Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Круз Андрей

Сергей Сергеевич допил кофе, поблагодарил Машу и сказал, что еще с ней свяжется, а если у нее получится, то пусть приходит на собрание. Маша молча кивнула в ответ и гость удалился, оставив ее смотреть в окно. Впрочем, судя по звуку, проснулась Лика, и теперь маше сразу стало чем заняться.

Пасечник Александр Васильевич

Ночевал Александр Васильевич в кабинете Дегтярева, наплевав на кровавые пятна на полу и стене. Он был недоволен, как работают его оперативники, так до сих пор и не сумевшие добыть координаты дачи Крамцова. Задача усложнялась на глазах. Никто из требуемых учреждений не работал,

все сидели по домам, две группы его оперативников из привлеченных милиционеров были вынуждены сначала выяснть домашние адреса работников, искать их дома, уговаривать и убеждать ехать с ними на работу. Простейшая еще вчера процедура сегодня превращалась в адский труд. На квартире у самого Крамцова дежурила команда "исполнителей", но, если честно, успеха от этой засады Пасечник не ждал. Все ценное и нужное из квартиры было вывезено, так что ожидать, что бывший аспирант Дегтярева явится вдруг за чем-то забытым, мог только полный идиот.

С утра Александр Васильевич стал раздражительным, начал дергать сотрудников, чего обычно не делал. Он понимал, что на самом деле никакой катастрофы уже не случится, если даже оранжевые контейнеры с "материалом" не будут найдены, но так же понимал, какую великую силу в умирающем мире даст эта вакцина. Когда вирусом заражен каждый живущий и смерть любого человека превращает его в бессмысленную прожорливую мертвую тварь, лекарство, которое сделает укус мертвяка просто укусом, а не смертельным ранением, даст власть как минимум вселенскую. Тот, кто будет владеть вакциной, овладеет миром. Ну, или тем, что от мира останется.

Зазвонил мобильный, Пасчник ответил. Звонил его приятель по работе в "Фармкоре", юрист Лозовский, который сейчас находился в Бостоне, в Америке, на подписании какого-то "контракта века". От Лозовского Пасечник узнал, что в Америке "тоже началось". Вирус добрался и туда, и там бардака на улицах еще больше. Немотря на изобиле фильмов ужасов, в такое происходящее американцы верили еще меньше русских. В общем, тоже катились под откос.

Пасечник не удивился. потому что привык доверять прогнозам Домбровского и своей интуиции, помножнной на огромеый опыт борьбы за общественных порядок. И его опыт подсказывал, что для борьбы с таким противником, как "материал" и оранжевого контейнера государства "не заточены". Не смогут они бороться, никто.

Вскоре с Пасечником связался Салеев и передал распоряжение Бурко независимо от исхода операции к шестнадцати ноль-ноль переместиться на базу, расположенную в усадбье хозяина, а здание института взорвать. Пасечник возражать не стал, потому что сам полагал, что сидеть здесь больше незачем. Он избрал базой НИИ лишь потому, что его следовало заминировать, и потому, что отсюда было легче рассылать в нужные места оперативников.

Кстати, одна из групп оперативников уже исчезла со связи, и Александр Васильевич понял, что люди просто решили заняться своей судьбой. Перспектива получить становящиеся ненужными прямо на глазах деньги и упустить время их прельщала все меньше и меньше. также они понимали. что покарать их за такое решение уже невозможно. Вторая группа еще оставалась на связи, но надежд на удачный исход операции было немного.

Его "преторианцы", Вася и Дима, отправив семьи, вернулись обратно, и теперь не отходили ни на шаг. Переодевшись в форму и вооружившись автоматами вкупе с документами, они одним своим видом могли отпугнуть от шефа кого угодно. Они тоже понимали, что происходит в мире, и понимали, что лишь благодара тому, что их выбрали для работы в этом месте, их семьи получили места в "ковчеге" и максимум, что им грозит теперь - это бытовые неудобства.

