Эра оборотней 1
Шрифт:
Эйван оттолкнулся от дерева и помчался по следу, совсем не слыша за собой своего спутника. Сейчас Асириус походил на тень: его не слышно в темноте, но точно знаешь, что спутник рядом, следит за каждым шагом и вздохом. Он иноходью скользил сквозь чащу, бесшумно огибая стволы и камни.
Эйван наслаждался каждым движением мощного тела зверя, ударами лап о землю. Он не смог бы остановиться.
Нужно сосредоточится на охоте. Дразнящий запах парнокопытного ощущался все сильнее — тут проходила далеко не одна особь. Пастбище совсем недалеко.
Эйван замедлил бег, взял немного левее и вскоре вылетел
Эйван до хруста в позвонках сжал челюсти на длинной шее. Коза издала жалобный стон, и, дернув ногами, обмякла в его зубах. Дождавшись последнего удара сердца жертвы, оборотень приступил к трапезе. О том, что он делает и как это смотрится со стороны, Эйван старался не думать. Инстинкт требовал свежей крови, и с этим ничего не поделать.
Эйван услышал испуганное стрекотание чуть поодаль от себя и поспешно поднял голову к источнику звука. Изумрудные огоньки глаз смотрели на него, ожидая. Неподвижный едо-тень держал в зубах хвост сороки.
Отчаянно машущая крыльями птица, словно подстреленная транквилизатором, стала затихать и постепенно обмякла, свесив голову на тонкой шее. Она стремительно высыхала, превращаясь в мумию. Десяток секунд, по ощущениям как час, выбил Эйвана из колеи. Он посмотрел на голубые проблески в сияющих глазах едо-тени. Тот сквозь зубы процедил:
— Это третья сорока. Ты скоро?
— Уже.
Эйван так и не смог привыкнуть к странному существу, что поедало жизненные силы других. Одно дело убить и съесть, а этот потусторонний метод он не принимал. Но кто он такой, чтобы осуждать уроженца другого, высшего мира? Едо-тень однажды поведал ему о своем родном мире, что так непохож на тот, в котором они жили теперь.
Просека вскоре завела в тупик. Едо-тень повернул на запад, уверенно зашагав между покрытых мхом елей. Эйван брел следом, принюхиваясь и прислушиваясь. Это все еще его лес, но они уже отошли к границам. Та территория, что простиралась впереди, такая манящая и таинственная, скрывала в себе много ловушек.
К рассвету они вышли к обрыву. Под ними зияла огромная впадина каньона, неизвестно кем созданного. Он образовался здесь не одно столетие назад, на первый взгляд, природная аномалия, но если присмотреться к едва заметным спиралевидным тропинкам, ведущим вниз…
На дне каньона красовался небольшой оазис с кристально чистым озерцом в центре. Водопад, раскатисто шумел на всю округу, падающая вниз вода пенилась, над нею клубился туман.
Эйван посмотрел на отвесную стену. В каменных трещинах суетились ласточки, что летали по округе, ловко хватая мошек налету. Асириус навострив уши, наблюдал за одной из птичек с вполне очевидными намерениями. Эйван прервал задумчивое молчание:
— Ты хочешь, как в прошлый раз? Даже бессмертные боятся таких аттракционов. Другого пути точно нет? — оборотень бросил взгляд на густой лес, окружающий каньон. Едо тень отрицательно покачал головой.
— Очень долго обходить придется. Три дня — мало, мы не успеем. Я могу, но вот ты…
Эйван вздохнул.
Оборотень выпрямился, позволяя телу принять человеческий облик. Шерсть втянулась, конечности приняли привычный вид, и Эйван провел рукой по покрытой шрамами руке. Он не любил разглядывать свое тело, изуродованное сотней шрамов. Она напоминали о том, что жизнь далеко не сказка. Резко захотелось одеться. Асириус продолжал наблюдать за птицами, и Эйван воспользовался моментом, чтобы отстегнуть с седла вещи и набросить на себя. Ткань приятно обтянула кожу, и Эйван довольно вздохнул. О предстоящем прыжке он старался не думать.
— Ты долго будешь оттягивать момент? — выдернул его из размышлений едо-тень. Он выжидающе замер у самого края, поглядывая на своего спутника с плохо скрываемой насмешкой.
— Я готов, — Эйван попытался сказать это как можно спокойнее, но на последней ноте его голос дрогнул. Он вцепился в луку, подтянулся и тут же оказался в седле. Ноги встали в стремена и прижались к лошадиным бокам. Смотреть на обрыв со спины едо-тени оказалось еще страшнее. Эйван вцепился в друга обеими руками и напрягся.
— Тогда не будем медлить, — обыденным голосом протянул Асириус и сиганул вниз. Страх разбиться о подножье скалы, вполне очевидный и здоровый, едо-тень презирал всем своим видом. Эйван сжался. В ушах свистел ветер. В свободном падении они пробыли секунды три, но это время растянулось на минуты. Эйван окончательно утратил связь с реальностью, когда копыта едо-тени коснулись земли, и он, сгруппировавшись как кошка, прыгнул вперед. Эйван толком и не почувствовал удара о землю. Как подобный трюк проворачивал Асириус, он не смог понять и на этот раз. Технически, конь должен был переломать передние ноги, на которые приземлился.
Но нет. Потусторонний зверь рысил по дну каньона, с любопытством разглядывая местную флору. Тут все несколько отличалось от того, что осталось вверху. И воздух более мягкий, влажный.
— Так и не понял, почему ты боишься со мной прыгать. Пустяк, а твои колени до сих пор трясутся, — протянул конь, с ехидцей покосившись на всадника. Эйван осознал, что конь прав — он действительно прижался к нему, совсем этого не замечая. Заставив себя расслабиться, он выбросил ноги из стремян и отпустил луку, посмотрев на свои мокрые от пота ладони. Да, леший тебя подери, конечно же, это страшно!
— Все нормально, это инстинкт самосохранения. Тебе такой незнаком.
— Больно надо, — фыркнул едо-тень и свернул к небольшой пещере, которую так просто не заметить.
Шаги Асириуса эхом разносились по всей пещере. Конь хорошо видел в темноте и шел уверенно, переступая трещины и каменные выступы. Эйван прикрыл глаза, полностью доверившись своему спутнику.
Асириус вывел их к скалистому ущелью. Впереди раскинулась горная тропа, огибающая холодные неприступные скалы с редкими пучками сосен на вершинах. Копыта звонко застучали по каменной тропе. И ни единого звука больше.