Error 404
Шрифт:
Сейчас, вспомнив тот момент ясно, он не раздумывая обнял жену в кресле кинозала.
– Я думаю, не надо никуда торопиться, козочка, - тихо сказал он. – Покружим на орбите, слетаем к гигантам. Веселитесь, а я пойду к виртуалам. Поиски истины о погибшем экипаже надо начинать оттуда.
– Но Ал говорил, они ничего не помнят и безобидны.
– Ал и не такое может сказать! – Дэн и сам удивился неожиданной вспышке. – Сколько времени он проводит в виртуальности?
– В последние месяцы, после увлечения загадкой гибели родителей, всё меньше.
Они помолчали. Только Дэн тяжело вздыхал, коря себя, что свернул разговор в ненужное русло.
– Дэн, в чём ты постоянно подозреваешь моего брата?
– запальчиво спросила Капа.
Он замялся, но
– Ты не задумывалась, с чего бы Ал заинтересовался этой загадкой? – тихо сказал он. – Я думаю, может, эту мысль, как и мысль вернуться к планете 404, ему внушили виртуалы? Их терзают те же загадки, что и нас, и, чтобы приблизиться к их разгадке, они готовы не поступиться жизнями реального экипажа во второй раз.
– Ого! – только это сказала Капа, и замолчала совсем, уставившись в потухший сероватый экран. Дэн подождал немного, успокаивающе поглаживая её плечо, но тело жены не отзывалось на ласку. Тогда, с последним тяжелым вздохом, он поднялся и направился в комнату отдыха в виртуальности.
Комната отдыха в виртуальности представляла собой большое круглое помещение с зелёным садиком посередине. Пространство у стен занимали капсулы для виртуального сна, перемежающиеся душевыми кабинками, и кресла для кратких прогулок по виртуальности, отдельный щит на стене был увешан масками для быстрой связи. Дэн в задумчивости остановился у ближайшей капсулы. Он обычно предпочитал пользоваться креслом: больше чем на пару часов в виртуальности его не хватало. Это Ал сутками может висеть в капсуле, голый как новорожденный, обмазанный специальным гелем, передающим реалу все тактильные ощущения от виртуальности. А Дэну вполне хватало шлема и маски, закрывающей рот, нос, уши и глаза, мгновенно отгораживающей от реального мира.
Всё же он разделся и забрался в капсулу, с некоторым внутренним содроганием включил подачу геля. Виртуалы не любили реалов, ограничивающих пребывание в виртуальности креслом или маской. Они жаловали лишь тех, кто готов был полностью войти в виртуальность, оставив своё тело голым и беззащитным в капсуле.
Крышка капсулы захлопнулась с точно тем же звуком, что и капсулы-гробы, которые Дэн когда-то отправлял к яркой белой звезде. Гель уже заполнил ее до половины, и он, торопясь, надел маску. Сейчас же все чувства отключились. Чернота и тишина. Гель заполнил капсулу, и пропало даже ощущение тела. Осталось сознание, испуганно бьющееся в такт ударам сердца. Дэн уже был не в реальности: на границе между ней и виртуальностью.
Человеческое восприятие приноравливалось к виртуальности постепенно: как после яркого дня слепнешь и глохнешь от внезапной ночи, и требуется время, чтобы разглядеть её красоту. Дэн терпеливо ждал, и «тот» мир потихоньку начал проявляться. Чернота посветлела, появились нечёткие очертания предметов, послышался далёкий нестройный гул множества голосов и шумов. Будто бы подул ветер...
– Дэн прекрасно знал, что это лишь иллюзорное ощущение, но на долю секунды даже захотел поверить ему. Этот ветер был гораздо правдоподобней того, что создавали вентиляторы в оранжереях «Красавицы», он был почти как настоящий, дующий на планетах.
