Эпоха Возрождения
Шрифт:
— Хочешь сказать, что жизнь Нагато была в какой-то мере срежиссирована? — прозорливо спросил Джирайя.
— Да, скорее всего, в конце концов, он должен был напасть на Коноху, окончательно подорвать силы и тихо сдохнуть, возвращая риннеган истинному владельцу додзюцу, который к тому времени собирался вырваться из Чистого Мира. Но мы озаботились тем, чтобы наш предок спал спокойно вечным сном и не тревожил живых, — закончил Шисуи. — План был хорош, но Мадара не учёл в нём нас и наше желание быть свободными, не подчиняясь заранее продуманному
— Люди Страны Огня всегда говорят, что не хотят войны, — чуть склонив голову, сказал Нагато. — Но все их действия всегда говорят об обратном. Ваш мир построен на жертвах тех, кто был вам неугоден. Уничтожить малую страну, чтобы процветала большая, уничтожить несколько человек, чтобы процветал клан. Разницы никакой. Для нас ваш мир — всего лишь жестокость. Жизнь такова, что люди постоянно губят друг друга. Я наблюдал, как все мои друзья один за другим умирают. Человечество правит этой землёй и уничтожает других. Пока живы они, жива и ненависть. Эта земля сама отвергает истинный мир. Вот почему то, о чём говорил Джирайя-сенсей, когда мы были детьми, полная чушь. Постоянного мира нет и быть не может!..
— «Знаешь, люди должны разговаривать друг с другом. Хотя бы немного. Иначе их сердца покрываются тьмой. Разговаривая с людьми, ты обретаешь узы, и благодаря этому ты не жалеешь, что живёшь на этом свете. Так устроены люди. Когда-нибудь наступит день, когда мы сможем без оглядки положиться друг на друга. Я в это верю», — внезапно прочитал Наруто, который держал перед собой раскрытый потрёпанный том «Истории о бесстрашном шиноби».
Благодаря шарингану Шисуи помнил эту цитату, несколько раз читал своим детям эту книгу, когда они ещё не умели этого делать сами.
— Эта книга… Я хочу верить в неё и верить в эти слова, — продолжил Наруто. — «Однажды я развею проклятье всеобщей ненависти. Если правда на этой земле где-то существует мир, я найду его, схвачу и никогда не отпущу. Поэтому я никогда не сдамся!».
Нагато как будто растерянно моргнул.
— Эти слова…
— Эти слова из этой книги, — показал томик «Бесстрашного Шиноби» Наруто. — Джирайя написал эту книгу с целью однажды изменить мир. Он вложил в эту книгу все свои мечты про идеальный мир, о процветании и дружбе. А в конце сказано, что вдохновил его на это самый дорогой его ученик, — Узумаки повернул книгу форзацем к Нагато. — Это были вы.
— К сожалению, я думал, что ты умер, иначе обязательно бы отослал экземпляр, — смущённо пробормотал Джирайя, нарушив звенящую паузу.
— Это всё равно не меняет того, что вы убили последнего человека, который был мне дорог, — словно сбрасывая оцепенение от воспоминаний, сказал Нагато, его губы совершенно побелели. — Значит, для меня слишком поздно…
— Подожди! — выкрикнул Наруто. — Но она жива! Я просто запечатал её в свиток.
Нагато замер с почти сложенной первой мудрой какой-то, скорее всего, не слишком приятной техники и удивлённо посмотрел
— В свиток? Ты идиот? Никто не выживет после запечатывания в свиток, она же живая, пусть и умеет превращаться в бумажные листы.
— Эй, ты всё же говоришь с моим учеником и внуком, Нагато, — хмыкнул Джирайя, — он из клана Узумаки, между прочим. Если Наруто говорит, что с Конан всё в порядке, значит, с ней всё в порядке.
— Что вы хотите? — устало спросил Нагато. — Что вы хотите за освобождение Конан?
— Мы просто хотим мира, — ответил Джирайя. — Путь шиноби длиной в десять тысяч сражений начинается с первой битвы. Может быть, путь мира начинается с первого разговора? С первой попытки понять других и принять этот мир?
Наруто вопросительно посмотрел на Шисуи, и он кивнул. Узумаки достал и распечатал куноичи, отчего-то всю словно мокрую, впрочем, запах горючего масла объяснил примерную схему боя, которую использовал Наруто.
Конан открыла глаза и напряглась, оглядываясь по сторонам.
— Я уже говорил, что ты выросла в настоящую красавицу? — хихикнул Джирайя, обращаясь к куноичи.
Нагато заметно расслабился, когда убедился, что его подруга вполне невредима. Даже сделал ей знак не вмешиваться. Но Шисуи это не устраивало. Он-то знал, насколько влиятельными могут быть женщины.
— Конан-сан, — обратился к куноичи Шисуи. — Нагато-сан принимает наш договор мира, но Коноха заинтересована в том, чтобы наш союз длился как можно дольше. Нас несколько беспокоит состояние Нагато-сана, — он заметил, как ноздри Конан яростно затрепетали. — Известно, что наша Хокаге Сенджу Цунаде является целителем S-ранга. Конечно, сама Хокаге-сама не сможет покинуть деревни, но у неё есть ученица, которая тоже стала ирьёнином наивысшего ранга. Узумаки Карин.
— Это моя сестра, — пояснил Наруто, согласно кивая в такт словам Шисуи.
— Я хочу, чтобы вы, Конан-сан, встретили Карин-чан и проследили за лечением своего друга. Это возможно?
— Узумаки?.. — с лёгким интересом спросил Нагато.
— Ведь получается, что вы тоже Узумаки? — спросил Наруто. — У вас цвет волос почти как у Карин… А я в отца… — и провёл рукой по своей золотистой шевелюре.
— Я согласна, — быстро посмотрела на Нагато Конан. — Я встречу вашего ирьёнина. Когда её ждать?.. — столько надежды сквозило в её голосе, что Шисуи даже стало неудобно.
— В скором времени после подписания договора между нашими селениями, — ответил Шисуи, взглянув прямо на Нагато. — В качестве залога мы заберём пять тел-марионеток. Но оставим вам тело вашего друга. И вашего брата, Конан.
— Яхико?.. — расширились глаза куноичи, и она вопросительно посмотрела на Нагато, тот сделал знак, что объяснит всё потом.
— В Суне используют тела врагов и павших товарищей для марионеток, — тихо сказал Наруто, доставая нужный свиток. — Но, может быть, вы всё же его похороните, чтобы его душа нашла покой в Чистом мире и ушла на перерождение?