Эра джаза

Дёмин Михаил

– Знаешь, я что-то так нервничаю, - Карина, наконец, села рядом.

Она подсела ближе, провела рукой по щеке Макса, другой вдоль его груди, затем, спустя несколько долгих мгновений, спросила:

– Всегда ты такой скромный?..

Макс не ответил, а Карина стремительно прижалась к нему, и, страстно впилась в его губы. Макс отвечал на поцелуй спокойно, даже излишне медленно. Затем губы девушки принялись исследовать шею и грудь, несколько пуговиц рубашки были ловко расстегнуты. А вот руки Макса оставались неподвижны. Мгновения ускорились. Макс ощутил, как рука девушки с пресса опустилась ниже и замер. Карина на миг остановилась, внимательно

посмотрела ему в глаза. И странно, Макса обжег стыд перед девушкой. Он сдержанно улыбнулся. Нежно, но в тоже время сильно обхватил лицо Карины ладонями и горячо поцеловал. Девушка прильнула, ответно поцеловала его в скулу и тихо, шепотом спросила: "тебе нравится?"

Вместо ответа последовал поцелуй в шею. Они оба лежали на кровати, и Макс уже не останавливался. Поцелуй, снова, еще. Карина выгнулась от удовольствия. Губы и руки Макса умело блуждали по ее горячему телу. Между делом, он освободился от рубашки, а девушка - от платья, в паре мест слегка разошедшегося. Карина ощутила силу и нежность, когда руки Макса оказались с внутренней стороны ее бедер. Следующее мгновение напоминало взрыв, бурю чувств и, не сдержавшись, девушка застонала, когда они стали едины. Этот миг растянулся...

Несколько мгновений, несколько движений и тело девушки задрожало, Карину передернуло судорогой, она тяжело задышала.

– Прости, я не сдержалась, - Макс, чуть удивленно кивнул.

– Все в порядке?

– Да-а, - протяжно простонала девушка.
– Очень...

Запрокинув волосы, Карина оказалась сверху, страстно стала целовать Макса в губы, не останавливаясь. Время растворилось, остался лишь ритм движений их тел. И Макс уплыл по его волне...

Они лежали на огромной кровати, которую даже не расстилали. Макс находился на грани абсолютного расслабления. Такого всепоглощающего чувства он не испытывал ни разу и ни с одной. В его голове не осталось мыслей, эмоций и желаний. Макс стал находить себя в миг, когда почувствовал легкий поцелуй - девушка легонько поцеловала его в губы. Он посмотрел в яркие, янтарного оттенка карие глаза. Карина улыбнулась. Нежный, почти мурлыкающий голос окончательно вывел его из расслабленного состояния:

– Если бы в прошлой жизни ты был миллионером-филантропом, и тебя любили прекрасные девушки: блондинка и брюнетка, ты бы какую выбрал?

– Темненькую.

– Почему?

– Они вернее.

– Ты врешь, - улыбаясь, Карина тронула кончик носа Макса указательным пальцем.
– Тебе нравятся светленькие, нет, даже не так - тебе нравится свет.

– Он яркий и теплый.

– А еще он обжигает, - Карина резко нахмурилась.
– Пообещай мне, что не будешь подставляться - особенно как в прошлый раз. Макс вздохнул, сел на кровать.

"Она уже включает мамочку".

Все-таки после классного секса возражать, тем более спорить было неприлично и, Макс тяжко произнес:

– Обещаю.

– Опять врешь, - Карина вздохнула, а Макс встал.

– Ты куда?
– Карина потянулась, обвив руками его руку.

– Не люблю ночевать в чужой постели, особенно в гостиницах, - натянуто улыбнувшись, Макс освободился от цепких объятий.
– Карин, тебе Кармен надо было играть.

– Почему? - грустно спросила девушка, подавшись вперед.

– У тебя великолепная кожа: мягкая, бархатистая, - уклончиво ответил Макс.

– А, я поняла намек, - расслабившись и раскинувшись, обожгла бесстыдным взглядом Макса девушка.
– Встретимся на корриде...

***

Последний

трамвай ехал в депо.

"Хорошо, что я живу рядом", - подумал Макс, глядя как вагон остановился перед ним и двери со скрипом распахнулись. Макс стремительно поднялся по ступенькам и сел на ближайшее место, кондукторша уныло подошла, пробила билет, забрав деньги за проезд.

Макс взял сдачу, уставился в стекло. Тоскливый вид рабочей окраины не прельщал взгляда. Ужасно захотелось спрятаться от всего окружающего мира, его нищеты и проблем. Макс закрыл глаза. А когда открыл - город менялся: вместо старых, полуразваливающихся пятиэтажек стремительно возносились вверх высотки и небоскребы. Вместо темных обесточенных улиц - расходились ряды ухоженных аллей с винтажными фонарями через каждые несколько десятков шагов и цветущими клумбами. Вместо дыма старых закопченных труб взору предстали роскошные особняки. В завершение, опутанные строительными лесами тут и там полуснесенные постройки, превратились в уютные кафешки и магазинчики. Макс во все глаза смотрел на оживавшее великолепие, чувствуя как вместе с ним пришло ощущение, дыхание совсем другого века, иной эпохи.

"Эра джаза", - совсем безотчетно прошептал Макс, вглядываясь за стекло.

Домой он добрался поздно, разделся, принял ванну и сразу лег спать. Спал как убитый. Ничего не снилось, просто закрыл глаза, затем - открыл.

С утра гладко побрившись, Макс для бодрости принял контрастный душ. После, он хотел сразу идти завтракать, но когда взгляд упал на зеркало, застыл, внимательно изучая отражение: свежие царапины алели на левом плече, Макс повернулся, оценивая ущерб и выпрямившись, окончательно ушел в себя - так он стоял в ванной комнате и смотрел невидящим взглядом в зеркальную поверхность отражения. Он знал, что увидит: прокаченный торс, играющий кубиками пресса даже без напряжения, почти оливковый оттенок кожи. Никакой перекаченности, все естественно. Макс вздохнул. Потребовались годы тренировок и работы в не слишком престижной и отнюдь не интеллектуальной сфере, чтобы выточить такое тело. Собственно, жизнь активно заставляла. Зато на поддержание спортивной формы требовалось заметно меньше сил. Всего-то, походы в фитнес утром и вечером.

Самому Максу загар не очень нравился. Да и не шел. Особенно к лицу. Его форме и серо-зеленоватым глазам, которые втягивали будто непроходимые топи - аристократичная бледность шла гораздо лучше. К несчастью, кожа у Макса была кельтского типа и активно краснела от самого непродолжительного контакта с ультрафиолетом. Поэтому однажды знакомая уговорила отправиться в солярий. Дескать, загоришь - все девчонки будут твои. Так Макс и втянулся. Но удовлетворения от своего внешнего вида, он никогда не испытывал.

Так, застыв на размышлении о причудах внешности, Макс нашел себя. На часах в ванне было без пятнадцати семь. Пора собираться на работу. Макс обтерся, накинул мягкую футболку, натянул джинсы на голое тело и, через пару минут, вышел из квартиры. Закрыл на один оборот входную дверь и, не дожидаясь лифта, спустился по лестнице.

Немного глубоко подышав прохладным свежим воздухом, Макс отправился на пробежку.

Он бежал не слишком напрягаясь, но силы не экономил. Пока рядом не появилась она. В спортмини Карина выглядела ослепительно соблазнительной: дышащее силой и животной грацией тело, было словно выточенное совершенным мастером, черные как смоль, волнистые волосы то ли естественные, то ли завитые, играли, ловя ветер в роскошный плен.