Эпоха Опустошителя. Том IV
Шрифт:
— Покусился на валькирию…
— Пусть помечтает…
— Он кем себя возомнил?..
— Глупец…
Однако из-за наплыва негатива окружающих мне в свою очередь становилось лишь лучше. Знал бы этот сброд какой необузданной и страстной в постели может быть валькирия.
— Занятно, — хмыкнул задумчиво я, потирая ушибленное место. — Ты всё такая же строгая и сердитая. Приношу свои глубочайшие извинения за своё поведение, чтимая валькирия, — с наигранным раскаянием пробормотал я, чуть поклонившись. — Полностью согласен с вами, шутка и вправду вышла из-под контроля. Чтимая Христа, вы тоже простите меня
— То-то же, варвар! — пренебрежительно отчеканила валькирия водного трезубца.
— Знай своё место, грязный аххес, — прошипела взбешенно Дурёха, развеивая быстро клинок. — Исчезни с глаз моих. Твоё расположение должно быть внизу вместе с остальными участниками.
— Вы полностью правы, чтимая Фьётра. Моё место и вправду внизу, — кивнул утвердительно я, начиная неторопливо удаляться прочь под массу едких смешков. — Дайте секунду, и я исчезну!
— Стой на месте, щенок! — рявкнул раздраженно Гуннар. — Мы еще не закончили. Я с тобой недоговорил. Считаешь, как пришел, так и сможешь уйти? Не забыл, где находишься? Тут тебе не Аххес!
Надо же! Удивил. Сейчас обделаюсь от страха. Ну давай поговорим.
— Хм. А ведь ты полностью прав, слуга Хеймдалля. Это не Аххес, — с наигранной задумчивостью изрёк я, медленно поворачиваясь к эйнхерию, а секунду спустя на моих губах образовался насмешливый оскал. — Тогда не подскажешь, где я нахожусь? Просвети, будь добр, неотёсанного варвара.
— Заносчивый недомерок, ты кем себя возомнил?! — ощетинился вдруг Гуннар от такой наглости, рванув ко мне.
В глазах у Фьётры я завидел некую панику после движения эйнхерия. На миг померещилось, что та шагнет противнику наперерез, но на моё удивление на плечо Гуннара легла жилистая и немного морщинистая ладонь.
— Уймись! — тихо отозвался пожилой гарм. — Не забывайся! Где твоя гордость?
— Убери руку! — прорычал сын Хеймдалля. — Моя гордость там же, где и манеры этого мелкого недоноска! Да и твои упрёки, Ингмар, меня начинают утомлять.
Ингмар, значит. Судя по доспехам и символах на них, он один из сыновей Видара. Причем, судя по его виду, старик достаточно долго служит своему покровителю.
— Я сказал УЙМИСЬ!
Именно в этот момент всех и проняло. Протест вновь пробудился, собственное тело против воли стало дрожать и инстинктивно сделало шаг назад. На взбунтовавшегося эйнхерия же стало жалко смотреть. Под выплеском силы старика тот болезненно скривился и непроизвольно малость осел. Даже валькирии знатно напряглись, а об Элейне и говорить не стоит.
Чтоб мне сдохнуть! Весьма солидно. Сдаётся, что он мало в чём уступает наставнику.
Однако на этом всё не закончилось. Взгляд пожилого гарма внезапно сконцентрировался на моей персоне и на долю секунды мне померещилось, что одна из его бровей слегка дёрнулась вверх.
— Не зли меня! — спокойно отрезал старикан, глядя угрюмому сыну Хеймдалля в глаза. — Ты тоже не рыпайся, Домар! Вы слышали просьбу Арнлейв. Не выходи за рамки — это не ваша территория. Если ты хочешь, что-то узнать у мальца, Гуннар, то просто спроси и используй язык, а не угрожай. Что касательно тебя, мальчишка, — бросил он мне, — не играй со словами и прекращая всех провоцировать. Не забывай своего положения. Ты гость. Так и веди себя подобающе.
Проклятье!
— Язык, говоришь, лучше использовать? Ладно! — выпалил Гуннар, беря себя в руки и пронзая меня испепеляющим взором. — Повторяю вопрос, недоносок! Как ты умудрился проникнуть сюда незаметно? Как прошел мимо нас?
Впрочем, стоило прозвучать его вопросу, как захотелось громко расхохотаться, а Ингмар от услышанных бредней эйнхерия внезапно закатил глаза, потому как даже ему подобное показалось абсурдным.
Ирззу распутницу мне в жены! Его это задело? Забавно. Кто бы знал, что Сущность Истребления окажется настолько полезной. Даже слуги оберегов не могут отследить моего перемещения. Нужно взять на заметку.
Ты умница, малышка.
«Я знаю», — самодовольно отметила Руна.
— Больше тебе ничего не рассказать? — усмехнулся весело я, а затем мой взор перетёк на пожилого гарма. — Чтимый Ингмар, объясните своему соратнику, что задавать такие вопросы недругу весьма бессмысленно.
В глазах у сына Видара я заприметил понимание и тот крепче сжал плечо разъярённого Гуннара.
— Малец прав. Никто в здравом уме…
Однако договорить старику не дали, потому как из-за спины раздался девичий холодный голосок:
— Если я одолею тебя в спарринге, то ты всё расскажешь… Но лишь мне!
Практически мгновенно на лице у Христы я увидел скрытое одобрение таким поступком послушницы, а затем пришлось неспешно поворачиваться в сторону тёмной альвы.
— Зачем мне соглашаться на этот спарринг?
— Испугался? — с явным высокомерием вопросила девушка.
« Что себе позволяет эта соплячка? — возмущенно зашипела спата. — Ранкар, проучи эту мелюзгу!»
Я не хотел раньше времени раскрывать карты, но если ты настаиваешь, то почему бы и нет, — заинтригованно пробормотал я.
— Ты меня не поняла, Элейна из побочной ветви верховного клана Альвхейм, — покачал я отрицательно головой и сделав шаг вперед, ловко спрыгнул с постамента слуг оберегов. — Что получу взамен я, если у тебя не получится выиграть?
— Это невозможно! — решительно выпалил та.
— Это не ответ, — разочаровано отмахнулся я, а после с демонстративным видом оглянулся по сторонам. — Думаю, мне пора. Мы с ребятами увидели всё, что хотели. До встречи, дамы и господа. Парни, — окликнул я Натана, Алейфа и Тэйна с Рамасом, — уходим!
Однако стоило развернуться и засобираться на выход, как в зоне стали происходить конкретные перестановки. Несколько мгновений назад свой спарринг завершили находящиеся на арене бойцы и, судя по всему, победу одержала Линнея. Но и это оказалась не всё, потому как врата в область валькирий внезапно отворились, и за их порогом во всей своей величественной красе замаячил силуэт валькирии копья света, которая с невозмутимым видом и сопровождаемая взглядами обожания десятков послушниц зашагала в нашем направлении. Причем в это же время чуть ли не в припрыжку за женщиной следовала Ингрид.