Эпоха последних слов
Шрифт:
За воротами раскинулся внутренний двор замка, действительно заросший крапивой и малиной. В центре его находилась вытоптанная площадка с кострищем и тремя деревянными лавками вокруг.
— Дорогая, я вернулся! — крикнул старик. — И привел гостей!
Ответом ему была тишина — только легкое эхо метнулось позади, среди деревьев. Но Синеуса это, похоже, вполне устроило. Подведя путников к кострищу, он велел им усаживаться, а сам стал разжигать огонь. Поленьев и хвороста у него было заготовлено на полгода вперед: они были тщательно укрыты под широким навесом у ближайшей стены.
— Основательно тут у вас, — сказал гном, оглядывая
— Да, — ответил Синеус, возясь с куском бересты, взятым для растопки. — Вроде того. А может, и нет. Сейчас-то хоть куда угодно отсюда пойдешь. А как снегом завалит все, так и не выберешься. Нам втроем тоскливо тут будет. Оставлю, пожалуй, жену и дочь, а сам двину искать, где можно прокормиться и согреться, рассказывая сказки.
— Оставишь жену и дочь? — удивленно спросил Вольфганг.
— Конечно, — старик высек кресалом искру, береста вспыхнула легким желтым пламенем. — Им ведь ни есть, ни пить не надо, лежат себе в главном зале и лежат. Они даже не скучают по мне. Только я по ним. Мертвым всегда проще.
Рыцарь с гномом переглянулись. Орк не повел и бровью: он был слишком занят распутыванием окорока.
Костер разгорался. Положив в огонь толстое березовое полено, Синеус отошел, исчезнув в темноте, и тотчас же вернулся, держа в руках небольшой пузатый бочонок, моментально приковавший к себе взгляд Роргара.
— Неужели! — воскликнул гном, пристально рассматривая оттиск на выгнутом досчатом боку. — Настоящий «Шахтерский темный»?
— А то! — усмехнулся старик. — Лучший эль по эту сторону Карраз-Гула. Нашел бочонок там, внизу. Опробовал, конечно, но приберег специально для подобного случая. Гости у нас ведь нечасто бывают. Вообще не бывают. Так… что это я… сейчас…
Он вновь исчез во мраке.
— Сбрендил, бедняга, — прошептал Скалогрыз Вольфгангу. — Но не от проклятья. Сам. С горя.
Рыцарь кивнул:
— Не знаю даже, как нам отделаться от него. Надо идти.
— Ты бы себя видел, — покачал головой гном. — Идти! Сколько уже не спал?
— Сутки всего. Ничего страшного.
— А сколько за эти сутки стряслось, а? На год хватит с избытком. Тебе определенно стоит отдохнуть, иначе ты никогда никого не догонишь…
Синеус вернулся, принес три большие деревянные кружки.
— Ну, что сидим? Разливайте. А я тем временем трубочку раскурю.
Брови гнома поползли вверх.
Через несколько минут, когда окорок уже неспешно поджаривался на вертеле, эль обильно пенился в кружках, а Роргар наконец-то обзавелся порцией табака, старик начал говорить.
— Тридцать лет назад служил я в войсках барона Гронхайма, в гарнизоне вот этого самого форта. Места здесь всегда были неспокойные, опасные. Королевская власть сюда еще не добралась, и бароны резали друг друга почем зря. Будто голодные крысы, пытаясь урвать кусок земли побольше. Гронхайм, которому принадлежали все эти леса и даже горные склоны чуть восточнее, выстроил форт. Здесь находился постоялый двор для тех, кто проезжал через перевал, а гарнизон был достаточно велик, чтобы охранять тракт, вместе с границей владений барона, которая в те времена аккурат по нему и проходила.
После нудной службы в баронском замке меня отправили сюда — так сказать, на передний рубеж — за дерзкое поведение и пьянство. Тут жизнь медом не казалась: целых два года мы охотились на разбойников, промышлявших в этих краях,
Отрядом моим командовал один из этих, красно-черных, без лица которые. Слышали, наверное? Про них давно уже ни слуху ни духу. Сектанты. В те времена они назывались Погонщики Теней, их здорово прижали в Королевствах. Вдоль всех дорог, говорят, висели. А здесь, в пограничных землях, их не трогали, побаивались — до королевских властей далеко. Вот колдуны и осели, прижились. Говорили, будто бы они поклонялись демону по имени Вороний Отец, и даже приносили ему человеческие жертвы. Гронхайм, хоть был дурак, сразу смекнул, что таких людей нужно использовать. Нанял нескольких из них себе на службу. Уж не знаю, что он им там наобещал, ведь, по слухам, деньгами они не очень интересовались. Вот один из них как раз служил у нас, здесь. Звали его… кажется, Аргрим… или что-то в этом роде.
При этих словах Вольфганг встрепенулся. Сигмунд, не обратив внимания, глотнул эля, отер усы и продолжил.
— М-да, неприятное имечко. Надо сказать, жаловаться на него нам было бы грешно. Он никого зря не наказывал, на рожон не лез и никогда не ошибался. А уж чтобы голос повысил, как другие офицеры, такого вообще не было. Но в форте его боялись. Мало того что лица никто никогда не видел под этой красно-черной маской, так от него еще жутью какой-то веяло. Бывало, войдет он в казарму, и сразу будто сквозняк холодный пролетит, у всех мурашки по коже, волосы на затылках шевелятся. Сидеть рядом с ним — никто не сидел, разговоров не начинал — ни из офицеров, ни, тем более, из рядовых. А рыцари так вообще относились к нему с презрением. Он, похоже, был этим вполне доволен. Жил сам по себе, выполнял приказы начальства, лишних вопросов не задавал.
Иногда пропадал на день или два. Исчезал неожиданно, да также неожиданно появлялся. Командиры форта то ли закрывали на это глаза, то ли были осведомлены о целях его отлучек, потому что ни у кого не возникало вопросов, кроме нас. Но мы, разумеется, спросить бы о таком не осмелились.
Но вот два более или менее мирных года прошли, началась война. Ну, как война, вроде бы поначалу это была очередная баронская дрязга. Что-то они там не поделили: старый Гронхайм и его северный сосед, молодой Маргелл, тогда только получивший немалые владения после смерти отца, которого задрал на охоте медведь. Маргелл этот слыл неплохим воином, вино и лень еще не успели его испортить, но амбиций и жадности у него уже было хоть отбавляй. Он положил глаз на земли Гронхайма. Да и тракт, насколько я понимаю, ему хотелось контролировать одному. Будь так, он стал бы самым богатым человеком в этих краях. Надо признать, спланировано все оказалось очень хорошо. За спиной Гронхайма ему удалось сговориться с соседями, организовав самый настоящий военный союз, тайно нанять несколько групп наемников самых разных мастей, от странствующих рыцарей до вооруженных дубьем и косами босяков.