Ермак. Телохранитель

Валериев Игорь

Увидев большое, два с половиной на полтора метра зеркало, подошёл к нему. Да, "Абрам Исаакович" или Александр Иванович Берман — большой мастер своего дела. Тёмно-зеленый двубортный мундир, обшлаг, воротник (закругленный) и борта обшиты жёлтым шелковым шнуром с петлицами серебристого цвета по одной на воротнике и по две на обшлагах. Серебренные чешуйчатые эполеты с золотыми звездами и литерой "А.". Укороченные шаровары тёмно-зеленого цвета с желтыми лампасами с сапогами без шпор. Офицерский шарф золотого цвета и портупея с шашкой. Волевое лицо, строгий и пронзительный взгляд. Красавец! Прямая угроза женскому полу! "Тем

более с женским вопросом надо что решать, — подумал я. — Быстрее бы определилась моя дальнейшая судьба и место службы. А там можно и по лебедям за грязной и платной любовью сходить". Подмигнув своему изображению, по подсказке лакея направился верх по лестнице.

Поднявшись на второй этаж, попал в большой зал, где уже находилось человек сорок-пятьдесят. Мелькали платья, веера, сверкали драгоценности. Среди чопорных партикулярных мужских костюмов, типа смокинг, я увидел только пару военных мундиров. "И это называется небольшим приёмом", — успел подумать я, как ко мне подлетела прекрасная небольшого роста шатенка с голубыми глазами и осиной талией, которую подчеркивало строгое и одновременно богато украшенное драгоценными камнями платье.

— И от кого доблестный Георгиевский кавалер будет отбиваться своей шашкой в этих стенах? — с улыбкой спросила меня девушка.

— О, прекрасная незнакомка, вы не поверите, но от сказочных наяд, которые своей божественной красотой меркнут перед вами, — с учтивым поклоном ответил я.

— И чем же они вызвали ваш гнев, — незнакомка подняла и раскрыла веер, спрятав за ним улыбающиеся лицо.

— Боюсь, они захотят пригласить меня на танец и в этом случае, моя шашка спасёт меня, — увидев удивлённо округлившиеся глаза и симпатичный ротик, продолжил. — Понимаете, есть люди, которым медведь на ухо наступил, а есть, которым слон ноги оттоптал. Я отношусь к последним. Единственно, что смогу станцевать, так это вальс, да и то с грацией бегемота. Только шашкой и приходится защищаться.

По мере произнесения данных фраз, на лице прекрасной незнакомки удивлённое выражение стало переходить в улыбающееся состояние. А когда она услышала мои последние слова, то не выдержала и рассмеялась в полный голос. В результате её заразительного смеха на нас обратили внимание почти все присутствующие в зале. При этом практически все мужчины стали улыбаться, а вот некоторые из матрон посмотрели осуждающе.

— Да! Никогда бы не подумала, что услышу такое признание от офицера, да ещё Георгиевского кавалера, — девушка сложила веер и, указывая им на меня, продолжила. — Вы должны немедленно представиться, чтобы я занесла ваше имя в свой дневник.

— Хорунжий Аленин-Зейский, Тимофей Васильевич, — я вновь склонил голову в учтивом поклоне.

— За свою правдивость и остроумие, вы достойны награды. Я — княжна Мария Петровна Трубецкая, для вас с этого мгновения Мари, — произнесла девушка, протянув мне руку для поцелуя.

— Ваше Сиятельство, — с почтением приложился к этой изящной и правильной формы ручке. — Это большая честь для меня.

— Если вы еще раз назовёте меня не Мари, то я лишу вас награды, хорунжий!

— Слушаюсь, сиятельная Мари, — я вытянулся во фрунт и пожалел, что у меня мягкие казачьи сапоги без шпор. А то бы сейчас щёлкнул каблуками и позвенел бы шпорами.

— Сиятельная Мари, — медленно, словно смакую каждую букву, произнесла

красавица. — Так меня ещё никто не называл. Очень приятно-с. Вы, хорунжий, заслужили ещё одну награду, но какую, я пока ещё не решила. А сейчас вас ждёт бой, но не с наядой, а с драгуном сумского полка.

Девушка с шаловливой улыбкой показала веером мне за спину. После этого жеста, я несколько резковато развернулся, смещаясь в сторону. К нам решительной походкой и с каким-то отрешением на породистом лице направлялся эстандарт-юнкер в форме Сумского драгунского полка. Насколько я знаю по информации этого времени — единственный регулярный кавалерийский полк, размещенный в Москве. И служили в нём одни богатые буратины. Действительно богатые.

Эстандарт-юнкер подойдя, окинул меня каким-то высокомерно-презрительным взглядом. Правда, когда взгляд скользнул по моим наградам, в глазах мелькнула зависть. После этого, он повернулся к девушке и скучающим голосом произнёс:

— Мари, ты не познакомишь нас?!

— Алекс, с удовольствием. Хорунжий Аленин-Зейский Тимофей Васильевич. Ему я только что даровала право, называть меня Мари. — Княжна строго посмотрела на юнкера. Потом повернулась ко мне и, показывая веером на драгуна, произнесла далее. — А это граф Алексей Алексеевич Белёвский. Мой хороший друг, которому также дано право звать меня Мари.

Пока девушка представляла мне графа, тот из-за её спины буквально прожигал меня взглядом. "Ой, как тут всё запущено", — подумал я и постарался придать взгляду саму доброжелательность.

— Приятно познакомиться, Ваше Сиятельство, — я склонил голову в коротком поклоне.

Ответить граф не успел, перебитый Мари.

— Господа, вы здесь пообщайтесь, узнайте лучше друг друга, а отлучусь ненадолго, меня зачем-то мамА зовёт.

Произнеся со скоростью сто двадцать слов в минуту данную фразу, княжна развернулась, взмахнув подолом платья и показав туфельки, после чего быстро направилась к хозяйке имения.

Я с улыбкой на лице проводил глазами этот огонь в юбке, а когда повернулся к графу, то наткнулся на его бешеный взгляд.

— Господин хорунжий, может быть, Вы объясните мне вашу улыбку сейчас и то легкомысленное общение с княжной, которое я наблюдал несколько минут назад! И что Вас связывает с Мари?! — Белёвский буквально кипел, но слова, которые он произносил, были холодными, как лёд.

Я же, глядя на него, чуть не расхохотался, настолько граф мимикой, интонацией был похож на Ипполита из фильма "Ирония судьбы", когда он разбирался с Лукашиным, в каких тот отношения с Надеждой. Еле сдерживая, готовую расплыться по лицу лыбу, постарался ответить со всей серьёзностью.

— Ваше Сиятельство, я мог бы Вам сказать, что это только моё дело, — и увидел, как голова графа дёрнулась от этих слов, как от пощёчины. — Но, судя по всему, Вы сильно влюблены в Мари, а она, видимо, дала повод считать вам себя несколько большим, чем её друг.

Граф, с языка которого уже были готовы сорваться слова, после которых всё шло бы к дуэли, дослушав меня замер. А потом сдержанно произнёс: "Это так!"

— С княжной мы познакомились пять минут назад. Я новый сосед Трубецких по моему имению, которое расположено рядом с деревней Курковицы. Княгине Трубецкой я ещё даже не представлен, хотя прибыл по её приглашению. Мари меня перехватила.