Эпоха последних слов

Тихонов Дмитрий

Эльфийка вышла из-за скалы. За прошедшие дни волосы на ее голове отросли настолько, что сквозь них больше не просвечивала бледная кожа. Это лишало ее ореола нездешности, возвышенной загадочности, присущей большинству представительниц Старшего Народа. Хотя, может, они просто привыкли к ней. Может, на фоне множества других эльфиек, заносчивых и молчаливых, составлявших основу войска, она смотрелась наиболее человечной.

— Что стряслось? — спросил Вольфганг.

— Армия Торгорского Кряжа на подходе. Прибыл авангард. Просят аудиенции с тобой.

— Ну пойдем, раз так.

Они двинулись вслед за Элли. Гном заговорщицки подмигнул и прошептал:

— Напомни потом досказать про Розовые Полусферы.

Вольфганг кивнул, задумчиво улыбнувшись. На самом деле он с удовольствием

остался бы на краю обрыва, смотрел бы на залитые туманом долины Фархейма, слушал бы гномьи байки, наслаждался приятной влажной прохладой раннего летнего утра. С тех пор как целую вечность назад они с Рихардом пережили ночь гибели Ордена, в его жизни было не так уж много спокойных мгновений. А после того, что случилось в Девятой цитадели Братства Алхимиков, они исчезли полностью. На его плечах теперь лежала ответственность, серьезнее и тяжелее которой невозможно себе представить. Он вел объединенные войска уцелевшего мира в поход на логово тьмы. Он должен был разгромить наиболее опасного врага из тех, с которыми сталкивались четыре народа за всю свою многовековую историю. Конечно, на его стороне выступали существа, могущество которых он до сих пор не мог до конца осознать. Конечно, на перевязи за плечом висел скипетр, выкованный Стальным Кузнецом из небесного металла, скипетр, способный уничтожать порождения Хаоса, какими бы неуязвимыми они ни казались. Конечно, рядом по-прежнему находился невозмутимый и глухой на одно ухо гном, которому он готов был без всяких сомнений доверить свою спину — несмотря даже на все возможные связи с Розовыми Полусферами и прочими странными артефактами. Конечно, его брат еще оставался где-то впереди, балансирующий на грани жизни и смерти. В последние дни его связь с Рихардом неожиданно укрепилась, усилилась. Возможно, дело было в том, что расстояние между ними стремительно сокращалось. Возможно — в том, что брат, как объяснил Аргус, выполнил важную часть своей миссии и теперь медленно возвращался в мир живых. Подробностей этой «миссии» Двуглавый Бог не объяснял, ссылаясь на то, что сам толком ничего не знает. Вольфганг ему не верил. Тот, кто сто с лишним лет мотался по миру в образе сказочника Синеуса, не должен испытывать проблем с тем, чтобы солгать. Но Рихард точно был жив. Жив и все ближе. С каждым днем, с каждым шагом. Все так.

Однако груз, который Вольфгангу приходилось теперь нести, оказался непривычно тяжелым. Он никогда не мечтал о том, чтобы стать полководцем, являя собой очевидное противоречие известной поговорке. Даже в юношестве, в период постоянного соперничества со всеми вокруг, его не тянуло командовать остальными, не манили высокие посты, не грезились золоченые доспехи, белые кони, ряды медалей и орденов, сплошным блестящим ковром покрывающие грудь. То есть сейчас ничего этого у него, разумеется, не было, но, как ни крути, он все-таки стал генералом. Причем генералом, который навсегда останется в истории, о котором будут слагать легенды и составлять жизнеописания. Само собой, если он победит. Они, все вместе — Элли, Скалогрыз, Вольфганг, и изувеченный, но уже идущий на поправку Костолом, даже Червяк — победят. Обязаны победить. Потому что если потерпят поражение, то слагать легенды будет некому и не для кого. Сказанные-во-Тьме, слова проклятия великого бога Кайракса, вряд ли проявят жалость к побежденным. Особенно теперь, после того, как старший из них, произнесенный первым, погиб.

Тропинка вилась сквозь рощу, полную густых ароматов пробуждающегося леса. Трава по сторонам сверкала каплями росы, верхушки кустов опутывала белыми клочьями паутина, в зеленых глубинах крон распевались птицы. Начинался теплый, полный солнца и синего неба августовский день. Вольфганг с наслаждением втянул носом влажный, сочащийся запахами воздух. Все будет хорошо. В этом он не сомневался.

