Еретик
Шрифт:
— Тело обыскали? — первым делом поинтересовался Ираклий. — Там были бумаги.
— Обыскали, император, — кивнул чиновник, — никаких бумаг на теле не оказалось.
— А кто убил? Что скажете?
Чиновник хмыкнул.
— Знаю точно, что это не разбойники. Вашего посыльного пытали. Они видели, что у него нет языка, и явно хотели заставить что-то написать. Правая рука была в чернилах. Более ничего сказать не могу. Сами понимаете, что здесь творилось.
Ираклий обвел взглядом самый богатый город Ойкумены. Пустое место там,
Ираклий поблагодарил чиновника и повернулся к градоначальнику.
— Что с Теодором и Амром? Хоть что-нибудь известно?
— Амр грузит зерно, — сразу ответил тот. — Купеческое берет в долг под честное слово, а твое, император, объявил военной добычей и конфисковал, чтобы кормить рабочих.
— Каких рабочих? — не понял Ираклий.
Градоначальник неловко кашлянул.
— Он восстанавливает Траянский канал.
Ираклий обмер. Этот варвар вел себя так, словно пришел сюда навсегда!
— А что с нашим флотом? И вообще с походом? Какие известия?
— Флот большей частью уцелел, — кивнул градоначальник. — Как мне пишут, морские крепости курейшитов, как и предполагалось, защищать некому, поэтому их просто жгут. Часть флота благополучно дошла даже до Хинда. Еще неделя-полторы, и вся индийская торговля станет нашей.
Ираклий отпустил градоначальника и задумался. Формально он одерживал верх: взятие пролива под контроль теперь дело нескольких дней, а с каналом Амр ничего сделать не сможет — просто потому, что путь из Нила загораживает неприступный Родос. Был там правда еще один небольшой канал из моря в Нил — от Бусириса, но в том, что в Амр в этот город не войдет, Ираклий был уверен. Просто потому, что через неделю вся Нильская долина превратится в море. И, тем не менее, Ираклий тревожился. Как пропажа Елены, так и смерть Ахилла были крайне тревожными сигналами Сверху, а он всегда прислушивался к подобным сигналам.
Голубое пламя Иерусалима будущие пророки прошли относительно легко, — уж говорить и петь их в монастыре научили, хотя, конечно же, с тем, что исходило от Мухаммада, их расположенные чуть ниже гортани мистические «колеса» голубого сияния ни в какое сравнение не шли. Ну, а на пламени цвета индиго взвинченных мальчишек — одного за другим — поразил истерический приступ. И лишь когда он погрузил их в царственный аметистовый цвет, наступила тишина.
Нет, они, разумеется, все так же бормотали псалом, а Симон все так же бил в барабан, однако фиолетовое сияние последнего шквала огня, последней — аметистовой — стены, закрывающей Иерусалим от смертного человека, источало такой глубокий покой, такую царственную величавость, что Симону даже показалось, что все позади.
«Или нет?»
Симон мог
— Господи! Кто ты?! — испуганно вскрикнул один из послушников.
Симон прищурился. Он уже видел, кого архангел Джабраил выбрал в числе первых.
— Не бойся, — подбодрил он мальчишку, — доверься ему. По сути, он это — ты сам.
Послушника выгнуло, и Симон невольно собрался в комок; именно в этот миг архангел вскрыл будущему пророку грудную клетку, чтобы вынуть и обмыть его слабое, местами черное человеческое сердце в светлых струях источника Зам-Зам.
«Пора…» — понял Симон.
Его собственное сердце глухо колотилось. Кто-кто, а уж Симон понимал, во что ввязывается.
— Спроси Джабраила, — глухо попросил он, — как мне найти Елену.
— Так же, как ты зажег небо… — сипло выдавил мальчишка.
Симон обмер, и в следующий миг земля дрогнула, грудь юного пророка опала, а рядом лежащий послушник выгнулся — точно так же.
— Господи Боже! Ты кто?!
— Не бойся, — торопливо вмешался Симон, — это архангел. Спроси его, как сделать Елену Царицей Цариц.
Парня затрясло, и тут же снова дрогнула и земля, а Симон сжал стучащие зубы. Джабраилу определенно не нравилось вмешательство обычного проводника, которым являлся сейчас Симон, в его отношения с пророками.
— Она и так Царица Цариц…
Симон оторопел, — выходило так, что Елену не придется возводить на имперский престол, и тут же выгнулся третий послушник.
— Уф-ф-ф…
Симон сжался. Он часто водил монахов сквозь слои погруженного в морок бытия, но это никогда не сопровождалось такими ясными знамениями. А главное, Симон прямо сейчас использовал в своих целях тех, кто уже не принадлежал миру. За такое могли и покарать.
— Спроси Джабраила, — через силу заставил себя потребовать он, — что мне с ней делать? Зачем Елена пришла в мир?
— Елена… родит… Спасителя… — внятно произнес только что ставший пророком юнец.
Симон опешил. Он знал, что Спасение невозможно. Да, пророки регулярно предрекали приход Спасителя. Да, он регулярно приходил — строго по пророчествам. Но Всевышний долго слова не держал и снова принимался карать.
— А если пророчества не исполнить?..
И в тот же миг Симона подбросило вверх и ударило спиной о стену.
Когда тряхнуло в третий раз, Амр вышел во двор и взобрался на толстую крепостную стену — как раз напротив Родоса. Комета так и висела над землей, и от нее время от времени отделялись тонкие, мигом исчезающие за горизонтом огненные нити.
— Что, Амр, боишься?!
Амр оторвался от созерцания небес и нашел взглядом крикнувшего. На крепостной стене, на той стороне канала — точно напротив — стоял Феодосий, комендант Родоса.