Еретическое путешествие к точке невозврата
Шрифт:
Мужчины решили отметить второе рождение Карла вдумчивой попойкой, для чего заняли угловой столик в общем зале, заказали обед, а для начала – пару кувшинов вина. Вольфгер послал служанку наверх, чтобы узнать, не желают ли девушки присоединиться к пирушке. Вернувшаяся служанка сообщила, что фройляйн решили кушать в своих комнатах.
Через колокол, когда обед уже был съеден, а Вольфгер и Карл, не торопясь, допивали второй кувшин, появился отец Иона. Увидев барона и его слугу, он присел к ним за стол.
– Обедать будешь? – спросил Вольфгер, –
– Что-нибудь, всё равно, – вяло отмахнулся монах.
– Опять что-то случилось? – насторожился Вольфгер.
– Даже и не знаю, что сказать, – ответил отец Иона. – Я с утра был в Кройцкирхе, выслушал мессу, говорил с монахами, пытался рассмотреть икону Святого семейства.
– Ну? – подбодрил его Вольфгер.
– В том-то и дело, что сказать мне толком нечего. К иконе близко не подпускают, она украшена цветами так ловко, что разглядеть, есть слёзы или нет, невозможно. Убрать икону они, конечно, не рискнули, вот и закрыли бумажными цветами. Прямой вопрос монахам я задать не посмел, так, ходил вокруг да около, но они чем-то сильно напуганы, ничего толком не говорят, только жмутся, как овцы.
– Ну, а ты почувствовал в храме что-нибудь? – спросил Вольфгер.
– Как тебе сказать, – потупился монах, – храм такой огромный и в нём столько молящихся… Вроде какое-то дуновение я ощутил, но наверняка сказать не могу…
– Что ж, будем ждать, когда архиепископ соизволит принять нас, больше ничего не остаётся, – вздохнул Вольфгер, – пей, святой отец, какой смысл встречать Конец света трезвым?
***
Вечером к Вольфгеру пришла Ута.
Барон, пьяный до бесчувствия, лежал ничком на постели, в сапогах, при мече и кинжале. В комнате стоял тяжёлый винный дух.
Ута вздохнула, кое-как стянула с Вольфгера сапоги, отряхнув руки, расстегнула пояс с оружием, вытянула из-под барона меч, поставила в изголовье кувшин с вином и кружку, что-то сердито прошептала и ушла к себе.
Глава 8
24 октября 1524 г.
День св. Бернарда из Кальво, св. Кадфарха, св. Мартина, св. Мартина из Вертю, св. мучеников Награнских, св. Сеноха, св. Фромунда, св. Эвергисла.
– Дьявольщина, давно я так не напивался, – прохрипел Вольфгер, с трудом разлепляя глаза. За окном занимался серенький осенний рассвет, было ещё очень рано. Руки затекли, он со стоном повернулся на бок и наугад пошарил по полу в тщетной надежде обрести кувшин с вином. Неожиданно рука его нащупала что-то гладкое и прохладное.
«Не может быть!» – подумал барон, осторожно наклоняясь над краем постели и пытаясь разглядеть, что же он нащупал. Всё-таки это был он, вожделенный кувшин! Вольфгер со стоном схватил его и начал пить прямо через край, булькая, задыхаясь и давясь прохладным, терпким вином.
– Фу, а ещё благородный! – раздался из-за спины ехидный женский голос.
Вольфгер
– А-а-а… э-э-э… – выдавил из себя Вольфгер.
– Вот именно, – кивнула Ута. Она лежала под аккуратно расправленным одеялом, а Вольфгер валялся в постели прямо в верхней одежде.
– Но сапоги-то я снял… – попытался оправдаться барон.
– Онснял! – передразнила его Ута, – он! И пояс с мечом – тоже он, ага.
Тут в голову несчастного барона так ударило, что он со стоном рухнул на подушку.
– Ута, – простонал он, – помоги мне, а то сейчас голова лопнет…. Ну пожалуйста….
Ведьма вгляделась в лицо Вольфгера, вздохнула и откинула одеяло. Несмотря на похмелье, у Вольфгера перехватило дыхание: девушка была совершенно обнажённой.
– Поставь кувшин! – скомандовала она, – да прекрати меня лапать, больной, тоже мне, а ну, лежи смирно!
Вольфгер послушно затих.
Ута наклонилась над ним (у Вольфгера ухнуло сердце), положила одну руку ему на лоб, а другую подсунула под затылок, сосредоточилась и прошептала заклятие.
– Всё, теперь лежи, жди, сейчас подействует. И пока не пей больше, прошу тебя. Раздевайся!
– З-зачем?!
– З-затем! – передразнила его Ута. – Во-первых, спать одетым – это свинство, а, во-вторых, нет ничего лучше от похмелья, как это.
– Но я…
– Что ты? Пропил свою мужскую силу? Ну и на что ты мне нужен такой, барон Вольфгер фон Экк?!!
– Иисусе! – схватился за голову Вольфгер, – представляю себе, что было бы, если бы эта женщина стала фрайфрау фон Экк!
– Она бы оч-чень быстро овдовела! – зловеще отпарировала Ута. – Раздевайся, говорю, сейчас я тебя малость подлечу! Ты думаешь, очень приятно лежать в постели с мужчиной, пьяным до изумления? А что делать? Замка в двери твоей комнаты нет, только засов, всё нараспашку, вон, кошель с золотом валяется, бери, кто хочешь! Хотела Карла отправить тебя стеречь, так он такой же…. Мужчины! Ну, чего ты лежишь с дурацкой улыбкой, как будто поленом по голове получил, а?
Вольфгер, которому уже стало заметно лучше, улучил минуту, обнял девушку и опрокинул её на себя.
– Лечи! – приказал он, положив ей руки на талию и постепенно опуская их ниже. – Я знаю одно такое лечебное место…. Сейчас…
Ута не возражала…
***
Когда они, наконец, спустились вниз, время завтрака давно закончилось, и приближалось время обеда. Как ни странно, Вольфгер чувствовал себя здоровым и голодным. Разрумянившаяся Ута заявила, что тоже не прочь съесть кусочек чего-нибудь такого…
Хозяин предложил жареную ветчину, яйца и горячие булочки с мёдом.
– Чем будешь сегодня заниматься? – спросил Вольфгер после того, как Ута отодвинула от себя пустую тарелку и откинулась к стене.