Шрифт:
Глава 1
Жара.
Солнце плавило асфальт, на улицах практически никого не было. Туристы попрятались в отелях и немногочисленных ресторанах, где работали кондиционеры. Самые отчаянные отправились на пляж, так что в районе набережной люди наверняка были. А здесь, в не самом туристическом из районов, стояли тишина и покой.
Что, как ты понимаешь, губительно для уличной торговли.
Местные появятся на улицах позже. Кто после работы, кто после сиесты, и будет примерно полтора часа, когда я не смогу
Кондиционера в лавке не было, слишком дорого. Висевший под потолком вентилятор неторопливо перемешивал воздух широкими лопастями, но проку от того было, как от стеклянного молотка. Я смотрела телевизор и обмахивалась веером, который подарил мне Гарсия.
Около полудня забегал мальчишка Лопесов, взял коробку дешевых сигар для отца. В кредит, разумеется, и я внесла в гроссбух соответствующую запись. Гарсия, как и все торговцы, не очень любит, когда кто-то забирает его товар без денег, но глава семейства Лопесов – коп, а если ты не будешь доверять копам, кому тогда вообще будешь доверять?
Его сыну двенадцать. Конечно, у нас дома ему бы ничего не продали, но здесь смотрят на мир гораздо проще. Этим мне Белиз и нравится, особенно после всех сложностей, что были у меня в моей прошлой жизни.
Белиз – крошечная страна, о существовании которой вообще мало кто знает. Белиз не связан договором о выдаче кого-бы то ни было ни с одним государством мира. Это идеальное место для того, чтобы спрятаться ото всех, хотя бы на время.
Переждать, пока все о тебе забудут.
И даже авианосец уже уплыл.
По телевизору показывали какую-то мыльную оперу. Красивые люди в шикарных интерьерах страдали от недопонимания и неразделенной любви. Большую часть их проблем можно было решить одним откровенным разговором, но они упорно молчали о важном, беседовали о каких-то пустяках, а потом расходились по домам, где мужчины нервно наливали себе виски, а женщины рыдали в подушки. Раньше я бы такое смотреть не стала, а теперь – самое оно.
Раньше я не понимала тех, кто это смотрит. Сейчас понимаю.
Сериалы отлично помогают не думать. Хотя бы какое-то время не думать о том, какая фигня происходит в твоей жизни. Это идеальное ненапряжное зрелище для таких людей, как я. Прошлое ужасно, будущее неопределенно, зато Мария беременна от Хуана-Карлоса, а любит при этом Виктора, но не может ему в этом признаться и держит во френд-зоне, и все страдают, кроме злобной служанки, которая вечно подслушивает не касающиеся ее ушей разговоры и ворует ложечки.
Я даже всплакнула разок. Смахнула слезы, вытерла руку о широкую цветастую юбку.
Еще одно напоминание о моей новой жизни. Я теперь ношу юбки, в жару это гораздо практичнее. Кроме того, мои любимые джинсы
Скоро я таки стану огромной. Пока, Боб!
Здравствуй, Большая Берта!
– Привет, Боб.
– Привет, Карлос. Не заметила, как ты вошел.
Карлос – владелец небольшой парикмахерской, что находится в двух дверях от табачной лавки Гарсии. Он же и единственный ее работник. Так-то у него в зале два кресла, но работает он всегда один, держать наемного сотрудника при небольшом количестве клиентов просто невыгодно.
Во втором кресле обычно спит Марко, большой, жирный, рыжий кот Карлоса.
– Я принес тебе лимонад.
Карлос живет в крошечной квартире над парикмахерской. Его мама делает отличный домашний лимонад.
Я с благодарностью взяла запотевший стакан – он даже вставил в него трубочку и зонтик – и сделала большой глоток.
– Отлично, как всегда.
– Зайдешь к нам сегодня на ужин?
Идея была крайне заманчивая. Готовит мама Карлоса превосходно, да и на продукты тратиться не придется, но мне не хотелось злоупотреблять их гостеприимством.
– Может быть, завтра.
– Ты вчера так же говорила.
Карлос хороший и мама у него тоже хорошая. Скорее всего, им просто меня жалко.
– Мама обещала приготовить кесадильи. Тебе ведь нравятся кесадильи, Боб.
– Ладно, уговорил.
Он довольно кивнул.
– Как торговые дела?
– Сам видишь, – сказала я. – Наверное, Гарсия меня уволит.
– Не уволит. Он хороший.
– Но небогатый.
– Сейчас у него сиеста, – сказал Карлос. – А после сиесты он отправится играть в бинго в салон донны Игнасии.
Салон – это громко сказано. Скорее, большая терраса, на которой имеют обыкновение собираться местные пенсионеры.
– Потом он пойдет в кафе на набережной и будет сидеть там до глубокой ночи, вспоминая с друзьями дела давно минувших дней, – продолжал Карлос. – Ему слишком нравится его жизнь, и он не променяет ее на эту лавку. К тому же, он все равно мало тебе платит.
– Это да, – согласилась я.
Но работодатели не выстраивались передо мной в очередь. Когда ты беременна и у тебя всего одна рука, твой выбор рабочих мест крайне ограничен. Я даже в официантки пойти не могла, одной левой полный поднос не удержать.
Поэтому, сколько бы Гарсия мне ни платил, я все равно была благодарна ему за эту возможность. Торговать в табачной лавке – не работа мечты, но где они, те мечты?
А запас наличности не безграничен, да и расходы впереди предстоят нешуточные. Памперсы, пеленки, распашонки, детские кроватка, присыпки, вот это вот все… Даже не представляю, как я со всем этим справлюсь.
Впрочем, я не первая, и все как-то живут дальше. Наверное, и у меня тоже получится.
Аренда домика, который снял для нас Реджи (где он, тот Реджи?) истекает через полтора месяца, и хотя мне там очень нравилось, я уже начала подыскивать себе что-нибудь подешевле.