Эриган. Черта
Шрифт:
«Иф, не балуйся! Тебе уже четырнадцать, а ведёшь себя как маленькая!» — сделала ей замечание мать, ставя еду на стол.
«У-у-у» — не смея перечить Тайше, Иф отпустила его руку, недовольно надув губы.
А как же, ей ведь запретили обнимать любимого брата!
Но женщина уже не раз видела нечто подобное, поэтому лишь громко фыркнула, выразив своё отношение к такой детской реакции.
«Ладно, дети — завтракайте…» — сказала она, покинув помещение.
Однако Вик уже практически забыл о её существовании, голодным взглядом
Чем он, собственно и занялся.
Иф же пыталась от него не отставать, со свойственной ей грацией принявшись за завтрак. И вскоре, вдоволь насытившись, они уже покидали дом, все ещё ощущая на себе теплый взгляд матери.
Если Вик не ошибался, то она была искренне рада тому факту, что ее дети наконец-то достаточно созрели для того, чтобы покинуть свою деревушку, и отправиться в большой мир. Хоть и всего на пару недель.
Но, как бы там ни было, в ее глазах все же виднелось беспокойство.
Прекрасно понимая ее чувства, Вик мог лишь нежно ее обнять, и на прощание пообещать, что будет оберегать свою сестру как зеницу ока.
…
Едва покинув дом, парень сразу же направился в сторону небольшой кузни, из окон которой непрерывно валил дым и доносились отзвуки ударов о металл.
Напоследок нужно было добиться разрешения отца. И это, пожалуй, было самое сложное.
Сама же Иф идти внутрь отказалась, утверждая, что кузня — не место для женщин. Проигнорировав ее пылкие речи, Вик вошел туда сам, ведь сколько бы она не твердила, что взрослая, для него она навсегда останется младшей сестренкой.
Внутри его встретил жаркий, с примесью металла и гари, воздух, который непрерывным потоком вытеснялся наружу.
“Душно…” — подумал Вик, с едва ощутимым раздражением встречая ударивший в лицо жар.
Однако царящая здесь атмосфера была ему привычной, поэтому долго приспосабливаться ему не требовалось.
“А вот и он…” — осмотревшись, Вик сразу же направился к дальней стене, у которой можно было заметить мощную фигуру Ганса — отца Иф. Единственного человека во всем мире, которого он безмерно уважал, и коим восхищался.
А ведь ещё семь лет назад, они даже не были знакомы. Однако судьба распорядилась так, что теперь он его отец. Пусть и не родной, но тем не менее, столь же незаменимый.
Вик не знал, почему в тот роковой день он оказался рядом с ним. Почему родители доверили своего сына именно ему? Кем он для них был? И был ли вообще?
Со временем он уже не задавал себе эти вопросы. Ганс был хорошим человеком, но и у него были свои тайны. И свои причины, чтобы не рассказывать ему правду о случившемся.
Вик лишь помнил, что в то время он с родителями путешествовал по империи. Город за городом. Королевство за королевством.
И это продолжалось с тех самых пор, как он себя помнил. Вернее, другой жизни он и не знал.
Однако в какой-то миг все резко изменилось. Его родители больше ни с кем не общались, не вели поучительные беседы с сыном, не заходили в города и не задерживались подолгу на одном месте.
Этот период жизни, оставил в его памяти много плохих воспоминаний, отзвуки которых продолжали его преследовать даже сейчас, напоминая о себе во снах.
Но все это, как, оказалось, было лишь слабой пародией на то, что случилось потом.
Спустя долгое время, они посетили одну маленькую деревеньку. Вик хорошо запомнил те старые ворота и чумазые лица ее обитателей. А ещё лицо старосты, который учтиво вел их к себе домой. Почему-то в тот миг, он показался ему хитрым лисом, который мог утащить его в лес
Но для тогдашнего него, это не имело значения, ведь рядом с ним были его родители. Чего ему было бояться?
Но кто мог знать, что это впечатление не было ошибочным!?
Сидя в светлой, чистой комнатке, он слышал приглушённые расстояниям голоса родителей, которые о чем-то разговаривали со старостой…сначала спокойно, а потом на повышенных тонах.
И вот, будто следуя упавшим из глаз ребенка слезам, мир вокруг перевернулся.
Печальный крик матери, прозвучавший из-за двери, грохот падающей мебели и звон металла. Все это смешалось в один звук, финальной нотой которого был жуткий грохот взрыва, больно ударившего ему по ушам. В этот миг сознание покинуло его слабое тело, отправив в мрачную темноту беспамятства.
Очнулся он уже на улице, в крепких и сильных руках своего отца. Однако… его руки почему-то сильно дрожали, а в добрых, светлых глазах стояло сплошное беспокойство и страх.
Вик не знал, что произошло, но он прекрасно видел полыхающий дом впереди. Но разве это могло его волновать больше, чем отсутствие рядом с ним мамы?
Но на немой вопрос сына, отец лишь вздрогнул всем телом. Ведь он прекрасно осознавал одну истину — в тот миг решалась их судьба.
«Защити его, Ганс..» — это были его последние, прощальные слова.
А затем он исчез в пламени горящего дома, кинувшись спасать свою жену.
Оставив его одного… оставив его сиротой…
…
«Доброе утро, дядя» — Вик почтительно склонил голову, прогоняя из глаз печальные воспоминания.
Достав же из бурлящей воды заготовку для меча, мужчина довольно кивнул, и посмотрел на вошедшего парня.
Кивнув в ответ, он бросил железку на стол, направляясь в сторону выхода. Рядом с ним стояла старая бочка с водой, которой он и воспользовался. Быстро ополоснувшись, Ганс указал Вику в сторону двери, предлагая выйти.