Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Шрифт:
Как он и предвидел, перед ним на широкой палубе стоял внутрисистемный быстроходный корабль «Таджик». Пристыковавшийся всего восемь часов назад, он, как и все подобные корабли, находился в состоянии постоянной готовности в открытом пустоте ангаре. Судно было небольшим, обычно экипаж состоял из всего лишь двадцати человек, но у него было самое необходимое для Арвиды качество — скорость.
Когда корвид побежал к рампе, то заметил краем глаза, что на дальней стороне правой стены ангара открываются противовзрывные двери. Он повернулся и увидел, как по
Арвида упал на палубу, чувствуя, как над спиной проносятся болты. Он прополз вперед, снова вскочил и бросился навстречу воину.
Арвида выстрелил, попав в руку противнику, и тот выронил болтер. Белый Шрам без колебаний выхватил талвар и нанес рубящий удар. Арвида едва избежал его, неуклюже отшатнувшись, когда лезвие заскрежетало о доспех.
На такой дистанции собственный болтер Тысячного Сына был бесполезен, и он схватился за меч. Два космодесантника обменялись стремительными ударами, осыпая железную палубу ливнем осколков брони.
Арвида уловил периферийное движение — открылись еще одни двери — и ощутил присутствие, по крайней мере, дюжины душ, столпившихся за толстыми переборками.
Времени не осталось. Он увеличил темп атаки, отчаянно ища способ справиться с оппонентом. Несколько секунд противник не уступал ему, и они продолжали биться в равной схватке.
Затем, как и в случае с Есугэем, Арвида увидел, как разворачивается стезя будущего. Намерения Белого Шрама проявились мерцающими контурами, выдавая его движения и раскрывая защиту, как книгу.
Арвида немедленно отреагировал, выбив клинок из руки противника. Меч отлетел на пять метров и заскользил по металлической палубе. Следующий удар корвида пробил доспех Белого Шрама, пронзил второстепенное сердце и закончил поединок. Брызнули капли крови, принявшие в вакууме сферическую форму.
Понадобилось еще два удара, чтобы не позволить воину встать и последовать за ним. К этому времени открылись другие двери ангара. Помещение наполнила стрельба. Арвида увидел впереди следы пролетающих снарядов, похожие на трассеры, и прибавил скорости, чтобы избежать попаданий.
Он добежал до штурмовой рампы «Таджика» и поднялся внутрь корабля. Добравшись до пульта управления, воин закрыл люки, включил двигатели и запустил программу старта. Он услышал стук попаданий в герметичный корпус корабля и заметил, как открываются внешние бронированные ворота ангара.
Скоро Белые Шрамы поднимут щиты «Бури мечей». Или же закроют бронированные экраны, а может преследователи выведут «Таджик» из строя еще до взлета, или истребительная команда прорвется внутрь корабля.
Но Арвида знал, что времени для любого из этих вариантов не будет. Расположившись в кабине и взявшись за ручки управления, он увидел, как через открытый люк мерцает пустота.
Он был снаружи. Был свободен, ускользнув от Белых Шрамов, так же как и ускользал от опасностей в руинах Тизки, и они ничего не могли сделать, чтобы поймать его.
Есугэй посмотрел на
Открыв коробку, провидец бури высыпал карты на стол и просмотрел их одну за другой. Есугэй мог сказать, что они с Терры, но о предназначении артефактов имел смутное представление. На картах были изображены кубки, мечи, жезлы и монеты. Некоторые демонстрировали образы людей и мифических зверей. Пролистав их, Белый Шрам ощутил исходящее от поверхности слабое тепло — не физическое, но остаточный след потустороннего мира.
Это не удивило его. Любой предмет с Просперо обладал такими свойствами.
Провидец бури долгое время изучал карты. Он разложил их перед собой, складывая в сочетаниях, которые считал подходящими. После чего сложил их вместе и аккуратно вернул в коробку.
— Зачем ты сделал это? — спросил он.
Сидевший напротив Арвида уткнулся взглядом в свои сложенные руки.
— Я подумал, что смогу выбраться.
— Захваченный тобой корабль не ушел бы от флота. О чем ты думал?
— О том, что должен быть выход
Сбитый с толку Есугэй покачал головой.
— Но ты передумал и так и не взлетел. Почему?
— Я бежал. А вот Орзун нет.
Есугэй нахмурился, из-за чего татуировка на темной коже исказилась.
— Не понимаю.
— Я не Ариман. Понимаешь? У меня нет его силы, а если бы и была, то я бы пользовался ею иначе. Я благодарен, поверь, очень благодарен. Но ты пытаешься воссоздать то, что больше не существует.
Есугэй удивился.
— Я никогда…
— Да, это так. Я почувствовал это. Ты хотел привязать меня к своему Легиону. В конце концов, ты бы облачил меня в белое, вручил бы кривой меч и посох с черепом, и вскоре я стал бы говорить на хорчине, как и ты.
Арвида сухо улыбнулся.
— Я не могу забыть своих братьев только из-за того, что они обрекли себя на гибель.
— На Просперо нет больше Легиона, Ревюэль. Нет культов.
— Разве это имеет значение? Имело бы для тебя, если бы сгорел Чогорис и ты был бы последним оставшимся в живых? Я так не думаю.
Есугэй кивнул, признавая его правоту.
— Ты ведь знаешь, я был свидетелем того, как Магнус, Хан и другие заключили союз. Я думал, что его можно воссоздать, даже если твой примарх погиб. Наверное, я был неправ.
Он поднял голову, встретившись с взглядом Арвиды.
— Значит, ты уйдешь? Покинешь нас?
Арвида кивнул.
— Я должен. Не прямо сейчас, и не таким образом. Это было бы… неучтиво.
— Видишь? Ты уже наполовину Белый Шрам.
Арвида засмеялся.
— Не совсем.
— Куда ты отправишься?
— Я вижу тут и там знамения. А помимо этого, ничего.
— Ты легионер, — сказал Есугэй. — И не создан сражаться в одиночку.
— Я долгое время был один.
— Верно, и едва не погиб.