Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Круз Андрей

Алине Александровне мои друзья явно понравились, она познакомилась со всеми, и вскоре она вполне оживленно общалась с Татьяной и Викой. А вот Ксения была по-прежнему подавлена и молчалива. Когда разгрузка закончилась, она ушла во двор, накинув куртку. Я не стал ее беспокоить, понимая, что творится у нее в душе. Но на будущее решил, что надо ее выводить из этого состояния любыми способами. Теперь перед нами стоит вопрос общего выживания, а вовсе не анализа комплекса вины у старшей дочери моего начальника.

Алина Александровна спросила меня, не звонил

ли Владимир Сергеевич, на что я ответил отрицательно, а все остальные уже давно были проинструктированы молчать по поводу того, что им известно. Зато я пообещал ей рассказать подробней, что мы видели в городе, и что с нами со всеми случилось, но только после того, как распакуют все оружие и экипировку. Алина Александровна взялась за готовку обеда, благо она уже освоилась с местной газовой плиткой. К счастью, пара газовых баллонов у меня в запасе имелась, а кран садового водопровода уже действовал, зима была позади.

Вскрывать сумки, тюки и рюкзаки, привезенные Лехой и Викой, пришлось в спальне, раскладывая имущество на кровати. Мы делили оружие и одежду на предметы первоочередого использования, которые вынимаись из чехлов и должны были разойтись по рукам, и тем, что остается в запасе. Запасы патронов мы оставляли в больших военных сумках, чтобы именно они были готовы к погрузке в машины в первую очередь, случись нам быстро мотать удочки из этого дома.

Патронов Леха прихватил пусть не бесконечно много, но достаточно на первое время. Не вскрытый ящик с барнаульскими 7.62х39 мм, почти полный ящик с тульской "четырехнулевкой", и по два десятка пачек россыью с новосибирскими к "Тигру", 7.62х54R и столько же.308 для "Лося". Было пол-ящика патронов 12 калибра с мелкой дробью номер четыре. Я не сообразил сам, а Леха из моих рассказов усвоил истину про мертвых крыс. А их ведь картечью не очень то возьмешь, по ним лучше мелочью. Молодец, Леха.

Деньги из Лехи взамен вытрясли все, что у него были, а заодно завтра надо было отдать пять "сплавовских" разгрузок и столько же комплектов демисезонного охотничьего снаряжения. У оружейников, наверное, самый острый нюх на неприятности, вот они и потребовали с Лехи то, что нужно им для выживания. Скорее всего, в оружейные магазины работать идут те, кто желает в трудный момент оказаться поближе к оружию и боеприпасам.

В общем, мы поторошили сумки, и в этот момент Аня зашла в спальню. И охнула, глядя на все увеличивающуюся кучу.

– Ого! Здесь на армию целую хватит.

Вика критически осмотрела Аню, затем как-то одобрительно хмыкнула, и спросила:

– Размер ноги у тебя какой?

– Тридцать семь, а что?

– Отлично, как у Таньки. А одежды?

– А зачем?

– Затем, что так надо.
– сказала уже Татьяна, разглядывая девушку с другой стороны.
– Какой спорт?

– Теннис.

– Серега сказал, что ты стрелять немного умеешь?
– снова вступила в разговор Вика.

– Ну, вроде бы.
– растерявшись, пожала плечами Аня.
– Знаю, как обращаться.

– Тогда надо тебя экипировать по-боевому. Леха, ищи девушке ботинки.

– А

чего искать? У нас тут целый обувной склад, все размеры и все разновидности.
– ответил Леха.
– От прыжковых до штурмовых, не вопрос.

Я снова подумал, откуда у нас инстинкт запасаться обувью в преддверии трудных времен? Из кино или генетический? Как там было в кино про гражданскую? Какой-то латышский стрелок хвастался: "И будут давать австрийские ботинки с медными клепочками, тут и тут. Мне дадут две пары".

Леха вскрыл огромную брезентовую сумку, полностью заваленную ботинками с высокими берцами, связанными парами, голенище в голенище, и плотно уложенными, рядами и слоями. Там было не меньше двадцати пар, на первый взгляд. Все зааплодировали при виде такого изобилия. Татьяна даже засмеялась.

– Ты посмейся, посмейся… - проворчал Леха.
– Придет голодный год, попросишь хлебушка. И вообще, в тяжелые времена обувь - первый дефицит. Кино про гражданскую не смотрели никогда, что ли? Одежду даже любой дурак пошить может, или найти, даже снять с кого-нибудь. А вот с обувью все сложнее. На, держи. Меряй.

Он протянул Ане пару высоких ботинок военного типа, пошитых из кожи и толстой синтетической ткани "кордура".

– Тяжелые!
– охнула та, взяв ботинки в руки.

– А ты как думала?
– усмехнулся Леха.
– Это, милая моя, армейские ботинки "Коркоран Мародер", легенда военного обувного дела, стальной вкладыш в носке и пятке, стальные пластины в подошве, водоустойчивые и маслоустойчивые, с вшитым упругим каркасом, чтобы голеностоп не подворачивался. Произведение искусства, а если таким пнуть по… куда надо, в общем, место в церковном хоре жертве обеспечено. В них можно бегать по кислоте и торчащим гвоздям, ими можно драться и в них можно прыгать откуда угодно. У них специальная стелька, которая пружинит, а заодно не дает ногам потеть, и, простите - вонять. Как?

В процессе лехиной речи Аня натянула ботинки на ноги и теперь шнуровала, туго затягивая берцы. Правильный инстинкт, любая профессиональная обувь, будь то спортивная или военная, должна сидеть на ноге плотно.

– Сейчас…

Дошнуровав до конца, она встала, покачалась с каблука на носок.

– Как раз.
– радостно сообщила она.

– Ну-ка пройдись… Прыгни.

Аня прыгнула, бухнув толстыми рубчатыми подошвами в дощатый пол.

– Как чувствуешь?
– спрсил Леха.

– Тяжелые, но удобно.

– К тяжести привыкнешь, для определенных условий она даже кстати. Все, разувайся, сейчас тебе все остальное подберем. Вик, поможешь ребенку? Вот тюки с женским барахлом. Точнее - с вашим размером, у нас тут сплошной юнисекс.

– Запросто.
– согласилась Вика и повернулась к Ане: - Пошли в ту комнату, тебе раздеваться придется. Хватай тюк с той стороны.

– Э, я тогда тоже с вами, у меня же ничего с собой!
– сказала Татьяна, и девушки вышли, прикрыв за собой дверь

– Ладно, Лех, что сейчас намерен делать?
– обратился я к другу, когда мы остались наедине.