Виртуальность обретала всё большую тяжесть и весомость. Теперь Дэн различал, что ветер, дующий ему в лицо, прохладный и сухой. Мир вокруг обретал цвета и плотность, скоро Дэн узнал окружающую обстановку: это был городской пункт перехода из реальности в виртуальность, комната с кипенно-белыми стенами. Белая комната отдыха «Красавицы» на её фоне казалась грязно-серой. На полу золотыми линиями был начертан символ виртуальной жизни: два пучка нитей, перекрещивающиеся в виде латинской Х - знак первоначальной разрозненности виртуалов, и соединяющий пучки в одно ромб с закругленными краями - знак Эрны, божества виртуальности. За огромными окнами пункта перехода раскинулось центральное поселение виртуалов, город Эрнатон. Ветер дул из распахнутой двери в мир виртуальности впереди.
– Добро пожаловать в Эрнатон, капитан, - негромко поприветствовал виртуал за пультом в центре комнаты.
Дэн занялся разглядыванием себя в отражении в оконном стекле. Оказалось, в виртуальности он очнулся в строгом сером костюме, который конструировал три года назад для деловых переговоров и успел об этом забыть. Сейчас же выяснилась неприятная вещь: за прошедшее в реальности время костюм стал тесноват, и отнюдь не в плечах. Пояс брюк пришлось срочно расширить. Потом Дэн вышел в город.
Эрнатон был создан как усреднённый земной мегаполис, а почти все локации виртуальности - как картинки различной природы Земли, чтобы напоминать реалам и виртуалам об оставленной родине. Город вырос более ввысь, чем вширь, многоэтажные дома строгими линиями напоминали обелиски. Иллюзия неба над Эрнатоном всегда была чистой, на голубом фоне никогда не появлялись пятна туч. Погода здесь была неизменна: позднее лето в умеренном поясе Земли, смена дня и ночи также не моделировалась: вечные десять часов утра. Это в других локациях виртуальности сияли стекляшки ненастоящих звёзд и иллюзия хлопьев снега растекалась в ладони тепловатой водой. Эрнатон был предназначен для работы, и всё, что могло ей помешать, было отметено на стадии создания. По непонятному капризу творцов здесь оставили только ветер, спонтанно включающийся и отключающийся. Он был совсем как настоящий и гонял по чистым улицам иллюзорную липкую мелкую пыль, забивающуюся в ноздри и глаза.
Прохожих встречу попадалось немного. Все по виртуальной моде были облачены не менее чем в пятнадцать слоёв одежды и украшений. Неестественная резкость, яркость, четкость каждой детали одежды контрастировала с неясными, меняющимися каждое мгновение лицами. Личного транспорта на улицах Эрнатона было немного, но всё небо над крышами домов оплели паутины воздушной монорельсовой дороги, заполненной вагончиками общественного транспорта.
Зашуршала крыльями стая птиц, вспугнутых чем-то. Иллюзии животных в виртуальности, как и проекция Дэна, были чёткими и детально прорисованными, но неживыми. По контрасту с ненатуральным миром вокруг виртуалы казались удивительно реальными. Настоящими, живыми, пусть странными. И даже самые консервативно настроенные реалы, такие как Дэн, понимали: в виртуальности они имеют дело с новой формой жизни.
История виртуалов началась в хранилище электронных слепков психики человека. Хранилище организовала международная группа учёных, занятая разработкой системы единого и полного психологического тестирования. Их затея окончилась пшиком из-за недостаточного финансирования, а хранилище прибрала к рукам игровая корпорация. Слепки стали использовать для создания сверхреалистичных персонажей в компьютерных играх. Эти фантастические герои копировали игрока-владельца настолько точно, вплоть до мельчайших оттенков эмоций, что становилось не по себе. Газеты кричали о прорыве в области клонирования, перешедшем на новый уровень – виртуальный, и не сходились только в оценке: хорошо это или плохо. А применение слепков тем временем ширилось: из них стали конструировать виртуальных помощников, свои точные копии, для работы и ведения личных страничек в социальных сетях, тогда же и появилось словечко: «виртуал». Увлечение виртуалами охватило весь мир, и многие люди понимали, что имеют дело не просто с покорной кибернетической машиной. Называвших виртуалов своими друзьями и супругами сначала поднимали на смех, но через пару десятилетий, когда подросло поколение, привязанное к виртуальности крепче, чем к реальности, впервые заговорили о создании законодательной базы для виртуалов.