Сергей Крамцов, бывший аспирант

Мертвяки

попадались на улице часто, однако "продуктивных мертвяков", несущих еще один АКС с боекомплектом, больше не попадалось. Этот, видать, один такой был. Даже понятно, что с ним случилось, если немного поразмыслить. Судя по сложенному прикладу и загаженному стволу, решил полосовать зомби очередями от пояса, увидел, что пули, попадая в туловище, никакого эффекта не вызывают, запаниковал, бросил пустой магазин, тот, которого не хватало, расстрелял длинными очередями следующий, с тем же успехом, и был изгрызен мертвяками. Дурак, короче.

Мы запустили одну из раций в режиме сканера в поиске милицейской волны, быстро ее нашли, но полезной информации так и не слышали, да и вообще, к моему удивлению, там не так уж много говорили. Похоже, что милиция плюнула на охрану порядка, и разбежалась. И видно их на улице не было, в отличие от вчерашнего дня. Мы даже проехали мимо отделения, и там все выглядело очень тихо - ни машин на стоянке, ни людей в форме. А это значит, что в городе анархия и надо быть готовым ко всему.

Даже в шмелевский двор мы въехали с какой-то паралелельной улицы, через газон, преодолев высокий бордюр, что для моей машины, впрочем, проблемой не было. Судя по всему, Мишка поджидал нас, потому что мы заметили его на балконе третьего этажа. Он был одет для улицы, в руках - мобильный. Заметил несколько лиц в окнах и каких-то людей на балконах. Люди смотрели на улицу, въезд машины привлек внимание.

Я набрал мишкин номер с мобильного.

– Здорова. Приехали, спасатели?
– послышался его хриплый голос в трубке.

– Приехали. Что там у тебя в подъезде?

– Хрен его знает, если честно. Шум был какой-то ночью, но я не проверял.

– Правильно сделал. Сосед с тобой?

– Неа. Отказался уезжать, ушел к себе.

– Ну и дурак. Машина далеко?

– Направо глянь.

Я повернул голову направо. Действительно, машина стояла рядом, но это была не обычная шмелевская "Нива", а покрашенный в защитный цвет тюнинговый УАЗ, из тех, что Мишка должен был выдавать в прокат любителям бездорожной езды. Разумно, вообще то.

– Ладно. Я к тебе поднимаюсь. Много барахла с собой?

– Две сумки. Точнее сумки и рюкзак. Не проблема. Ствол давай сюда.

– Это как?
– опешил я.

– А вот так…

Не выпуская из руки телефона, Мишка сбросил с балкона длинный желтый шнур, заканчивающийся петлей с карабином. Действительно, все гениальное просто. А я собирался тащить "Сайгу" с собой и там ему отдать. А так он еще и прикрыть меня может.

Вооружившись своей "помпой", я вытащил из машины специально для Шмеля прихваченную подвесную и "стрелецкую" "Сайгу-12". Быстро прищелкнул все к петле на конце шнура, зацепив за ремни, и отпустил. Груз начал частыми рывками подниматься наверх и через минуту Шмель победно воздел руки - есть контакт!

Я повернулся к Лехе с Татьяной, скомандовал:

– Вы двое остаетесь у машин, я пошел в подъезд. Займите позиции так, чтобы вас издалека подстрелить нельзя было, потому что опасны не только мертвяки. Два УАЗа сегодня уже большая ценность, за них и завалить смогут. Кто попытается сунуться с враждебными намерениями - расходуйте сразу, даже фамилию не спрашивайте. Машины беречь пуще ока!

Леха извлек из багажника свой "Тигр", откинул складной приклад и присел за стволом дерева возле подъезда, почти потерявшись в кустах. Татьяна устроилась за капотом припаркованной неподалеку грязной "девятки". Я оставил карабин в машине, воружился помповиком, а шмелевскую "Сайгу" повесил за спину. Нечего привычку терять к одному оружию, да и мощнее помповик чем самозаряд, там все газы на выстрел идут, не толкают механизм перезарядки.