Эпоха последних слов
Шрифт:
— Что делать-то будем? — спросил Скалогрыз, и тут Костолом, шумно выдохнув, тяжело опустился на колени. Пальцы его разжались, выпустив измочаленное, залитое кровью древко Рогатого Крушила. Руки орка представляли собой жуткое зрелище: глубокие рваные раны покрывали их от запястий до бицепсов, искромсанная кожа висела клочьями, между которыми поблескивало обнажившееся мясо.
— Твою кувалду! — воскликнул гном, подхватывая Ыра. — Держись, друг!
— Ушедшие Боги! — рука Вольфганга скользнула вдоль пояса, но не нащупала сумки с порошком и кадилом. Он точно помнил, как повесил ее на плечо в оружейной. Значит, потерял где-то
— Червяк! — в голосе рыцаря звенела сталь, он не просил, он отдавал приказы. — Быстро обыщи двор, найди мою сумку! Элли, беги в башню, в лазарет, неси лечебные порошки и зелья! Роргар, добудь мне ткани. Чем чище, тем лучше!
— А?
— Ткань, Роргар! Нужна ткань!
— Дык где ж ее взять?
Василиски продолжали рвать демона в клочья. Тот уже не верещал и не отбивался, только метался из стороны в сторону, словно осаждаемый собаками медведь. Темнота не позволяла рассмотреть происходящее в деталях, глаз улавливал лишь движение огромных силуэтов, изредка подсвечиваемых зеленым пламенем ладоней Аргуса, продолжавшего участвовать в битве.
По широкой дуге обогнув сражающихся, Элли добралась до входа в башню. Червяк бродил среди трупов, сосредоточенно глядя себе под ноги. Не самая приятная работа для мальчишки, но иного выхода не было. Скалогрыз через голову стащил с себя перевязь — больную руку из нее он вынул перед началом боя и, похоже, больше в этой тряпке не нуждался. Рыцарь действовал спокойно и четко. В голове не вспыхнуло ни одной лишней мысли, ни одной ненужной эмоции. Еще наступит время удивляться внезапному спасению и возносить хвалу небесам — а сейчас нужно пошевеливаться. Он порвал тряпку пополам и перетянул плечи Костолома. Орк с видимым трудом оставался в сознании. Веки его опускались, изо рта вырывались нечленораздельные стоны.
— Сейчас, дружище, сейчас, — беспрерывно говорил ему Скалогрыз. — Наш лекарь тебя подлатает, потерпи немного. Ты же вон какой большой, вон какой здоровый, вон сколько терпел, еще немного потерпи. Заживут твои лапы, все будет в порядке.
— Нашел! — раздался крик Червяка.
— Вишь, уже все, уже почти все.
Прыгая через тела, мальчишка подбежал, бросил Вольфгангу сумку. Тот быстро извлек из нее кадило, размазал по дну чашки щепотку порошка.
— Огниво?
— Исполнено! — Скалогрыз чиркнул кремнем, уронил на порошок несколько искр. — Да здравствует зеленый дым!
— Вдыхай, — рыцарь поднес кадило к лицу Костолома. — Дыши глубже…
Орк старался.
Между тем всего в паре десятков шагов творилось невероятное. Сражение Двуглавого Бога и Химеровых детей против демона подходило к концу. Драконы растерзали Сказанного-во-Тьме, изорвали его, лишили большинства рук и щупалец, оставив лишь истекающий вонючей слизью комок, копошащийся в пепле, пытающийся спрятаться, исчезнуть, утечь сквозь щели между плитами двора. Этот лоснящийся ошметок непрерывно менял форму, выпрастывал в разные стороны отростки, покрытые когтями или клыками, угрожающе скалился пастями, то исчезающими, то появляющимися вновь.
Драконы расположились вокруг, но больше не пытались атаковать. Некоторое время они наблюдали за движениями того, что осталось от демона, потом один из них повернулся к Аргусу, вопросительно наклонил голову.
Хозяин Иллюзий кивнул и, подойдя к Сказанному-во-Тьме, взял его в руки. Комок черноты немедленно вскипел десятками щупалец, обвивших
Драконы тут же оторвались от земли, взмыли в небо и скрылись в темноте ночи. Шорох их кожистых крыльев стих высоко вверху несколькими секундами позже, и двор Цитадели погрузился в безмолвие. Тяжело, медленно дышал целебным дымом Костолом, кровь больше не текла из его ран. Скалогрыз опустился рядом, прислонившись спиной к могучей спине орка. Вольфганг пытался осмотреться, но мрак уже стал густым, плотным, и различить что-либо дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, представлялось невозможным. Рыцарь знал, что весь двор усеян трупами. Пепел, мертвые тела, тяжело раненые друзья — то, что во все времена называется победой.
— Как он? — Аргус возник рядом совершенно бесшумно.
— Вытянет, — ответил Вольфганг, не поворачивая головы. — А тварь?
— Уничтожена.
— Ты убил ее? Точно?
— Слова не живут и не умирают. Она прекратила существовать.
— Значит, умерла…
— Пусть так.
Они молчали, слушая мерное дыхание орка. Горький дым щекотал ноздри и наполнял слезами глаза. Тишину нарушили быстрые, легкие шаги Элли. Она без труда добралась до них во мраке, не испытывая никакой нужды в свете, протянула Вольфгангу несколько пузырьков с цветными жидкостями внутри:
— Все, что уцелело. Эти… создания устроили там страшный разгром.
— Этого пока хватит. Спасибо.
— Я все пропустила? Ведь так?
— Вас впереди еще столько ждет, — в голосе Аргуса слышалась грустная усмешка. — Успеете насмотреться.
— Да, — поддержала вторая голова. — Кстати, твои сородичи уже на подходе. С минуты на минуту мы их услышим.
— Как всегда, вовремя! — проворчал Скалогрыз.
Аргрим плохо понимал, куда направляется. Ноги сами несли его, а он не сопротивлялся. Оставаться наверху, под бесстрастными взглядами черепов, было невозможно. Случившееся разгромило его, сровняло с землей представления о мире и своем месте в нем. Хозяин погиб. Исчез. Это казалось невероятным, абсолютно невероятным, но тем не менее являлось правдой. Великий демон, Сказанный-во-Тьме, чье имя на божественном языке, произнесенное вслух, заставляло цветы вянуть, а животных заживо разлагаться, проиграл бой. И умер. Подобное не могло произойти. Как вообще о подобном можно было даже подумать?! Колдун с трудом дышал, с трудом заставлял свои глаза видеть, а сердце — биться.
Он брел по винтовой лестнице вниз, потом почему-то миновал кухню, провожаемый изумленными взглядами нескольких поварят, выбрался на барбакан. Порыв холодного свежего ветра разметал его волосы, но не смог привести в чувство. Ночное небо было абсолютно чистым, без единого облака: звезды, щедро рассыпанные в темноте, дарили погруженной во мрак земле свой серебряный холодный свет.
— Зачем вы там? — прошептал им Аргрим. Звезды молчали. Как всегда. Возможно, именно поэтому много лет назад он встал на сторону теней — потому что тьма отвечает на вопросы и мольбы.