Эргоном: Час ассасина
Шрифт:
Искренне ваш,
барон шестой Скуратов, Николай Семёнович'
Число, подпись, печать — чтобы не было сомнений, откуда пришла корреспонденция. Сложив листок, я сунул его в конверт, надписал, указав адрес дома, где проживал в Белом секторе аль-гуль, и вызвал слугу. Поручив ему отправить письмо как можно быстрее, я, наконец, испытал подобие удовлетворения и с почти чистой совестью отправился
Глава 33
Шувалов позвонил около восьми. Я взял трубку в кабинете, где просматривал поданные на подпись документы.
— Николай, есть дело. Довольно срочное. Не против, если я приеду?
— Сейчас? — удивился я, взглянув на большие часы, вырезанные из дуба в виде биг-бэна. — Всё настолько срочно?
— У тебя дела?
— Нет, просто немного неожиданно. Зачем вам трудиться? Я мог бы сам к вам завтра заглянуть.
Мне хотелось проверить, насколько серьёзное дело. Если князь откажется от моего предложения и припрётся сам, значит, есть, из-за чего напрячься.
— Лучше я к тебе и сегодня, — помолчав, выбрал Шувалов.
О, черт…
— Хорошо, Пётр Дмитриевич. Жду.
Хоть бы намекнул, о чём речь пойдёт. Хотя, может, разговор не телефонный. Защита от прослушки — дело хорошее, но на всякую гайку с хитрой резьбой, как говорится. Спрашивать я не стал, чтобы не показаться нетерпеливым. Лучше оставаться спокойным — и внешне, и внутренне. И всё же, я слегка нервничал, дожидаясь визита князя. Даже не представляю, что могло заставить его в такой час сорваться ко мне.
Наконец, кортеж прибыл. Мы с Шуваловым расположились в малом кабинете. Слуга подал кофе с булочками. Князь жестом отказался от угощения, но с удовольствием сделал пару глотков из маленькой фарфоровой чашки с зелёным вензелем «С».
— Наверное, я тебя напрасно всполошил, — проговорил он, взглянув на меня, и поставил чашку на блюдце. — Ничего страшного не случилось, но решить вопрос нужно быстро. У тебя ведь живут две девочки из рода Пешковых?
— Есть такое, — согласился я. — И отлично себя чувствуют.
— Не сомневаюсь. Вот только Комитет по устройству дворянских сирот волнуется. Видишь ли, в его обязанности входит заботиться о детях аристократов, оставшихся без родителей.
— Я отлично за ними присматриваю. Они в полной безопасности.
Неужели кто-то нацелился отобрать у меня малышек?! Ну, нет, шиш! Такими ценными кадрами, важными для рода, не бросаются.
— Уверен, что так и есть, — кивнул Шувалов. — Однако есть правила. Дети должны иметь опекуна.
— Я готов дать им юридический статус. Хоть сейчас.
Князь понимающе усмехнулся.
— Не сомневаюсь. Я
Чёрт! Вот это, конечно, подкралась беда, откуда не ждали… И тут меня осенило:
— Минутку! Я ведь тоже сирота аристократов. Почему меня никто не взял под опеку?
— Ты барон. У тебя титул. Это совсем другое дело.
— Ясно. Положение определяет человека.
— В общем, да.
— И что, кто-то намерен забрать у меня Пешковых? Надеюсь, очевидно, что я их не отдам?
— Очевидно, — спокойно согласился Шувалов. — Это и не требуется. Нужно лишь юридически оформить их принадлежность клану.
Так-так! Клану, значит. Не роду Скуратовых.
— И кто готов взять на себя ответственность? — усмехнулся я.
— Не смейся. Это не попытка забрать у тебя магов с Даром иллюзии. Напротив — таким образом девочки закрепятся за кланом.
— Про клан я понял. Предпочитаю, чтобы они были, прежде всего, частью моего рода, а уж потом — частью клана.
— Увы, это невозможно.
— Я правильно понимаю, что вы, Пётр Дмитриевич, предлагаете свою кандидатуру в качестве опекуна?
— По-моему, самое очевидное решение проблемы.
Конечно, он был прав. Если не считать того, что я тем самым лишался Пешковых.
— И вы их заберёте?
— Нет, Николай. Как я уже сказал, никто не пытается лишить тебя трофеев. Девочки останутся с тобой. Уверен, они и сами никуда не захотят уезжать. Ты ведь постарался, чтобы им было хорошо в замке?
— Но принадлежать они будут вам? — спросил я, проигнорировав вопрос.
— По документам — да.
— Понятно.
— Я знаю, что они тебе нужны. Или, во всяком случае, пригодятся. У меня, как ты знаешь, уже есть маг иллюзии. Я обойдусь без твоих малышек.
Да, княгиня даст фору обеим моим крошкам, вместе взятым. Хм… Ситуация так себе. С одной стороны, князь прав, и лучше, чтобы опекуном стал он. С другой, я рассчитывал сделать Пешковых частью рода Скуратовых. А теперь их приберёт к рукам Шувалов. Конечно, внутри меня разгоралось холодное бешенство. Но этого нельзя было показывать.
— Если тебе захочется спустя несколько лет всё-таки юридически забрать их, можешь жениться на них, — словно услышал мои мысли князь. — Или хотя бы на одной. Но уверяю, что ты ничем не рискуешь. Слово дворянина.
Если брать в жёны всех подряд, то гарем разрастётся до размеров султанского. Я слышал, что у императора Османии двести супруг и ещё сколько-то там наложниц. Понты, конечно. Уверен, больше половины из них он и в глаза не видел. Но у них там своя атмосфера.
— Я должен проконсультироваться со своим юристом. Это не из-за недоверия к вам, Петр Дмитриевич. Просто не изменяю своим правилам.