Тропа вышла из рощи прямо к лагерю. Среди стройных, изящных эльфийских палаток, выполненных в белых, золотых и зеленых цветах, угрюмо поднимался широкий, слегка перекошенный кроваво-красный шатер Вольфганга и его спутников. Ничего более приятного для глаз отыскать в хранилищах цитадели Алхимиков им не удалось. Правда, Скалогрызу шатер очень понравился.

Он называл его «наша пещера» и старался проводить внутри как можно больше времени. Возможно, покатые темные своды действительно напоминали ему о родных подземельях.

Сестры Огня, присоединившиеся к походу на Заставные Башни, на каждом привале выставляли у входа в шатер стражу: четырех эльфиек с непроницаемо-каменными лицами, которые, казалось, подозревали в самых черных делах даже тех, кого должны были охранять. И сейчас перед этой стражей стояли несколько коренастых подгорных воинов. Один из них, одетый в богато гравированные, украшенные зернью и сканью золоченые доспехи, казался чуть выше остальных. Сивая борода его, аккуратно заплетенная в толстую косу, свисала почти до носков дорогих кожаных сапог, к подошвам которых крепились длинные пневмоступы, тоже декорированные золотом. Плечи украшали изящные эполеты. Из-под белых кустистых бровей живо смотрели круглые глаза неопределенного цвета — то ли серо-зеленого, то ли темно-синего. Еще на расстоянии пятнадцати шагов, столкнувшись с ним взглядами, Вольфганг мгновенно понял, что с этим гномом нужно вести себя осторожнее: старый волк вряд ли готов был доверить свою стаю кому-то еще.

— Приветствуем вас в нашем лагере! — воскликнул он, подходя. — Скажу откровенно, мы не ждали вас так скоро. Поистине подгорные жители полны сюрпризов.

Гном только нахмурил свои и без того внушительные брови. Судя по всему, он не понимал, почему к нему обращается столь молодой человек. Та же проблема, что и с Матерью-Настоятельницей: недостаточно возраста и внешней солидности, да еще и угораздило родиться представителем самого ненадежного и странного из всех четырех народов. Ну как такому можно доверять?

Вольфганг понял, что нужно представиться — иначе недопонимание грозило усилиться:

— Мое почтение! — он склонил голову. — Меня зовут Вольфганг, сын Франца. Эти бесстрашные воительницы следуют за мной, дабы… дабы… э… ибо…

— Дабы одолеть нашего общего врага! — оглушительным шепотом подсказал Скалогрыз.

— Именно! — обрадовано закончил Вольфганг, хотя и понимал уже, что соблюдение формальностей потеряло всякий смысл. — Дабы одолеть.

— Понятно, — медленно проговорил вельможный гном. Голос его напоминал скрежет давно не смазанных ржавых шестеренок. Постоянное курение крепчайшего табака не проходит даром. Хотя подземные жители обеспечили себя металлическими ногами, почему бы при нужде и вправду не справить пару железных голосовых связок?

— С кем имею честь? — спросил Вольфганг, через силу удерживая улыбку на лице.

— Гудбранд Щедрая Шахта, — проскрипело в ответ. — Квартирмейстер передового отряда армии Владыки Крома.

— Прошу в шатер…

— Не стоит. Зачем терять время на пустую болтовню? Моей задачей было встретиться с вами и известить о приближении основных сил. Сейчас мне необходимо как можно быстрее осмотреть территорию вокруг и выбрать места для расположения нашего лагеря.

— О, конечно. Вставайте, где пожелаете.

— Разумеется.

Гном уже повернулся, чтобы пойти прочь, но потом вновь взглянул на Вольфганга:

— Как называется город, который видно с холмов?

— Награ. Правда, теперь там одни развалины.

— Следует ли ожидать оттуда угрозы?

— Мы уже осмотрели руины. Там никого нет.

— Награ. Что означает это слово?

— К сожалению, мне неизвестно.

— Ясно. Еще один вопрос. Когда вы планируете выступать на Заставные Башни?

— Завтра ранним утром, чтобы добраться до стен крепости к закату.

— Хорошо. Наши воины успеют отдохнуть. На этом все.

Гудбранд Щедрая Шахта развернулся и неспешно зашагал прочь. Сопровождающие последовали за ним. Пневмоступы ритмично поскрипывали, и, несмотря на то, что с точки зрения любого человека или эльфа гномы выглядели почти комично, Вольфганг ни на секунду не усомнился в их полезности для общего дела. Подгорные жители сильны не рукопашным боем. Он знал, что подходящая армия везет с собой немалое количество разнообразных технических приспособлений: пушки, турели, целые ящики гром-столбов и другие изобретения, предназначенные для безжалостного уничтожения противника.