Эпоха Возрождения

Бэйлор Алекс

Мия указала рукой в сторону Зака и Гэдмара.

— Как многие из вас слышали, несколько дней назад при подходе к южному берегу острова несколько судов потерпели крушение, разбившись о скалы, — сосредоточенным голосом произнесла Мия, — к счастью, Заку и Гэдмару, нашим дорогим гостям, удалось выжить.

Раздались тихие аплодисменты: от Грена, Освальда и его супруги, да и изрядно подвыпившего пианиста. Последний похлопал скорее просто так, за компанию.

— И я с гордостью могу назвать Гэдмара и Зака нашими новыми друзьями, — Мия наполнила бокал

вином, — надеюсь, что и вы со временем сможете сделать тоже самое.

Собравшиеся за столом неуверенно переглядывались между собой. Один мужчина в толстовке подцепил вилкой кусок стейка, положил в свою тарелку, и принялся жевать с демонстративным чавканьем.

— Понимаю ваши опасения, — с улыбкой на губах продолжила Мия, — мы не принимали людей За Пределами уже больше полугода. Но поставьте себя на их место. Ведь буквально каждый из вас когда-то был на этом самом месте. Вы все когда-то приходили на остров, ища помощи и убежища. Многие из вас прибывали сюда, находясь на грани голодной смерти. И каждому из вас был дан второй шанс.

— Точно! — вскрикнул Виктор Дравински, и встал на ноги. В правой руке он держал бокал вина, — она права! Почему у вас всех такие кислы морды? Что эти парни вам сделали?

Виктор с размаху хлопнул Гэдмара по спине, от чего тот чуть не угодил лицом в тарелку с крабовым салатом.

— Могу рассказать свою историю! — Виктор залпом осушил бокал вина, громко рыгнул, затем налил еще, — шесть лет назад я решил покинуть Новый Мадрид. То еще местечко, надо сказать! Я запасся бутылочкой воды и гребаными сухарями, и проплыл так около двух недель, постоянно опасаясь погони новомадридцев или встречей с любой другой поганью, обитающей в Едином Океане. Вы и без меня знаете, насколько это гнилое местечко.

Виктор звонко рассмеялся. По столу прошелся шепот в его поддержку.

— Когда на горизонте замаячили очертания этого острова, в моей лодке была уже здоровенная пробоина. Налетел на долбаный риф. Не знаю, каким чудом я успел добраться до берега, но, если бы в тот день меня не подобрал Дэг с Освальдом, я точно бы помер от голода или цинги.

Виктор поднял бокал вверх.

— Каждый из нас заслуживает начать эту гребаную жизнь заново, — брызжа слюной, прокричал Виктор Дравински, — а, если кто-то считает иначе, — он скользнул взглядом по мужчине, бесцеремонно поедающему стейк, — то пускай скажет мне это в лицо, и мы продолжим разговор во дворе!

— Правильно! — крикнул мужчина через два место от Зака, и вскочил на ноги с поднятым бокалом вина.

— Верно сказал! — поддержала его супруга.

— Каждый заслуживает второй шанс!

— За новых друзей!

Один за другим, собравшиеся за столом вскакивали на ноги, и поднимали бокалы в честь Гэдмара и Зака.

— За новых друзей, — улыбнулась Мия, отсалютовав Гэдмару бокалом.

— И у тебя еще остались сомнения, можно ли в этом месте начать новую жизнь? — улыбнулся Гэдмар, глядя на ошарашенное лицо Зака.

Глава 17

Над лесом стоял предрассветный

туман. Где-то в ветвях ясеня начал петь дрозд. Под ногами хрустели опавшие ветви деревьев. Где-то в глубине леса даже слышалось журчание ручейка. Лес, как и Единый Океан, жил своей собственной жизнью. Наземные обитали точно также сражались за территорию и пищу, как и подводные. Единственная лишь разница — человек. У него отняли его привычное место обитания, заставив приспосабливаться к жизни в Едином Океане.

— Давно вы здесь живёте? — Гэдмар обратился к Освальду.

— Да уж как второй десяток пошёл, — Освальд, высокий поджарый мужчина, был одет в светло-зелёный камуфляжный костюм. Точно такой же он дал и Гэдмару. На левом плече у него свисали винтовка, на правом — небольшая сумка с продовольствием.

— И у вас никогда не было мысли покинуть остров?

— А зачем? — Освальд пожал плечами. В его глазах читалось искреннее недоумение, — теперь здесь мой дом. Люди, которыми я дорожу. Моя семья.

— Понимаю, — кивнул Гэдмар, и отвёл взгляд в сторону пробегающего мимо зайца.

Гэдмар уже хотел снять винтовку с плеча, но Освальд его остановил:

— Погоди, не трать патроны, — прошептал он, — не в этот раз. Сегодня мы охотимся за дичью покрупнее.

Заяц наклонил мордочку вниз, пощипал траву. Гэдмар сделал шаг вперёд, раздался треск сучьев. Заяц тут же повернул голову в его сторону и замер. Учащенно дыша, он смотрел так на пришельцев пару долгих секунд. А затем резко сорвался с места, в несколько прыжков пересёк всю опушку, и скрылся в кустах.

— Как давно я их не видел, — ухмыльнулся Гэдмар.

— Ничего, привыкнешь, — Освальд хлопнул Гэдмара по спине, — я могу тоже самое сказать про белую акулу. И, надеюсь, этих тварей до конца жизни больше не увижу.

Освальд сипло рассмеялся, и задрал рукав куртки. Его предплечье пересекал глубокий шрам.

— Это случилось больше двадцати лет назад. Она напала на меня, когда я вытаскивал сеть с уловом. Чёрт его знает, что щелкнуло у этой твари в голове, но она выпрыгнула из океанской пучины, словно разъярённый бык на матадора, и едва не перевернула лодку. Но этого хватило, чтобы я свалился за борт. Не успел я и опомниться, как она уже неслась на меня с распахнутой пастью. Хорошо, что я за поясом всегда нож ношу.

Освальд усмехнулся, постучав по здоровенному разделочному ножу в кобуре на ремне.

— Я в тот же миг ударил этой твари прямо в глаз. Именно это и спасло мне жизнь.

— Но откуда тогда…

— Задела плавником, когда отплывала. Можно сказать, вышел сухим из воды, — рассмеялся Освальд, и жестом позвал Гэдмара за собой, — пошли, уже недалеко осталось.

Яркий солнечный свет начинал потихоньку просачиваться сквозь кроны деревьев. Пелена густого тумана медленно развеивалась. Солнце начинало припекать. В кустарниках соловьи заливались на всю округу. Через пару сотен метров Гэдмар с Освальдом даже встретили осиное гнездо на еловой ветке. Внутри стоял едва слышный гул.