Эра милосердия
Шрифт:
— Я сейчас уеду, а ты ложись спать. Пообещай мне, что больше никуда сегодня не пойдешь.
Агнешка торопливо пообещала, но и так было видно, что ребенок сонный и уставший.
— И дверь за мной закрой обязательно!
Водитель ждал его с терпением сфинкса, Крестоносцев сел в машину, откинулся на спинку сиденья и крепко задумался. Обо всем. Об Агнешке, о ее матери-девчонке, об отце девочки, — ну не пробирочная же она, в самом деле! — и о… Стамбуле.
— Значит, владельцы торговых центров, тоже, — проговорил
— Вы это о чем, Андрей Григорьевич?
— Не обращай внимания, мысли вслух, — махнул рукой босс, — запрягай, погнали обратно в «Плазу».
Торговый центр работает до девяти, до закрытия оставалось полчаса. Когда подъехали, собачья компания продолжала мерзнуть, сбившись в кучу под стенкой здания, вероятно, так было теплее. Андрей вышел из машины и обратился к настороженно уставившимся на него животным.
— Господа и дамы, если они среди вас есть, милости прошу! У нас тут, конечно, не Стамбул, но… — он поманил их, посвистев и похлопав себя по ноге. Собаки смотрели с недоверием и непониманием.
Крестоносцев еще более выразительно постучал по ноге. Вдруг палевый пес поднялся, отряхнулся и потрусил к Андрею, слабо помахивая хвостом.
— Молодец, — похвалил тот пса, — что, идем греться?
Андрей, продолжая оглядываться, пошел к входу, и псина двинулась за ним. Володя принялся подзывать собак неизвестно откуда взявшимися у него собачьими деликатесами. Прямо у двери сидел большой рыжий кот. Завидев странную процессию, он метнулся прочь, но собаки, видимо, так замерзли, что и не взглянули в его сторону.
Когда вся стая во главе с Крестоносцевым вошла в здание торгового центра, охрана первая ринулась наперерез, но, узнав владельца, смирно встала по обе стороны входа.
— Текстильные магазины еще открыты? — спросил Андрей у начальника смены.
— «Дом и уют» на первом открыт, хозяйка здесь. Она всегда сама отдел закрывать приезжает.
Крестоносцев лично попросил владелицу магазина выдать в счет аренды десять теплых пледов. Разбросал под стенкой ближе к входу, как раз и Володя подоспел с огромной упаковкой собачьего корма.
— Ух ты, ничего себе! — пораженно уставился на разбросанные пледы.
— У всех должно быть Рождество, — лаконично ответил Крестоносцев, — даже если мы не в Стамбуле.
— А если нагадят? — спросил один из охранников.
— А ты не спи с утра, открой дверь и выпусти животных, они умные. Сами под себя гадить не будут, — посоветовал Володя.
— Плачу отдельно за каждую кучу и за каждую лужу, — обратил на себя внимание Крестоносцев.
— Все в порядке, не переживайте, Андрей Григорьевич, и выведем, и накормим, и напоим, — успокоил его начальник смены, — что ж мы, хуже турков?
Магазины закрывались, здание «Плазы» практически опустело. Собаки, сытые и отогревшиеся, разбрелись по пледам. Андрей подошел
— Согрелся? — он погладил лохматую спину и усмехнулся, поймав совершенно человечий взгляд собачьих глаз. Благодарный и очень счастливый.
Выйдя из здания, Андрей снова увидел кота, тот сидел у двери и жалобно заглядывал внутрь.
— И ты хочешь в Турцию? — спросил Крестоносцев. — Там хорошо, ультра-олл-инклюзив!
Потом посмотрел через окна на лежащих на пледах собак и решил, что это не самая лучшая идея.
— Ладно, — вздохнул он, — поехали ко мне греться, надо же и мне добрые дела делать, Агнешке помогать. А там, если повезет, я тебя ей сплавлю.
Он подхватил кота и направился к машине. По дороге пришел ответ от приятеля-доктора, тот изучил диагноз мамы Агнешки и сообщил Андрею, что случай несложный, операция относительно недорогая. Конечно, Крестоносцев не был настолько оторван от реальности, чтобы не понимать — то, что для него недорого, для обычных жителей города целое состояние. Как для мамы Агнешки.
Интересно, какие она любит цветы? Какие бы ни любила, а орхидеи ей точно понравятся, белые, как ее кожа. По дороге Андрей заехал в круглосуточный супермаркет и купил коту приданое — начиная от лотка и заканчивая специальной штукой, о которую воспитанные коты точат когти.
Когда ложился спать, к нему под бок запрыгнул и затарахтел вымытый и высушенный кот. Андрей подумал, что пока не будет дарить его Агнешке — как раз под предлогом посмотреть кота можно будет пригласить к себе в гости Агнешку с мамой. Конечно, после клиники, куда он уже записал Марию на прием. Зато можно попросить девочку придумать ему имя.
Уже лежа в постели, Андрей поймал себя на том, что гадает, какого цвета у Марии глаза. Решил, что такие как у Агнешки — карие, почти шоколадные. И уже знал, что с утра обязательно поедет к ним, чтобы это проверить. И, конечно, привезти подарки, какое же Рождество без подарков?
— Что, сынок, ты доволен?
— Ммм… Пожалуй, да, я рад, что моя Посланница справилась.
— Твоя Посланница просто чудо, — Она ласково смотрела на экран, где Агнешка улыбалась во сне.
— Это моя лучшая, — улыбнулся Он.
— Их трое, тех, кто захотели измениться и изменить свою жизнь, как я тебе и обещала.
— Спасибо, мама… — Он повернулся к пульту, чуть помедлил и нажал «Остановить процесс». — Ты сама ее зажжешь?
— Конечно! — Она подошла к большому круглому подсвечнику и поднесла к фитилю свечи ладонь.
Над Перекрестком вспыхнула и загорелась Вифлеемская звезда, озаряя город и всю Землю, трещины в пространстве задрожали и начали конвульсивно затягиваться, будто их склеивала невидимая сила. Остался один единственный разлом, та самая расщелина, из которой в Мир вошел его князь.