре руки за ним убирали. А когда все вытерли, оказалось, что он, пользуясь моментом, спер ключи от Матиза, которые Наташа неосторожно оставила на тумбочке.
Я уже лежал в постели и ждал ее, когда зажужжал телефон.
Ирина.
Твою ж мать!
Я сбросил звонок, но он тут же раздался снова.
– Ответь, а то ведь не отстанет, - Наташа заперла Тошку в клетке и вошла в комнату.
Меня резануло: именно так сказала Даша, когда звонила она сама.
– Да, - я сильнее прижал телефон к уху, чтобы Наташе не было слышно.
– Антон, мы можем поговорить? – умирающим голосом прошелестела Ира.
– Нет, не можем.
Я нажал отбой и забросил ее номер в черный список. И пояснил удивленно вскинувшей брови Наташе:
– По работе.
По-хорошему, мне стоило обо всем ей рассказать. Но после вчерашнего разговора… Нет, это была не самая лучшая идея. Хотя Ирина определенно становилась проблемой. Вот только сталкерши не хватало для полного счастья.
Тут Наташа скинула халат, юркнула под одеяло, и эти мысли отступили куда-то в другое измерение.
34. Наталья
Со мной это всегда: если уж не поперло, так во всем сразу. Мало раздрая в голове насчет Антона и терок с мамой, так теперь еще и без работы осталась. По идее, можно было промолчать и спустить все на тормозах. Но я и так с утра была на взводе, сначала пыталась оправдываться, потом огрызнулась – и понеслось. В общем, высказала ей все, что давно хотела, в том числе и про прискорбную, как выразился Антон, болезнь. После этого обратного пути уже не было.
Как ни странно, написав заявление, со следующего дня без отработки, я почувствовала необыкновенное облегчение. Внутри дрожали слезы и смех. Почему-то вспомнилось, как ставила клизму стаффорду с недельным запором. Эта скотина веером обгадила всю смотровую, меня и хозяйку, но на морде появилось выражение такого неподдельного счастья, что мы обе расхохотались.
– Натуль, не переживай, - обняла меня Ольга. – Сама знаешь, когда закрывается одна дверь, открывается сразу несколько других. Отвлекись сейчас чем-нибудь, а завтра утречком я к тебе подъеду, подумаем вместе. Сегодня не смогу, к сожалению, надо Витькину мамашу в аэропорт проводить.
– Ничего, Оль, я к Антону съезжу.
– Ну и умничка, - кивнула она. – Правильно, свежая проблема отодвигает в
Она оказалась права. Как будто в пуховое одеяло завернулась. Так тепло и уютно. Замурчательно.
Дура ты, Наташа. Дважды Ольга права, как только разрулится с работой, надо будет поискать психотерапевта. Не можешь сама с собой справиться – найди того, кто поможет. Все так.
Утром я проснулась в половине седьмого от предупредительного залпа из всех орудий. В поясницу, в живот, и левую ногу потянуло от задницы до пятки. Спасибо, что не в луже. Осторожно выбралась из-под руки Антона и пошла в ванную.
– Ты чего подорвалась в такую рань? – сонно пробормотал он, когда я вернулась.
Открыл один глаз, разглядел на мне трусы.
– Обкололась?
Резануло Сашкиным словечком. Отпихнула эту мысль ногой. Плевать!
– Угу.
– Бедный мышик. Сильно болит? Иди сюда скорее.
Обнял и, как в прошлый раз, одну руку на живот, другой начал растирать поясницу.
Откуда ты знаешь? Догадался? Или подсказал кто-то, как надо? Да какая разница? Кто еще так будет делать?
А что, если вот прямо сейчас повернуться и сказать: «Антон, женись на мне»?
Совсем с ума сошла?
Наверно…
Я уснула, а когда проснулась, его уже не было. Говорил, что с утра куда-то надо. Выпущенный из клетки Тошка развлекался, раздирая в мелкие клочья рекламную газету. В тазу плавал пустой шприц. Черт, иглу и ампулу я выбросила, а сам шприц спросонья забыла на раковине. И как нашел только? Наверно, пролез в ванную, когда Антон мылся.
Прикончив оставленный мне завтрак, я села за ноутбук. Написала резюме, закинула на несколько хедхантерских сайтов. Не прошло и получаса, как в почту свалились два приглашения на собеседование, однако ни одно не воодушевило. Как я и сказала Антону, работы для ветеринаров было завались, но по большей части так себе работа.
Ольга приехала с двумя коробками пиццы и упаковкой пива.
– Прям с утра? – удивилась я.
– А кто сказал, что можно только вечером? Или ты ехать куда-то намылилась за рулем?
– Нет, но…
– «Но» пусть идет полем-лесом. Разговор без бухла не прокатит.
– Многообещающее начало.
Ольга открыла коробку, дала Тошке кусочек пиццы, которую он тут же понес стирать.
– Ну вот, бро при деле, - кивнула она, открывая банку. – Вот что я тебе хочу сказать, пока еще Матвеева. Помнишь, о чем мы говорили, когда я тебя сманила из карантинки?
– Оль… - испугалась я и от ужаса схватила самый большой кусок – два непрорезанных.
– Никаких Оль. Мы с тобой тогда договорились, что при первой же возможности откроем свою клинику.
– А что, у нас вдруг возникла возможность?
– Я подумала и поняла, что, если будем ждать подходящей возможности, не дождемся никогда. Значит, ждать не стоит. Если таможня дает добро, я сразу увольняюсь и начинаю рыть землю. Толик и Светка уйдут, как только обозначится, куда уходить. Алена тоже, но Алену я бы брать не стала, та еще стерва. С персоналом проблем не будет.