Шрифт:
Пролог
Есть вещи, которые невозможно контролировать. Они просто происходят, вне зависимости от твоего желания. Они происходят, и происходят, и происходят, и тебе остается только примириться с ними, привыкнув к их порядку.
Ну, или не примириться, а просто привыкнуть.
Как бы это ни было тяжело.
А временами это бывает чертовски тяжело. Ну, ты знаешь…
Я посмотрела на часы, висевшие на стене палаты. Уловив это мое движение, магистр Серкебаев тоже посмотрел на часы, но на свои. Куда более точно ведущие отсчет.
– Уже скоро, –
Убранство палаты было скромным, если не сказать, аскетичным. Кровать, два не слишком удобных кресла для посетителей, тумбочка, на которой стояла ваза с цветами. И все.
Никаких мудреных аппаратов жизнеобеспечения, искусственных легких, искусственного сердца, искусственных почек, искусственного что угодно еще. Впрочем, для пациентов, находящихся в таком состоянии, как этот, многого и не требуется.
Если, конечно, ты не хочешь их из этого состояния вывести. Мы хотели. И последние несколько месяцев пациент провел в боксе напротив, где присутствовало все мной вышеперечисленное и много чего еще.
Мы пытались.
И у нас ни черта не получилось. Ну, ты знаешь…
– Три, – сказал магистр Серкебаев, начиная обратный отсчет. – Два. Один. И вот оно…
Он указал пальцем на больного, и в тот же миг Кларк открыл глаза. Я встала и подошла ближе, чтобы он лучше меня видел. Времени у нас было совсем немного.
– Привет, Джон.
– Привет, Боб, – ухмыльнулся он. А потом некоторые подробности моего телосложения бросились ему в глаза. – Какой месяц?
– Сорок вторая неделя, – сказала я. Стоять прямо было тяжело, ноги распухли и отваливались, спина болела, как будто я отработала три смены грузчиком в порту, и все остальное тоже было не лучше. – У нас такие вещи считают по неделям.
Уже скоро.
С одной стороны, я испытывала облегчение от одной этой мысли. С другой же, она приводила меня в ужас. Я не умела быть матерью. Я не была готова быть матерью. Я сомневалась, что вообще смогу быть матерью, хоть какой-то, не говоря уже о том, чтобы быть хорошей. Ответственность за другое живое существо, целиком и полностью ложащаяся на мои плечи, внушала мне страх и трепет сама по себе.
Как, возможно, и большинству будущих матерей в этом мире. Но у их детей, по крайней мере, не было особенностей, которые могли возникнуть у моего чада. А там предполагался очень широкий спектр потенциальных проблем.
Ну, ты знаешь.
– Выходит, я пропустил несколько месяцев, – сказал Кларк. – Почему? Или это провалы в памяти, которые говорят о нарастающих проблемах?
– Проблемы не нарастают, – мрачно сказал магистр. – Все стабильно.
И это было хуже всего, потому что такую стабильность и врагу не пожелаешь. Или хотя бы не каждому врагу. Когда у тебя множество врагов, ты можешь позволить себе некоторую избирательность.
Ну, ты знаешь.
– Когда я очнулся и не увидел всех этих штуковин, на какой-то миг я даже поверил в мое чудесное спасение, – сказал Кларк. – Но теперь я понимаю, почему их нет.
– Прости, Джон, – сказала я.
Медикаментозными способами эта проблема не решается. Раньше мы об этом только догадывались, теперь же знаем наверняка.
– Ладно, не будем о грустном, – сказал Кларк и указал на мой живот. – И
– В любой момент, – сказала я. – Собственно, я тут тоже пациент, только этажом ниже.
– Что ж, удачи, – сказал он. – Ты будешь прекрасной матерью…
– Ты так говоришь только потому, что так принято говорить женщинам в моем положении, – сказала я.
– В любом случае это будет новый для тебя опыт.
Я понимала, о чем он думал. В следующие несколько месяцев я буду очень занята, и мне точно будет не до поисков Черного Блокнота, а значит…
– Увидимся, – сказал Кларк и его голова упала обратно на подушку.
Он умер.
– По его жизненному циклу можно часы сверять, – пробормотал Серкебаев. – Простите, мисс Кэррингтон. Профессиональный цинизм.
– Понимаю, – сказала я.
Магистр экстремальной медицины по роду своей деятельности должен был насмотреться всякого. Собственно, как и я.
И еще неизвестно, кто видел больше разной фигни.
И это если говорить только о том, что видел. Я-то в разной фигне участвовала.
Зачастую в самой что ни на есть главной роли.
– Значит, вы умываете руки?
– К сожалению, я вынужден констатировать, что медицина, даже экстремальная, тут бессильна, – сказал он. – Мы перепробовали все, на что у нас хватило воображения. Искусственное сердце, искусственные легкие, диализ… Мы извлекали его мозг и помещали его в питательную среду… Мы практически вплотную подошли к клонированию. Несомненно, мы получили много разных и очень полезных данных, и с точки зрения науки мы весьма и весьма продвинулись в понимании некоторых процессов, но помочь мистеру Кларку мы не способны. Артефакт, о котором вы мне рассказали, слишком могуществен, слишком изворотлив, слишком… Что бы мы ни делали, он находит все новые и новые способы убить мистера Кларка. Это магия, мисс Кэррингтон. Нечто пока непознанное, действующее по абсолютно неизвестным нам принципам. Против магии такого порядка современная наука бессильна. Пока.
– Значит, вы уезжаете?
– Да, – сказал он. – Поеду туда, где хоть что-то смогу сделать. Но я не собираюсь бросать этот случай на самотек, мои люди будут поддерживать связь с клиникой, и если что-то принципиально изменится…
– Но вы не верите, что что-то может принципиально измениться?
Он пожал плечами.
– Я не знаю, как помочь мистеру Кларку, – сказал он. – Точнее, знаю, но к моей профессии этот способ никакого отношения не имеет. Он, скорее, по вашей части.
– Надо найти Блокнот, – согласилась я. – Агентство занимается этим несколько месяцев, и преуспели они не больше, чем вы.
– Мне жаль, мисс Кэррингтон, но на данной стадии я сделал все, что мог.
– И какой прогноз?
– Сложно сказать, – он задумчиво почесал подбородок. – Судя по отсутствию всякой динамики, в ближайшие годы вряд ли что-то изменится. Может быть, магия артефакта протухнет, может быть, механизм воскрешения мистера Кларка начнет давать сбои.
– И на что бы вы поставили?
– Я не азартен, а здесь… это все равно, как в лотерею играть. Какие-то шансы есть, но точно предсказать результат не может никто. Найдите артефакт и свяжитесь со мной, посмотрим, что из всего этого выйдет.