Еретики Дюны
Шрифт:
Гамму. Каким же странным местом стала эта Гиди Прайм.
Медленно, но отчетливо новые грани проступили перед ним, и каждая новая открывала вид на большее, чем он мог бы постичь. Он ощущал, как проявляются за происходящим четкие модели. «Однажды, — подумал он, — все модели соединятся в единую, и тогда станет ясно, почему его воскресили из мертвых».
Да, это по принципу открывающихся дверей, думалось ему. Стоит открыть одну дверь, и она выведет в помещение, где есть другие двери. В этом новом помещении выбираешь одну из дверей и исследуешь, что за ней есть. Потом могут наступить времена, когда придется опробовать все двери, но чем больше дверей открываешь, тем убежденней
— Охотники приближаются, — сказал Тормса. — Мы теперь животные, обгладывающие ветки, — он подошел к укрывавшему их кусту, сорвал зубами небольшую веточку.
Данкан повторил то же самое.
Я должен править и глазом и когтем так, как ястреб среди меньших птиц.
Утром на рассвете Тег выбрался из-за защитных щитов вдоль главной дороги. Дорога была широкой и ровной трассой — лучевой прокатки, свободной от растительности. Десять рядов, прикинул Тег, пригодных и для пешего, и для транспортного передвижения. Движение в этот час было, в основном, пешим.
Он стряхнул почти всю землю со своей одежды, еще раз удостоверился, что на ней нет воинских знаков отличия.
Его седые волосы были не так опрятны, как обычно, но он ведь мог использовать как расческу только свои пальцы.
Движение по дороге шло по направлению к городу Ясай — многие километры через долину. Утро было безоблачным, откуда-то с оставшегося далеко позади него моря тянуло легким ветерком.
За ночь он добился некоторого равновесия со своим новым сознанием. Перед второй половиной его двойного зрения пропархивало то одно, то другое видение: он с опережением отмечал, что должно произойти, отчетливо понимал, куда ему нужно ставить ногу при каждом следующем шаге. За этим опережающим время зрением скрывался таинственный реактивный спусковой крючок, который, он знал, только рвани — и скорость его тела возрастет до таких сногосшибательных величин, которые вроде бы ни для какой плоти невозможны. Рассудком этого нельзя было объяснить. У него возникло такое чувство, что он осторожно идет по лезвию ножа.
Как он ни старался, он не мог понять, что же произошло с ним под T-Пробой. Было ли это сходно с тем, что испытывают Преподобные Матери во время Спайсовой Агонии?
Но он не чувствовал постепенного пробуждения в себе все новых и новых Иных Памятей. И он никак не предполагал, что Сестры способны на такое, как он. Это двойное видение, заранее сообщавшее ему, чего ожидать от каждого следующего движения, было совсем новой способностью познания правды. Учившие его на ментата всегда уверяли, что существует форма «жизни-правды», которую не пришпилишь простым методом выведения доказательств из выстраиваемых фактов. Она иногда содержится в притчах и поэзии и часто прямо противоположна влечению страстей, так ему говорили.
«Самая трудноприемлемая проверка для ментата», — говорили они.
Тег всегда с легким недоверием относился к таким заявлениям, но сейчас он был вынужден с ними согласиться. T-Проба бросила его через порог в новую реальность.
Он не знал, почему выбрал именно этот миг, чтобы выбраться из укрытия — разве что момент показался вполне подходящим, чтобы тихо влиться в поток людского движения.
Большинство идущих по дороге были земледельцами, тянущими высоченные корзины овощей и фруктов. Эти корзины поддерживались позади них на дешевых суспензорах. Сознание того, что эта еда послана для того ему, чтобы утолить муки
Пользуясь своим новым двойным зрением, Тег выбрал одного из фермеров, коренастого темнокожего человека с тяжелыми чертами лица и руками в грубых мозолях. Он нес восемь огромных корзин, нагруженных дынями в грубой кожуре. От их запаха у Тега потекли слюнки изо рта, когда он набрал скорость, чтобы пойти рядом с фермером. Тег несколько минут шагал молча, затем осмелился заговорить:
— Это лучшая дорога на Ясай?
— Это долгий путь, — ответил мужчина. Голос у него был грудным, и в нем прозвучала осторожность.
Тег взглянул на нагруженные корзины.
Фермер искоса посмотрел на Тега.
— Мы идем на центральное место рыночного сбора. Оттуда другие заберут нашу продукцию в Ясай.
Пока они разговаривали, Тег понял, что фермер направляет его, чуть ли не настойчиво подталкивая к самому краю дороги. Фермер оглянулся и слегка качнул головой — короткий кивок. Еще три фермера подошли к ним и встали, окружая Тега и его попутчика так, чтобы высокие корзины закрыли их от всего другого движения.
Тег напрягся. Что они замышляют? Он не чувствовал, однако, никакой угрозы. Его двойное зрение не находило ничего опасного в таком близком соседстве.
Тяжелый транспорт проехал мимо у них над головой. Тег понял, что он проехал, только по запаху сгоревшего топлива, ветерку, покачнувшему корзины, по рокоту мощного мотора и неожиданному напряжению в его попутчиках. Высокие корзины полностью скрыли пролетевший транспорт.
— Мы выглядывали тебя, чтобы защитить, башар, — сказал фермер рядом с ним. — Многие охотятся за тобой, но среди нас нет ни одного такого. Тег бросил на человека изумленный взгляд.
— Мы служили у тебя при Рендитае, — пояснил фермер.
Тег сглотнул. «Рендитай?» Ему понадобилось мгновение, чтобы это припомнить — только небольшая стычка в его долгой истории конфликтов и переговоров.
— Сожалею, но я не знаю твоего имени, — сказал Тег.
— Радуйся, что ты не знаешь наших имен. Так оно лучше.
— Но я благодарен.
— Это наша маленькая услуга, которую мы рады тебе оказать, башар.
— Я должен добраться до Ясая, — сказал Тег.
— Там опасно.
— Всюду опасно.
— Мы догадались, что ты пойдешь на Ясай. Кое-кто тут должен скоро подоспеть и отвести тебя в укрытие. А вот и он. Мы тебя здесь не видели, башар. И тебя здесь не было.
Один из фермеров забрал возвышавшийся груз своего попутчика, соединив два ремешка корзин, тогда как фермер, которого выбрал Тег, поспешно пропихнул Тега под бечевку и в темный граундкар. Тег мельком увидел сверкающие пласталь и плаз, когда транспорт лишь на секунду замедлил, чтобы подобрать его. Дверь резко закрылась за ним, и он оказался в одиночестве в мягком обитом кресле на заднем сиденье граундкара. Машина набрала скорость и вскоре далеко обогнала пеших фермеров. Окна вокруг Тега были затемнены так, что все, проносившееся снаружи мимо него, Тег видел как бы в сумраке. Водитель был затемненным силуэтом.