Эпос хищника. Сборник
Шрифт:
– Обалдеть!
– сказал Стасик, подходя к компьютерному столику и восхищенно прикасаясь пальцем к черной полусфере.
– Седьмого поколения, - напомнила Анна-Мария и махнула рукой в сторону детской.
– Пойдем, покажу своих хомок? У меня их двадцать три! И с крыльями, и с жабрами, и с рожками, и…
– Инструкция есть?
– перебил Стасик, не сводя глаз с инкубатора.
– Есть.
– Анна-Мария привстала на цыпочках, развернулась и начала копаться в шкафу.
– И на английском, и на китайском…
– Совсем
– Ай! Что ты делаешь?!
– взвизгнула Анна-Мария.
– Приклей на место!
– Уже не приклеится. Ты его что, продавать собралась?
– Дурак!
– взвизгнула Анна-Мария.
– Испортил!
– Мой инкубатор вообще без экранчика и без кнопок. И ничего, пашет!
– Ты испортил!
– топнула ногой Анна-Мария.
– Не испортил, а подготовил к серьезной работе, - строго сказал Стасик и протянул ей квадратик пленки.
– Спрячь, если так надо.
Анна- Мария долго разглядывала пленочный квадратик, а затем бережно засунула в карман кофты. Стасик тем временем сосредоточенно листал инструкцию.
– Ну, не знаю, что тут за седьмое поколение, - проворчал он наконец.
– По-моему, ничем от моего не отличается…
– Отличается!
– топнула ногой Анна-Мария.
– Отличается, отличается!
– И чем отличается?
– Всем отличается!
– Ты ж мой не видала?
– Все равно отличается! У моего кнопок больше!
– На фиг они нужны? Температуру инкубации руками регулировать? Так ее надо из компа выставить один раз и забыть!
– У моего объем камеры два килограмма!
– И подумаешь!
– сказал Стасик огорченно.
– А смысл? Страусиные яйца закладывать будешь?
– И буду!
– сказала Анна-Мария.
– Ну и на здоровье, - сказал Стасик примирительно.
– Давай в Сеть залезем, поищем к нему прошивку!
– Папа не разрешает включать комп.
– Чего-о-о?
– удивился Стасик.
– Это разве не твой комп?
– Не мой. Папин.
– Комп папин, а приставка в нему - твоя?
– Инкубатор тоже папин… - потупилась Анна-Мария.
– В лобешник такому папе, - сказал Стасик.
– Не смей так говорить!
– обиделась Анна-Мария.
– Мой папа хороший!
– На большой мешок похожий!
– Не смей так говорить!
– Анна-Мария гневно топнула ножкой.
– Папа сказал, когда мне будет десять лет, он разрешит пользоваться компом.
– Десять лет?
– изумился Стасик.
– Это ж ты совсем старухой будешь!
– Не буду, не буду!
– топнула Анна-Мария.
Стасик задумчиво цыкнул зубом.
– Ну и как хочешь. Я пошел, - буркнул он и поднялся, с тоской поглядывая на аппарат.
– Моделируй своих хомок со своим папочкой…
– Подожди!
– схватила его за рукав Анна-Мария.
– Давай просто подождем папу?
– И вместе с папой будем качать пиратские прошивки?
– А
– В глазах Анны-Марии мелькнуло страшное разочарование.
– Нет, знаешь, школьные!
Стасик высунул язык и скорчил такую рожу, что Анна-Мария поняла: прошивки не просто пиратские, а самые настоящие бандитские, за которые взрослых людей сажают в тюрьму или в монастырь, а потом рассказывают об этом в вечерних новостях. Она беспомощно посмотрела на инкубатор, затем на Стасика, затем снова на инкубатор.
– А тебе точно нет десяти лет?
– спросила она с надеждой.
– Я тебе не Кузя!
– обиделся Стасик.
– Я обещала папе не включать без него комп… - опустила глаза Анна-Мария и всхлипнула, но тут ее озарило, и она снова ухватила Стасика за рукав.
– Слушай! Мне восемь и тебе восемь, значит, нам вдвоем - шестнадцать, да?
Стасик уткнулся в экран, отключился от действительности и перестал замечать Анну-Марию. От нечего делать она ходила по комнате, носила туда-сюда своих хомок, иногда задавала Стасику вопросы, но ответы получала невразумительные, и это ее злило.
– Можешь ты ответить, как человек?!
– крикнула она наконец и топнула ножкой.
– Что?
– Стасик оторвался от экрана.
– Я спрашиваю - почему хомки живут только три месяца?
– У них такая генетическая программа… - пробормотал Стасик, не поворачиваясь и сосредоточенно нажимая на кнопки.
– У людей восемьдесят лет… у кошек пятнадцать… у хомок три месяца…
– А почему?
– Чтоб не надоедали. Чтоб заводить новых. Это ж детская игрушка.
– Но они живые!
– Живая детская игрушка, - Стасик пожал плечами.
– Конструктор.
– А зачем они превращаются в шоколадный батончик, когда куклятся?
– Метаморфоза у них такая. На пиратской прошивке можно отключить, если хочешь. Будет вонючий трупик.
– Но почему в батончик-то?
– Чтоб съесть его было вкусно.
– Зачем съесть?
– Чтоб дети спокойно относились к жизни и смерти.
– Зачем относились?
– Что ты ко мне пристала?
– обернулся Стасик рассерженно.
– Что я тебе, психолог школьный?
– Я думала, ты все знаешь… - Анна-Мария надула губки.
– Ну… - смутился Стасик.
– Ну и знаю. А чего приставать-то?
– Ты нашел пиратскую прошивку?
– Нашел, качается. Только она сама не заработает, там защита на твоей модели. Пишут, что надо инкубатор развинтить и перемычку там одну оторвать.
– Ай!
– подпрыгнула Анна-Мария.
– Папа нас точно убьет!
– А он ничего не узнает.
– Давай я выйду из комнаты и не буду знать, что ты там делаешь, - решила Анна-Мария.
– Давай, - кивнул Стасик.
– Я тебя позову, когда соберу обратно. Только принеси мне отвертку плоскую.