Эргоном: Темная жатва

Глебов Виктор

— О, Ваше Величество, я предлагаю вам гораздо больше.

Голицын усмехнулся.

— Надо же, — сказал он. — Я думал, что награду сегодня буду предлагать я, а вон оно, как обернулось. Ну, послушаю. Говори.

— За передачу трона вы получите не только жизнь, сохранённый клан и территории, но также я не лишу ваш род Дара и не обнародую ваш секрет.

Голицын прищурился. В его взгляде мелькнула настороженность.

— Это какой же, Коля?

— То, что вы и часть ваших родственников — демоны. Не отрицайте. Мне это доподлинно известно.

Мой собеседник медленно откинулся на спинку

кресла. Левая щека у него нервно дёрнулась.

— И доказательства имеются?

— Доказательства у вас на лице. И это не фигура речи. Я про глаза.

— Глаза? — притворно удивился Голицын.

— Да. Те, которые чуть ниже тех, что вы держите открытыми.

На губах императора появилась кривая ухмылка. Очень мрачная и злобная. А затем он поднял веки на скулах и уставился на меня парой оранжевых зенок с вертикальными зрачками.

— Да, речь именно о них, — спокойно кивнул я.

— Всё-то тебе известно… — процедил Голицын. — И ведь не боишься!

— Не боюсь. И, кстати, меня ваша природа не смущает. А этого дорогого стоит. Кроме того, даже это не всё, что я вам предлагаю.

— Неужели? И что ещё?

— Вы сохраните возможность поставлять ресурсы в империю. Вернее, восстановите её.

Все четыре глаза Голицына прищурились.

— Я про порталы, разумеется, — сказал я. — Конечно, поставки будут проходить под моим контролем.

— Так это ты спёр Череп, — проговорил Голицын. — Чёрт… Так и знал ведь! Но ты лукавишь, Коля. Тебе просто нужны наши связи, чтобы возобновить поставки.

— Не спорю. Но я не пытаюсь отжать их себе.

— Очень щедро! — усмехнулся мой собеседник.

— Я тоже так думаю.

— Вот только что, если ты их не получишь, а? Как тогда Спаситель спасёт империю?

— Поставки можно наладить. Это займёт время, но, в конце концов, ресурсы будут. Вы и сами это понимаете. Но Белый клан к этой кормушке уже даже близко не подойдёт.

— И ты не попытаешься забрать всё, когда мы возобновим поставки?

— Попытаюсь, конечно.

— Хм… Честно.

— Но вы можете хранить свои секреты так хорошо, как сумеете. И столько, сколько сможете. А если будете вести себя смирно, то, может, я и не стану пытаться их узнать.

— Не так уж и много ты предлагаешь, Коля, — покачал головой Голицын. — Но главное — ты забываешь об одной вещи.

— Какой, Ваше Величество?

— Ты здесь один. Я могу тебя убить. Или мы можем тебя убить. Скажешь, не посмеем тронуть пророка и героя империи?

— Скажу, что, если не вернусь к оговоренному часу, мой человек сделает так, что ваш род лишится Дара, а затем откроет Иркаллу, и на Белые уделы хлынет такая толпа монстров, что от вашего клана камня на камне не останется, — ответил я жёстко. — А затем будет объявлено, что вы убили пророка. Ну, а Шувалов займёт трон. И мы с вами оба окажемся в пролёте. Ну, и мертвы, конечно.

Голицын прикрыл все четыре глаза. Мы сидели некоторое время молча. Я понимал, что он просчитывает варианты. Так что не мешал.

Наконец, император поднял веки. Взгляд у него был усталый.

— Ну, и когда ты хочешь, чтобы тебя возвели на трон? — спросил он бесцветным голосом.

* * *

Ужин проходил в тесном семейно-дружеском кругу. Были только

мои жёны, малышки Пешковы, Кирилл, Артём, Аня, Маша и Павел. Я понимал, что таким составом мы собираемся, скорее всего, в последний раз. Все эти люди были мне по-разному и по-своему дороги. Но после того, как я взойду на трон, многое изменится. Увы. Родственники некоторых из них запишут меня в свои враги, и ребятам придётся с этим считаться. Особенно Павлу, которому предстоит однажды занять место своего отца. Так что этому ужину, именуемому мною мысленно прощальным, я придавал особенное значение. А вот мои гости этого не понимали. И в этом было и своё очарование, и свой повод для лёгкой грусти.

— Так, значит, ты, действительно, пророк? — спросила Маша, отправив в рот кусок отбивной. — Это не выдумка?

— Пророк или нет, а грешников карает направо и налево, — подмигнул Артём. — Да, Коль?

Я кивнул.

— Приходится. Без перемен нет прогресса.

— Перемены необходимы, — вставила Катя. — Империя должна расширяться. Можно назвать город империей, но станет ли он от этого ею?

— Золотые слова, — кивнула Глафира, нарезая у себя на тарелке коровий язык. — Коля смог избавить нас от гулей, значит, и прочую нечисть со временем одолеет. И тогда можно будет расширяться.

— Ну, до этого ещё далеко, — сказал Павел. — А как у тебя дела с Коэнами? Я, кстати, прикупил аэробайк и уже несколько раз опробовал. Угарная штука!

— Спасибо. Я подумываю о том, чтобы начать выпуск и автомобилей на гравитационной подушке. Уже обсуждал это с каббалистами.

— И что они думают?

— Что это отличная идея.

В таком ключе мы болтали часа полтора, неторопливо поглощая блюда, а затем слуги принесли кофе и чай для Кати и Есении, которые были беременны (да, Падшая опередила-таки Каминскую) и соблюдали диету.

Вынесли также торт.

— Ого! — оживилась Мария. — А вот это круто! В честь чего?

Пешковы так и вовсе в ладоши захлопали.

— В честь того, что вы мои друзья, — ответил я.

Ушли гости часов в десять. Прощаясь с Шуваловыми, Каминским и Елагиным, я почувствовал, как сердце кольнула невидимая игла. Станет ли кто-то из них моим врагом? Это покажет лишь время.

Но я должен стать императором. Защитить свою семью, сделать всё, чтобы то, что случилось с родом Скуратовых перед тем, как я попал в этот мир, не повторилось.

Любой ценой.

Такова моя судьба, которую я творю сам!

Ибо разве не сказал Спаситель, в которого верят мои будущие подданные: «Вы и есть боги»?

* * *

В одиннадцать ко мне приехали Кан Лун и Емельянов. Главы банд были последними, с кем мне предстояло разобраться прежде, чем взойти на трон.

Представитель триады держался спокойно, а вот Емельянов явно чувствовал себя не очень уверенно, хоть и старался этого не показывать.

— Господа, — начал я, поглаживая кончиками пальцев металлическую голову примостившегося возле кресла Анубиса. — Вы не знакомы, но наверняка слышали друг о друге. А значит, в курсе, что делите сферы деятельности на моих территориях. Мне не нужны разборки. Впрочем, как и вам. Я рассчитываю на поддержку вас обоих. Иначе наши договорённости не имеют смысла. Вы согласны?