Эпоха мертвых. Москва
Шрифт:
– Много, – согласился я. – Но меньше, чем в Москве. Столица в панике разбегалась, а в этих городах у людей все же было время подготовиться. Думаю, что и вывезли больше. Помнишь, сколько брошенных машин в центре Москвы? А уже в Солнечногорске их куда меньше было, у кого колеса были, все смылись, собственно говоря, застряли больше безлошадные.
– В Москве машин больше на душу населения, – возразил Володя. – Но из центра города бежали в панике, это заметно. Сначала все телились, не верили, а потом ломанулись.
– Кстати, когда багги займемся? – напомнил Мишка. – Задолбался
– Ты, вообще, скажи конкретно, кто делать будет? – спросил я. – Батя твой или все же те мужики из Рабочего Поселка?
– Я к мужикам бы заглянул, посмотрел, что они там клепают, – рассудительно ответил Мишка. – Если что-то очень крутое, то к ним, а если обычные, как для автокросса, то и батя справится. Самое важное – возможность поставить их на дутики.
– Это зачем? – спросила Маша.
– Зимой сможем в город кататься, – пояснил я. – Мертвяки от холода оцепенеют, мешать не будут, но и дороги чистить никто не станет.
– А на дутиках этих самых что? – не поняла она.
– А они вообще в снег не проваливаются, можно прямо по сугробам гонять, как по волнам на лодке. Самому только снегоступами запастись, – ответил я.
– А что, отлично, – одобрил Большой, который про этот наш проект не в курсе был. – Если еще сообразить, что там точно искать.
– А мы заранее карту составим, – усмехнулся я. – Думаю, что любая техническая информация скоро в цене будет, когда народ начнет налаживать какое-то производство, хотя бы минимальное.
– А начнут? – спросил Шмель. – Тут на одной мародерке можно пятилетками жить.
– Это если просто жить, – возразил я. – А если еще и что-то делать, то мародерки не хватит. Если технику чинить, то литейки хотя бы простейшие в хозяйстве нужны будут. Кронштейны, подвески у «Форанера» полетят, например, и что делать? А ведь деталь элементарная, хоть отлей ее, хоть выточи. Но все равно за ней какая-то технологическая цепочка, так что все эти чертежи, схемы, идеи, технические условия и прочее будут на вес золота.
– Ну… верно, – кивнул Шмель. – Только как определить, где что стоящее есть?
– А черт его знает, – более чем честно ответил я. – Большой вон подсказал одно место, может, и еще кто подскажет. Интересно, ту же Ленинку разграбили или как?
– Ее грабить обалдеешь, – заговорила Маша. – Да и знать надо, что искать. И что из этого кому нужно.
– Да все нужно будет, – пожал я плечами. – Думаю, что умные люди скоро обычными книгами торговать неплохо начнут. С электричеством проблема, телевизоров с Интернетом не стало, опять читать начнут. Так что книжная лавка на базаре скоро процветать будет. Как мне кажется.
Проект открытия книжной лавки на базаре захватил нас на следующие пять минут, пока наше внимание не привлекли два идущих навстречу КамАЗа.
– Внимание! – скомандовал я в рацию. – Два грузовика навстречу, быть готовыми, но не суетиться.
Мимо нас не торопясь проехали два КамАЗа-семитонника, с кузовами, закрытыми тентом и сеткой, и рамки с такой же сеткой защищали лобовые и боковые стекла. Спереди на машинах красовались даже не
– Гля, братва куда-то намылилась, – прокомментировал Шмель.
В том, что это были бандиты, сомнений ни у кого не возникло, насмотрелись на таких на базаре, но на нас они внимания не обратили. Ну и не надо, меньше внимания – больше спокойствия. Больше до самого Клина мы никого не встретили.
Клин пришлось проезжать насквозь, трасса его не огибала. Мертвяков на улицах было мало, но ощущение того, что они поблизости и в достаточном количестве, висело в воздухе грозовой тучей. Стало откровенно неуютно, хотелось даже скомандовать, чтобы прибавили ходу, но сдержался, мало ли на что налетишь на нешироких, в сущности, улицах? И оказался прав, на самом выезде из города, где дорога ныряла под какой-то трубопровод, стоял сгоревший остов автобуса, мимо которого едва удалось протиснуться нашему «садку». Надо бы отодвинуть, да черт его знает, почему он так стоит. Может, лучше проскакивать побыстрее мимо, как мы и сделали.
На окраине города к какому-то складскому зданию прижался большой грузовик, возле которого стояли два «уазика», милицейский и военный зеленый. Там же суетились люди в разномастном камуфляже и с разнотипным оружием, перегружая какие-то коробки в грузовик. Перед ними на земле валялись двое или трое убитых зомби, но больше никого вокруг не было. На нас посмотрели с подозрением, но агрессивности не проявляли. Отъехав подальше, мы притормозили, наблюдая, хотя пулемет в их сторону не поворачивали. Когда «садок» со вторым «уазиком» миновали мародеров, мы снова прибавили ходу, увеличивая дистанцию.
Дорога проскакивала насквозь деревни, и я обратил внимание на то, что в них не было видно ни мертвяков, ни, в большинстве случаев, людей. Зато хватало выбитых стекол в домах, а также следов от пуль.
– Слушай… а что тут творилось-то? – озадаченно спросил Шмель. – Уже какая деревня по счету пустая.
– Похоже, что народ отсюда просто откочевал, – сказала Маша. – Но не пойму почему. У главной дороги жить не так ведь плохо, нет?
– А черт его знает, – ответил задумчиво Большой. – Народ разный катается, закона нет, власти нет. Глядишь, и утомительно жить станет в таком месте.
– Точно, похоже, что отсюда просто съехали, – подтвердил я его догадку. – От греха подальше. Мы два КамАЗа встретили, помните? Там братвы полтора десятка было в общей сложности, немалая сила по нынешним временам. Мало ли что им понадобится?
– А что в деревне взять-то можно? – в сомнении спросила Маша.
– А деревенских, – высказал свою мысль Большой. – Крест на пузе, недолго до работорговли осталось.
– А чего осталось-то? – хмыкнул я. – На базаре рабы уже точно были, тут и сомнений нет. Там канал рыли, и вот те, кто на лопате был, точно под присмотром работали. И кем им еще быть? Или чехов тех возьми, с какими мы в Бирюлеве сцепились… Помните толпу свежих мертвяков на дороге?