Эра прогрессивизма. Том I
Шрифт:
«И не забывай посматривать, где что плохо лежит!»
«Да помню я, помню!»
Очередное пожертвование и очередное имя с адресом, вписанное в блокнот. Плюсом к этому списку идут мои воспоминания о самых ценных вещах, выставленных хозяевами дома на всеобщее обозрение. Но для верности рядом с самыми жирными усадьбами и поместьями я ставлю полосы обратной стороной карандаша, вдруг память опять подведет, и я забуду у кого именно на стене висит оригинальный Гойя, причем сразу две картины, голая баба и баба одетая... Сам я в этом не разбираюсь, но
Но самым сложными клиентами были мужчины, которые в россказни о бравых солдатах не верили и сразу просили подробности. Кто с кем воюет, на каких фронтах и вообще, ты из какой части, сынок? Штаны кавалерии, китель пехота, уж не мошенник ли ты часом? Однако, Шиза и тут не подвела — нужный ответ находился всегда. Штаны — какие были в госпитале, те и дали, вот, видите, они даже мне малы! Мы кстати деньги и на одежду собирает, не поделитесь парой долларов? Мне так-то ноги осколками посекло, штаны вообще испарились, вот и пришлось надевать что было, не с голым же задом бегать. А воюем мы в Американском экспедиционном корпусе, бьем немчуру во Франции, есть и второй фронт, где тоже наши, но они где-то в Италии, про них я ничего рассказать не смогу.
А вот про Париж, и во что он превратился после начала войны, я мог рассказать и сам, без помощи Шизы, ибо видел и даже горел. О чем я собственно и рассказывал, показывая при этом на самые глубокие шрамы, оставшиеся от зажигалок. И мужчины верили, особо эмоциональные даже приглашали в кабинет, где наливали выпить и начинали рассказывать о своих похождениях то в гражданскую, то в войну за независимость, встречались тут и такие кадры, которых ничуть не смущал тот факт, что воевали они на стороне Англии. Я, было, пытался поправить старика, ненавязчиво уточнив что с войны за независимость прошло уже полтора века, но вовремя вмешалась Шиза и напомнила, что для мага это не такой уж и большой срок. Про продолжительность жизни магов я уже слышал, но видеть и слышать две разные вещи! Правда, по комментариям все той же Шизы, старик тот был не очень сильным, поэтому и выглядел в свои практически двести как древний старик. А что говорить про сильных мира сего? В двести они могут и как подростки выглядеть, были бы только силы...
Очередное имя в блокноте и очередной доллар в кармане. А делов-то! Всего лишь надо было сделать морду кирпичом перед полицейскими, что дежурили на входе в квартал, да пройти так, будто самый огромный особняк мой.
«Все, больше не могу! Прячь деньги и ходу отсюда! Да не в трусы, дурак! Тут где-нибудь спрячь, с твоими постоянными обмороками обыскать кому-то постороннему не составит труда!»
«Эй, что за дела? Ведь только все пошло! Люди только с работы начали возвращаться, вон, сколько машин появилось!»
«Ага! Попробуй сам лицом шевелить, да улыбки корчить! Сорок три мимических мышцы, и за каждую нужно дернуть в строго определенный момент! Непростая это работа! На мою помощь больше не рассчитывай — каждый разговор требует энергии, а брать ее не откуда. В тела запас магии ограничен и если сильно налегать,
«А если Сила вместо магии? Ведь между ними нет разницы, все дело в подходе к оперированию ей, не так ли?»
«Источник Праны в этом теле еле-еле справляется с поддержкой тебя в рабочем состоянии! Все же тело было мертво продолжительное время, так что ядро дара практически погасло. Как собственно и начала утихать магическая сеть, что раньше пронизывала каждую клеточку организма, а сейчас скукожилась до самых толстых линий! И это плохо, но тут и отсутствие инициации могло повлиять, все же шестнадцать лет уже как-никак! Четыре года просрочки, тут что угодно скукожится!»
«Богдану пятнадцать, если что».
«Не важно, сколько ему на самом деле — энергетической сети на это все равно. Поэтому спину прямо и ходу, а то вон как на тебя полицейские глазеют! Чувствую, что до добра их внимание не доведет!»
Полицейские, который патрулировали этот район, на самом деле на меня странно посматривали, но, видя, как ко мне относятся домовладельцы, подходить не спешили. Впрочем, это было раньше, сейчас уже сумерки и свидетелей на улице не так и много.
— Ваши документы! — ну вот, не успел сбежать, хоть и шел быстрым шагом.
— Офицер, какие-то проблемы?
Патрульный, в одиночку нагнавший меня, отшатнулся как от мертвеца, который неожиданно заговорил.
— Да нет, никаких проблем, сэр! Идите!
«Вот видишь, и без тебя могу справиться!»
«Ага, ему твой оскал до скончания дней будет в кошмарах сниться, так что беги. Сейчас он расскажет напарнику и они рванут вдвоем за тобой».
Не доверять Шизе не было смысла, я и сам видел, как молодой паренек испугался моей «естественной» улыбки. Поэтому и побежал что есть сил, стараясь при этом не упасть.
«Все, не беги, никто за тобой уже не гонится».
Еще час ушел на то, чтобы добраться до места на набережной, где я оставил свою старую одежду. Переоделся, припрятал деньги в одном месте, форму в другом, и радостный двинул в сторону Маленькой Италии.
Но дойти мне было не суждено — практически у своего схрона меня огрели чем-то тяжелым по голове, после чего я опал как осенний лист.
— Видел я его. Милостыню просил у церкви сегодня, так что деньги точно есть, ищи! — зашептал кто-то совсем рядом. И шептал он на немецком, который Богдан знал, но не так уж чтобы хорошо. Говорить умел и понимал, этого хватит.
Тело не слушалось, но вот глаза видели, хоть и не шевелились, поэтому по изменению картинки я понял, что меня обыскивают, даже перевернули.
«Эх, плакал мой доллар в кармане, зря я его взял!»
— Слыш, да он не дышит! Ты его что, того? — а вот и новое действующее лицо в этом ограблении. — Прямо рядом с домом? Полегче не мог бить?
— Кто же знал, что он такой хилый! Может живой!?
— Да какой живой! Смотри! — поле моего зрения появился палец, который нажал мне на глаз. — Разве с живым такое можно сделать?