Еретическое путешествие к точке невозврата
Шрифт:
Вольфгер кивнул.
– Что предлагает доктор Лютер? Он предлагает на первый взгляд совершенно безобидную вещь: верить в соответствии со Священным писанием, а не в соответствии с поучениями отцов церкви, то есть Священным преданием. А в Евангелии, между прочим, нет ни слова ни о монастырях, ни даже о римской курии и самом Папе! И о почитании святых – тоже! Понимаете? Огромные деньги, которые империя расходует на содержание римско-католической церкви, оказывается, можно не тратить, и при этом оставаться добрым христианином! Естественно, что лютеранство было встречено с восторгом всеми слоями населения – от простецов до курфюрстов, и со скрежетом
И вот лютеранство в империи набирает силы. То одно, то другое курфюршество объявляет о разрыве с Римом и принятии учения доктора Мартинуса, монастыри закрываются, монахи и монахини уходят в мир, целибат [36] нарушается, церковная десятина не выплачивается, богослужения не проводятся вовсе или проводятся небрежно. И это – только следствие учения Лютера, а есть ещё Томас Мюнцер, который пошёл гораздо дальше, и есть многочисленные секты анабаптистов-перекрещенцев, которые вообще жгут монастыри, убивают священников и монахов, осаждают замки и кое-где даже посягают на их хозяев. Это уже война, которая вскоре может охватить всю страну.
36
Целибат(лат. coelibatus) – обет безбрачия и целомудрия, который давали при принятии церковного или монашеского сана. Включал полный отказ от половой жизни.
– Н-да, – досадливо потёр лицо Вольфгер, – гульдены… опять гульдены, даже в вопросах веры. С этой стороны я вопрос, признаться, не рассматривал.
– Я – финансист, и обязан всё мерять на деньги, – пожал плечами Антон, – тем более что всё, о чём я говорил, лежит на поверхности, вы просто не обращали на это внимания. В конце концов, воин не обязан думать о том, как работает обоз его отряда.
– Ну, положим, хороший воин обязан, – засмеялся Вольфгер, – а то сам останется голодным, да и его кнехты тоже. Но оставим шутки. Я хочу поблагодарить вас за ценные сведения, признаться, они открыли мне глаза на многое. В свою очередь, я хочу вам тоже кое-что рассказать, возможно, тогда причины моего интереса к обсуждаемой теме станут вам более понятными.
– Я слушаю вас, – кивнул Фуггер, поудобнее устраиваясь на стуле.
– Скажите, Антон, что вы знаете об иконах, плачущих кровью?
– Да то же, что и все, – вяло отмахнулся финансист, – страшная сказка, придуманная для черни каким-нибудь ополоумевшим от поста и воздержания монахом.
– Увы, это не сказка, – мрачно возразил Вольфгер, – недавно я видел плачущие иконы сам.
– Подделка исключена?
– Категорически.
– Тогда рассказывайте!
И Вольфгер стал рассказывать. Всё, с самого начала. Антон слушал его молча, подливая вина в бокалы и всё больше и больше бледнея. Когда Вольфгер закончил, молодой Фуггер был похож на древнего старца: изжелта-бледный, с посиневшими губами и зрачками во весь глаз.
– Вам плохо? – испугался Вольфгер.
– А как бы вы почувствовали себя, узнав о приближении Светопреставления? – выдавил усмешку Антон.
– Но… Может быть, это неправда? В конце концов, это только наши предположения, мы и приехали затем, чтобы спросить совета у архиепископа…
– Нет, похоже, вы правы, – мрачно сказал Фуггер, – сходятся мелочи, а когда мелочи сходятся, это
Вот что: я попрошу вас ни в коем случае не бросать свою миссию, доведите её до конца в любом случае. Обещаю вам любую поддержку со стороны нашего дома, а поддержка торгового дома Фуггеров и слово Антона Фуггера в империи кое-чего стоят, скажу вам, не хвастаясь. Теперь я вижу, что ваша аудиенция у архиепископа приобретает значение первостепенное, поэтому я постараюсь организовать её как можно быстрее. Но… я бы не стал ждать от неё многого. Альбрехт Бранденбургский, хоть и курфюрст, умный и влиятельный человек, но всё-таки наместник римской курии. Мне кажется, что после встречи с архиепископом Майнцским вам придётся ехать в Виттенберг.
– В Виттенберг? – удивился Вольфгер, – а зачем?
– Да ведь там живёт Лютер, – просто ответил Антон, – думаю, без серьёзного разговора с ним вам не обойтись. В худшем же варианте будьте готовы отправиться и к Мюнцеру. Именно эти люди определяют сейчас церковную жизнь империи, и с этим ничего не поделать.
– Н-д-а-а… – протянул Вольфгер, – похоже, наше путешествие затягивается…
– Что вам потребно? – быстро спросил Антон и придвинул к себе пергамент, – называйте без стеснения: деньги, снаряжение, люди – всё будет. Я легко могу выставить армию, превышающую армию курфюрста. Но у меня к вам будет одна, не совсем обычная просьба: не обращайтесь в торговые дома Вельзеров, Гохштаттеров, Имгофов, вообще ни в какие торговые дома, кроме моего, и, ради всего святого, не открывайте им то, что открыли мне. От этого известия рынки могут рухнуть в одночасье, и страна погрузится в самый настоящий хаос. Хуже этого может быть только само Светопреставление…
– Вы правы, – кивнул Вольфгер, – так я и сделаю. А теперь, пожалуй, мне пора. Рад был познакомиться, для меня эта встреча оказалась чрезвычайно полезной.
Он встал и направился к двери, но на полпути остановился:
– Антон, позвольте задать вам ещё один странный вопрос: в Дрездене есть маг?
– Какой маг? – удивился Фуггер.
– Не знаю… Наверное, тёмный. Мне всё равно какой, лишь бы он был опытным. Сам я его ни за что не найду, магики тщательно прячутся, да это и понятно, в случае чего их ждёт костёр…
Финансист на минуту задумался.
– Ха! А ведь есть такой! Городской аптекарь доктор Гервиг, насколько я знаю, балуется магией, мне как-то приходилось обращаться к нему по одному щекотливому вопросу. Идите к нему и просто назовите ему моё имя, он сделает всё, что будет нужно.
– Благодарю, вы в очередной раз выручили меня, – поклонился Вольфгер, – тогда позвольте спросить ещё вот что. Среди моих спутников есть гном. В город ему нельзя, и он прячется в каком-то убежище, о котором, якобы, известно Фуггерам. Я смогу послать ему весточку?
– Сможете, – кивнул Антон, – прикажите моему сотруднику, с которым вы начинали разговор и который ждёт вас за дверью, и он всё сделает.
– Откуда вы знаете, что он ждёт за дверью? – удивился Вольфгер.
– Да ведь я не отпускал его, – пожал плечами Антон.
***
– Ну что, второй полуденный колокол уже был? – спросил Вольфгер у Карла, выйдя на улицу, – а то этот дом как крепость, внутри ничего не слышно.
– Наверное, нам пора, – согласился Карл, садясь на своего жеребца, – долго вы там пробыли, господин барон, – хоть с пользой?