Эпоха Опустошителя. Том II
Шрифт:
— Сдаёшься? Не убивать? Вот уж нет. Именно для этого я и пришел сюда! — злорадно рассмеялся я, а после склонился над его ухом. — Скажу тебе честно, Беренгар. Мне плевать на тех, кто подох тогда в бастионе. И это осознание пугает меня. Порой я сам в ужасе от того насколько бываю жесток. Но… те дети… — сглотнул горько я. — Те дети, погибли из-за вашей трусости. Слышишь меня, мразь?! Невинные дети… были не причем. Они не виноваты, что родились. Знаю, это лишь предположение, но мне достаточно и этой мысли. Однако я тоже был не виноват, что родился таким, но ответственность приходится
Могильный шепот пребывал в эйфории. Он требовал всё больше и больше. Он требовал довершить начатое. Но прежде чем переступить столь желаемую черту, своё залитое кровью лицо я обратил на разозлённого Жейда и расплылся в звериной оскале. Затем в той же в демонстративной манере, перевернув пинком еще живую тушу офицера, набросил петлю из цепей на шею Беренгара, а левая нога со всей мощью обрушилась на хребет и попросту его сломала.
— То же самое ждёт и тебя, Креамх… — прошептал одними губами я, начиная медленно тянуть цепь на себя. — Вырву твоё гнилое сердце из груди…
Не знаю почему, но именно в этот миг сознание будто пришло в упадок, тело застыло. От подобного я успел запаниковать, но буквально сразу в глубинах внутреннего мира черный туман пришел в движение. Он словно стал помогать своему владельцу преодолеть невидимое препятствие.
Нет… Нет! НЕТ! Только не сейчас! Я ХОЗЯИН СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ! ТОЛЬКО Я! И Я БУДУ ДЕЛАТЬ ТАК, КАК ПОЖЕЛАЮ! Я БУДУ СЕЯТЬ СМЕРТЬ ТОГДА, КОГДА ЗАХОЧУ!
Заминка продлилась не больше секунды, а тело расслабилось. Самообладание вновь вернулось обратно. Вначале раздался пронзительный хруст шейных позвонков, а затем под напором цепей и ноги громкий пронзительный чавкающий звук ознаменовал о том, что Беренгар отныне мёртв, а его обезображенная голова болталась на цепи.
Однако, когда сердце офицера замерло и когда он издал свой последний вздох, грудь будто пронзили раскалённым прутом и я ощутил, как посредством соприкосновения с обезглавленным черный туман вырвал нечто из мёртвой туши прихлебалы Жейда, а тот самый голод, который терзал меня на протяжении долгого времени будто ослаб.
Какого хе…
Но боль оказалась мимолётной, а затем встревоженный голос Руны вернул меня в реальный мир:
«Ранкар, что… что ты сейчас сделал? Как ты это сделал? Но главное… зачем?»
— О чем ты? — не понял я девицу.
' Я ощутила, как ты только что… — запинаясь стала вещать Руна, — …ты только что поглотил эманации смерти этого выродка. Твой черный туман частично сожрал его… его душу.
Душу? Я? Стоп, Альяна, а почему ты так напугана?
«В момент, когда ты это сделал, я вспомнила, что подобных, кто умел такое сотворить. Их… их истребляли в незапамятные времена с особой жестокостью».
— Кто именно? — невольно сглотнул я, чувствуя неладное.
«Мои создатели. Древние…»
Если честно, то слова Руны меня не на шутку напугали.
Две
— Поразительная и какая-то пугающая жестокость, а ведь по виду так и не скажешь, — с неким удивлением отозвалась Знающая, наблюдая за кровавой баталией. — Чем-то он и вправду похож на Хаззака. Безжалостен, жесток, неумолим, решителен. Убил в беспощадной манере лишь опираясь на физические возможности. Не использовал ни родословную, ни клинок деспота, ни магию. Хороший саженец. Всё-таки брат умеет искать таланты. Правда, чересчур кровожаден, но, надеюсь, это не приведет ни к чему плохому. Ты потому его выбрала?
— Не только, — расплылась в довольной усмешке молодая девушка. — К тому же он лишь один из кандидатов. Я не привыкла складывать все драгоценности в одну корзину. Но признаю, что нечто занимательное в нём есть и даром, что простолюдин. Это я увидела еще в Бойцовской Яме. А еще он первый, кто посмел мне солгать. Однако я согласна с тем, что у дяди Хаззака отменный взгляд на вещи.
— Часто ты пользуешься такими артефактами? — фыркнула Имания, указывая на иллюзорный образ горгоны.
— Периодически, — уклончиво ответила Нефрит Ксанта. — Должна же я понимать, что творится в лагере.
— И сколько у тебя таких кандидатов, если не секрет? — стала допытываться Знающая. — Понимаешь же, что для роли кандидата он еще очень слаб. Ему предстоит долгий путь.
— На данный момент их четверо. Ранкар стал пятым, — призналась с хитрым прищуром Кайса. — Его рост занятен и необычен. Уже сейчас он может потягаться в силе с некоторыми наследниками из побочных и основных ветвей доминирующих домов.
— На Великой Сотне будут не только доминанты, но и голубокровные. Возможно даже примут участие твои братья или же сёстры.
— До Великой Сотни еще больше года, — загадочно изрекла горгона. — Всё может поменяться.
— В таком случае, я предлагаю тебе закончить этот фарс, — хмыкнула деловито Имания, удаляясь прочь. — Иначе с такими темпами мой племянник перережет всех лейтенантов Ксанта в округе. Лучше использовать этого прохиндея поверенного из дома Мараала. Того гляди он в парне дырку проделает своим взглядом или слюной изойдет. Отныне он Хаззак. Пусть умерят флюиды.
— Племянник? — приподняла брови горгона с некоторым удивлением. — Так быстро?
— Мальчик мне приглянулся, — махнула рукой Знающая, не оборачиваясь к собеседнице. — В нём и вправду есть что-то… необычное.
Проклятье! Да кто я такой, Ярвир меня задери, на самом деле?
Я не помню сколько пробыл в прострации из-за слов Руны, но судя по звону цепей и болтающейся голове, не очень долго, а через секунду до ушей донесся удовлетворённый возглас Хемаха.
— ПОБЕДИТЕЛЬ РАНКАР!
На миг возникла пауза. Правда, только через пару мгновений стали доноситься редкие аплодисменты, но пяток вдохов спустя они обратились запредельным шквалом. Кто-то горланил, кто-то свистел, а кто-то был просто очень доволен увиденным.