Эпоха перемен 2
Шрифт:
— Канал рядом, — кивнул Серёжа. — Только их тащить же как-то надо?.. они вроде тяжёлые…
— Давай попробуем! — предложил я.
Я взял лысого за руки, Серёжа — за ноги. С некоторым трудом, но мы его смогли поднять.
— Можно, наверное, если по очереди… — сказал Серёжа, глядя на труп усатого.
— Ну уж точно не одновременно! Надо только что-то тяжёлое привязать, чтобы не всплыли.
— У дядьки, кажется, гири есть! Он вроде занимается! Или занимался… — грустно вздохнул Серёжа.
— Эй! —
— Может, его так же, в Днепр? Как мы собираемся?.. он сейчас болтается где-то на дне…
— Слушай, — сказал я. — Признаю: такая вероятность есть. Но не слишком большая. Смотри: в квартире порядок. Значит, уходил он добровольно, сам. Может, прятался от этих…
— Ты дядьку не знаешь! — возразил Серёжа.
— Не знаю, — кивнул я. — Но ведь явно его не застали врасплох, да? Иначе они бы не сидели здесь, в засаде!
— Наверное… — согласился Серёжа, потом выдержал небольшую паузу и добавил: — Хорошо бы тачку найти…
— Это дело! — согласился я. — А где?
— У строителей можно. Надо посмотреть стройки в окрестностях.
— И тела можно замаскировать под строительный мусор! — с одобрением кивнул я. — Серёга, ты гений!
— Да уж, — снова вздохнул Серёжа. — Профессор Мориарти…
— Но всё равно идти надо ночью, — сказал я.
— Само собой… хотя… говорят, по ночам в парках небезопасно бывает.
— У нас ствол теперь есть, — подмигнул я Серёже и взял со столика трофейное оружие.
В этот момент чуть заметно скрипнули петли входной двери. Будто на неё надавили снаружи.
Я чуть сердце не проглотил; мы с Серёжей переглянулись.
И тут послышался звук вставляемого в замочную скважину ключа. Несколько щелчков — и дверь открылась.
На пороге стоял незнакомый мужик. Я автоматически нацелился в него из пистолета. Мужик с удивлением посмотрел на меня, потом медленно поднял руки.
Только через секунду я осознал, что его круглое лицо и карие глаза кого-то мне напоминают… Серёжа был довольно сильно похож на своего дядю.
— Серёжа… — спокойно произнёс дядя, неотрывно глядя на меня. — Спокойно. Я со всем разберусь.
Глава 10
— Подержи здесь, — Антон Семёнович указал на колени трупа. — Надо сжать как можно плотнее.
Я кивнул и навалился всем телом.
— Отлично, — одобрительно кивнул дядя, нахлёстывая верёвку и стягивая узлы.
Мы «паковали» трупы: сначала сложили их в позу эмбрионов, потом максимально плотно утрамбовали руки, прижимая их к груди, потом, поверх — ноги и голову. Так, что в конечном итоге у нас получились плотно обвязанные верёвкой и полиэтиленом брикеты, высотой не больше половины человеческого роста.
Дядя похвалил то, как я обошёлся с раной застреленного боевика. «А то кровь потом становится жидкой, натекло бы», — сказал
Поставив «брикеты» возле стены в коридоре, дядя отступил на пару шагов, критически оглядывая плоды наших трудов. Потом удовлетворённо кивнул.
— Пойдёт, — сказал он. — Главное успели вовремя. Окоченевший труп пришлось бы рубить.
Серёжу при этих словах передёрнуло.
— Ну а теперь рассказывайте — какими судьбами и почему так неожиданно? — спросил Антон Семёнович.
— Так это, — Серёжа пожал плечами. — Отец телеграмму направлял, написал, когда мы прилетаем, с номером рейса, всё, как обычно. Сказал, что уведомление о вручении получил.
Дядя грустно вздохнул.
— Ясно… Тоха всё никак смириться не может, что времена Советского Союза давно прошли… но ты-то, Серёга, должен понимать! Ты представляешь, как почта сейчас работает? Думаешь, реально кто-то телеграммы под подпись носит? А?
Серёжа смущённо и растеряно хлопал глазами.
— Звонить надо в таких случаях, звонить! Тем более не так сложно сейчас. Не надо кабинки в переговорках ждать — набрал код и всего делов!
— Батя отключил выход на межгород… говорит, разориться можно…
— Охо-хо-хнюшки хо-хо… — снова вздохнул дядя. — Ладно. Пойдёмте чай пить. Надо подождать, как стемнеет, отдохнуть как следует. Ночью поработать придётся.
Мы вышли на кухню. Дядя набрал воды в эмалированный чайник и поставил его на плиту. Потом насыпал заварки из пакетика в фаянсовый заварник.
Серёжа явно нервничал, то и дело поглядывая в сторону коридора, где лежали трупы. Я же был спокоен: Антон Семёнович ведёт себя уверенно, значит, знает, что делать. Значит, и мы не пропадём. В конце концов, во время и после Катастрофы я бывал и в куда худших ситуациях.
— А ты молодец, — дядя обратился ко мне. — Воевал, да? После Чечни поступил?
— Нет, — я отрицательно помотал головой.
— Нет? — удивился дядя. — Ведёшь себя очень уж спокойно. От природы такой?
— Да у нас и в Подмосковье иногда не лучше, чем в Чечне вещи творились… — ответил я.
— Да-да, наслышан, — кивнул дядя. — В общем, дело такое: от тел мы тут не избавимся. Братва из Днепра достанет, если у берега топить. А лодки у меня нет. Так что придётся за город ехать, хоронить.
— Ясно, — кивнул я.
— В зону, — добавил дядя. — Потому что туда менты копать не поедут, а братва не найдёт.
— В зону — это в Чернобыльскую? — уточнил я.
— В неё, родимую, — кивнул дядя.
Я посмотрел на Серёжу. Тот округлил глаза и едва заметно пожал плечами.
— А туда разве просто так можно проехать? — спросил я.
— Просто так? Нет, конечно, — ответил дядя. — Но я не абы кто. Тебе Серёга про меня что, не рассказывал?
— Ну так, в общих чертах… — дипломатично ответил я.