Эпоха мертвых. Начало. Том 2 (первая часть)
Шрифт:
Наша машина вновь замедлила ход. Соловьев решал, ехать ли в тоннель или проскочить на Ленинградский проспект с Ленинградского же шоссе через верх, через развязку с Волоколамкой. Решение заранее не принималось, сочли, что на месте будет виднее. И в конце-концов Соловьев решил:
— Колонна стой! — скомандовал он. — Копыто, давай весь свет вперед и малым ходом в тоннель.
— Есть! — откликнулся Копыто из люка.
Ну что же, прав Соловьев. Мы ведь толком то о повадках мертвяков не знаем. Например, что можно сказать о темных и неосвещенных местах вроде
На БТР снова вспыхнули фары. Кроме того, на нашей машине стояли два дополнительных прожектора-искателя. Машину немного начали готовить для будущих задач, и начали с дополнительного света. Бронетранспортер снова пополз вперед, со скоростью пешехода. Два мощных луча зашарили по стенам, полу и потолку полого спускающегося подземного проезда под перекрестком. И сразу же в луч попали зомби. Много зомби. Сотни, а может быть и тысячи. В основном лежащих, друг на друге, почти или совсем не шевелящихся. В коме. В той самой, о которой я говорил. Стэнд-бай. Однако, на отражающийся от стен гул машины и яркий свет реакция проявилась. Многие зашевелились интенсивней, неуверенно пытаясь подняться, опираясь на руки, как разбуженный среди ночи очень сильно подгулявший с вечера человек. Некоторые, лежавшие в основном с краю, успели подняться на четвереньки, а то и вовсе встать на ноги.
— Задний ход. — скомандовал Соловьев.
Машина остановилась, затем так же плавно заскользила назад.
— Серых, давай, проверь на них машинки! — снова скомандовал Соловьев.
Скомандовал он стрелку, расположившемуся в подвесном сиденье башни бронетранспортера. Ответом ему были три короткие очереди из КПВТ. Три тройки тяжелых пуль ударили в зашевелившуюся толпу, смели несколько мертвяков как тараном, в воздух взлетели куски тел. Дульные вспышки озарили бликами стены, грохот выстрелов ударил раскатистым эхом. В общем, замах был на рубль. А удар вышел все же на копейку. Даже те трупы, через которые со страшной скоростью пронеслись насквозь тяжелые четырнадцати с половиной миллиметровые пули, в основном остались стоять на ногах и на новые отверстия в собственных телах внимания не обратили. Лишь несколько мертвяков упало на асфальт и не поднялось.
— А не так чтобы очень! Всю ленту надо извести, чтобы хоть какой-то эффект был. — прокомментировал Битюгов и выпустил пару очередей на уровне голов почти поднявшейся толпы. Эффект и то больший получился, несколько трупов свалились.
Кроме него стрелять никто не стал. Не в том, собственно говоря, был замысел спуска в тоннель. Тяжелая машина выехала из темноты обратно на свет и так отступала задним ходом почти до самых замерших машин колонны.
— Соблюдать дистанцию в колонне! Колонна, марш! — скомандовал Соловьев.
Наш БТР вывернул передние пары колес правее и покатил на развязку дорог над тоннелем, на спуске которого только появились первые мертвяки, выходящие из темного его зева. Я вновь взялся за камеру, но снять их шествие не успел, потому что борт пандуса закрыл их от меня. Тогда я просто взял
Копыто срезал траекторию через разделительный газон, БТР немного качнуло, и в такт ему качнулись все сидящие сверху. Затем он почему-то вышел на трамвайные пути, идущие в середине проспекта, съехал с них левее, на проезжую часть, и повел нашу машину в сторону центра города. Следом за нами по такому же маршруту, отстав метров на пятьсот, шла остальная колонна. Еще один БТР-80, КШМ и грузовик. Весь наш разведывательный отряд. И вся разведка еще впереди, слава богу, что начало прошло без ущерба для нас.
Чем ближе к центру города, тем больше мертвяков было на улицах. Почему их всех тянуло в центр? Непонятно. Может быть остаток их разума подсказывал им, что в центре должно быть больше людей и больше добычи, но людей мы здесь не видели. Хотя в КШМ перехватывали радиопереговоры, ведущиеся в городе. И не все они были паническими. Значит, анклавы живых людей в городе сохранились, и не только те, о которых мы знаем. А знаем мы только о двух: Спецакадемии и автобазе «Спецтранса», где засел Доценко со своими людьми.
Наша колонна дошла до Садового Кольца. Само кольцо было почти пустынным, мертвяков был немного, а вот Тверская, по которой мы двигались в сторону центра, была ими просто пугающе забита. Мы свернули направо, проехав по встречной полосе возле колоннады концертного зала имени Чайковского, спустились на Садовку. Осветили прожектором внутренность тоннеля и тоже обнаружили там настоящую толпу мертвяков, пребывающих в коме. Видать, как люди из города исчезли, они начали впадать в эту самую свою кому, отключаясь почти полностью, разве что не разлагаясь.
БТР пошел в сторону Кудринской площади, мы продолжали вертеть головами. Если отрешиться от блуждающих мертвецов, то и в этом случае Москва представляла собой очень странное зрелище. Тишина и неподвижность. Брошенные машины стоят на своих местах, не слышно несмолкаемого городского шума. Звук от бронетранспортерного дизеля разносился далеко и свободно. Мне казалось, что слышать его должны на всех окраинах города.
Сидевший в командирском люке Соловьев прислушался к чему-то, затем обернулся к нам и сказал:
— С кашээмки о радиоконтакте сообщили. Неподалеку, на Малой Никитской люди. Это где? — обратился он уже ко мне.
— Да прямо здесь!
Я показал рукой на въезд с Садовки на Малую Никитскую улицу. Наверное, звук моторов услышали и связались.
— Проверим, что за люди. — сказал Соловьев, разглядывая карту в пластиковом прозрачном файле. — А оттуда пройдем по Большой Никитской до Манежа, заодно и на Кремль глянем.
Наш БТР описал плавную дугу и въехал на неширокую Малую Никитскую улицу. Остальная колонна исчезла из поля зрения. Они пока еще двигались по Садовому Кольцу.