Эрта. Падение терратоса
Шрифт:
Утром выходного дня Кинт позволил себе немного поваляться в постели, чему также способствовало общество Таны, которая вчера вечером пришла поболтать, да так они с Кинтом и «проболтали», до поздней ночи, угомонившись лишь тогда, когда кто–то из двух стариков, что живут по соседству, громко крикнул в окно: — Кинт, я старый человек! Ну, нельзя же так!
Вняв мольбам старика, Кинт и Тана наконец уснули, а теперь, когда солнце теплыми лучами коснулось их лиц, они проснулись, но вставать не было никакого желания.
— Я хочу попрощаться, —
— Куда–то уезжаешь?
— В столицу…
— Надо же… ты получила в наследство особняк?
— Дурачок! Я же сирота, — Тана маленьким кулачком нежно стукнула Кинта по лбу, — мама Ригер заплатила на мое обучение… так что поеду на курсы экономок в женскую школу ремесел.
— Это здорово.
— Скажи, ты будешь скучать?
— Буду вспоминать, — честно ответил Кинт, — ты же знаешь, всякие высокие чувства, это не мое.
— Ты врешь… У тебя наверняка была женщина, которую ты любил, а может быть и сейчас любишь… Скажи?
— Если ты хочешь, чтобы мы расстались по–доброму, то не продолжай этот разговор.
— Ладно, — Тана села на постели, по–кошачьи потянулась, и спросила, — изволите завтракать, господин начальник охранной службы?
— На завтрак я пойду в кабачок.
— Тогда прощай, Кинт, — Тана быстро оделась, открыла дверь и, задержавшись в дверях, добавила, — и вспоминай меня.
— Обязательно, — ответил Кинт, поднявшись на локте.
— Ой… доброе утро, — Тана присела в поклоне, поприветствовав кого–то и быстро пошла по балкону.
— Недурна, очень недурна… — произнес кто–то из–за дверей.
Кинт положил руку на рукоять револьвера, висевшего в кобуре на спинке стула, рядом с кроватью и взвел курок.
— Если бы у меня было желание тебе навредить, то я это сделал бы, пока ты ворковал с этой милашкой все утро… это я, Тилет.
— Ну, заходи… — Кинт сел в кровати и начал одеваться, — как ты меня нашел, даже спрашивать не буду.
— Такая работа, — Тилет, улыбнувшись, пожал плечами, снял широкополую шляпу и присел на лавку у входа, осматривая комнату, — неплохой флигелек.
— Я так понимаю, тебе кто–то снова заплатил, чтобы меня найти?
— Да… и знаешь, Кинт, хорошо, что сначала я решил посетить тебя, иначе, увидев эту молодую особу, от которой так сладко пахнет бурной ночью, следующий заказ, был бы, скорее всего на твое убийство.
— Сэт?
— Браво!
— Ничего не понимаю, я же адрес ей оставил, точнее, прислуге… Ну и особо не давал я ей понять, что вскипел страстью и жажду продолжения знакомства…
— Я не знаю, что там за история с адресом, с твоей и с ее страстью, но дочь Яна Григо попросила меня об этой услуге, ну и щедро заплатила, чего уж…
— Ты завтракал?
— Когда? Я только на рассвете нашел твой дом, эм… вошел, увидел, что ты не один, и решил подождать… Кинт, на будущее, ты даже не представляешь, насколько слаб и беззащитен
— Я учту… что, пойдем, позавтракаем?
— Начальник охраны северо–восточного треста, наверное, сможет угостить завтраком старого приятеля?
— Если мне не изменяет память, во время нашей последней встречи, старый приятель разжился немалой суммой кестов.
— На те кесты, Кинт, я купил свою свободу и жизнь, так что теперь, как и прежде, я живу, получая вознаграждения за свою работу, но уже ни с кем не делюсь.
— Ты был не свободен?
— Это долгая и не нужная тебе история… так что, угощаешь?
— Идем, — ответил Кинт и, влез в портупею с пистолетами, надел легкий парусиновый бушлат, поверх которого застегнул пояс с револьвером.
Кинт и Тилет через парк дошли до кабачка, где, присев за столик в углу, приступили к завтраку.
— Значит, Сэт пожелала найти меня? — спросил Кинт, нарезая ножом кусок ветчины.
— Да, найти и рассказать, как ты живешь.
— Ну, я думаю, из мужской солидарности ты кое–что не станешь рассказывать?
— Конечно, будем считать, что ты расплатился за это таким сытным завтраком, — рассмеялся Тилет.
Без синяков и опухшего от ссадин лица, Тилет выглядел вполне представительно, около тридцати, проницательный взгляд и сидит так, будто в любой момент готов подпрыгнуть словно пружина, а лицо… лицо какое–то незапоминающееся, как раз такое, чтобы незаметно среди толпы можно было наблюдать за человеком, или будучи кем–то увиденным в процессе «выполнения заказа», не быть запомненным и опознанным.
— Тогда можешь предать ей привет лично от меня, и что я польщен и удивлен ее настойчивостью.
— Это ты уж сам ей передашь, вот, — Тилет достал из кармана и положил на стол конверт опечатанный сургучом.
— Даже так?
— Угу, — кивнул Тилет и сделал пару больших глотков пива из высокой кружки.
— Спасибо, — Кинт убрал письмо, — скажи, а если мне понадобятся твои услуги, как тебя найти?
— Помнишь, куда ты меня привел после той стычки?
— Да.
— Вот там и найдешь, или оставишь записку той девушке, — Тилет достал хронометр, посмотрел на стрелки, пару секунд подумал и сказал, — что ж, если потороплюсь, то еще успею взять билет на паровоз до Тека. Прощай… будь осторожен с женщинами, Кинт, и спасибо за завтрак.
Кинт кивнул и проводил взглядом Тилета, странного человека, наверняка не случайно появившегося в его жизни… Опасное ремесло, которым занимался Тилет, уже не вызывало сомнений, еще тогда в подворотне, Кинт видел, как быстро и точно он наносит удары ножом, убедился, что найти человека в большом городе дня него не составляет труда… Тилет был охотником, но не тем, что выслеживает зверя, он скорее сам опасный и осторожный хищник, охота за людьми, это было его ремесло, в котором он преуспел.