Еще один шанс

Глайнс Эбби

Если он должен был горевать.

— Твои мысли просто пустились под откос. Это на твоем лице. Что я такое сказала? — Блер была столь наблюдательна. Мне нужно быть осторожной. Я не хочу, чтобы она думала, что я готовилась умереть. Я не хочу, чтобы кто-нибудь думал так, поскольку я намеревалась жить. Я просто не жила в сказке, и я знала, что это было возможно, что я была недостаточно сильной.

— Я сожалею. Иногда я сверхпланирую в голове. Я люблю быть готовой ко всему, — объяснила я, и заставила себя изобразить улыбку, которую я не чувствовала.

Грант

Раш

вышел на улицу с Нейтом на руках и миской с чем-то. Нейт увидел меня и захлопал в ладоши.

— Да, это — твой легковерный дядя Грант, который продолжает собирать дерьмо, которое ты пропускаешь.

— Он собирается в итоге виться вокруг Блер, и ты будешь спать на диване в течение недели. Может быть, она будет придерживать свою задницу под лестницей. Я слышу возражения, — сказал я ему, ссылаясь на то, когда Блэр спала в комнате под лестницей Раша, когда она впервые приехала в город.

Он закатил глаза, сел и положить Нейта на колени.

— Если он заговорит одно из этих словечек, мы будем винить в это дядю Гранта, не нас, так, дружище? Укажи пальцем, что него, и сохрани задницу папы, — сказал Раш с ухмылкой.

— Что в миске? — спросил я, и поднес ложку ко рту Нейта. Он отвернулся.

Умный ребенок. Это выглядело паршиво.

— Овсянка. Он ненавидит ее, — сказал Раш, пытаясь заставить Нейта взять ее в рот.

— Если он ненавидит ее, а я бы тоже не хотел ее, почему вы кормите его этим? — спросил я.

Раш поднял на меня глаза.

— Потому что Блер сказала так. Ты не ставь под сомнение мнение мамы. Никогда.

Полезно знать.

— Значит, вы услышали сердцебиение, — сказал Раш, отложив овсянку вниз в знак поражения.

— Да. Услышали. И. . это все по-настоящему, наконец-то. Как будто там было что-то. Жизнь. Это не была просто Харлоу — было другое сердцебиение внутри нее. Его создали мы. Я просто… это правильно, что я почувствовал себя связанным с ним? То, что я хотел защитить его? Я не могу потерять Харлоу. Я не могу. Так что я не должен чувствовать себя таким образом, верно?

Раш посмотрел на Нейта и поцеловал его в макушку.

— Ты спрашиваешь мужчину, у которого есть ребёнок. Мужчину, который прикроет собой пулю, грузовик, назови что хочешь — я сделаю всё, что угодно ради этого мальчика. Он мой. Я никогда не смогу даже рассуждать о том, чтобы не желать его. Но опять же, жизнь Блер никогда не была под угрозой. Нам не приходилось обдумывать о таком решении. Но нет, я не думаю, что то, что ты почувствовал, когда услышал сердцебиение, было неправильным. Я плакал, как чёртов младенец, когда увидел первый ультразвук Нэйта. Это эмоциональный момент. Это нормально. Не терзай себя за любовь к чему-то, что ты создал с женщиной, которую любишь. Особенно, когда она обожает это что-то.

Я слушал его, и в его словах был смысл, однако меня мучило, что эта жизнь, к которой я уже привязывался, могла отобрать жизнь у Харлоу. Она была у меня на первом месте.

— Если

я потеряю её, это будет по моей вине. Я сделал это. Я не был осторожен, и вот теперь она беременна, — сказал я. Он и раньше слышал, как я говорил это, но эта мысль преследовала меня, и мне нужно было сказать это. Я не мог сказать это ей. То, что Киро сказал мне эти же самые слова, только подтверждало мою вину. Я сделал это.

— Ты не знал, что у неё проблемы со здоровьем. Она боялась сказать тебе, и я понимаю это, но я также знаю, что ты не можешь обвинять себя в том, чего не знал.

Я всегда был осторожен. Не спал ни с кем без резинки. Я никогда даже не раздумывал сделать это без презерватива, но Харлоу забралась мне под кожу, и я сходил по ней с ума до такой степени, что потерял способ рационально размышлять. Моя страсть к ней подтолкнула меня к плохому решению. Но меняет ли что-либо моё незнание о её сердце? Нет. Итог был всё тем же. Я сделал это.

Прошлой ночью Харлоу лежала в моих объятиях, и я смотрел, как её глаза изучали спальню. Наконец она сказала, что нам нужно передвинуть комод в гостиную, чтобы поместилась детская кроватка. Я не ответил. Не знал, как ответить. Мне нравилась мысль о том, чтобы принести ребёнка домой, мысль о том как Харлоу будет качать малыша, держать его, класть в кроватку. Но я боялся жить в том мире. Потому что, если исход будет не таким, то мне пришлось бы взять на себя роль Харлоу.

Сегодня, провожая меня на работу, она поцеловала меня, затем легла обратно и снова заснула. Увидев, как она отдыхает, я несколько расслабился. Но я не сказал ей, куда точно я шёл.

Я пошел не на работу. Я пошел искать дом. Если Харлоу собиралась жить только с одной силой воли, то я не собирался позволять ей бороться со всем миром. Начну с дома и спальни, которую она сможет украсить для нашего ребенка. Мы сможем отделать ее вместе и выбрать мебель, хотя пока что я не собирался ей ничего говорить. Если это будет не мальчик, то она сможет поставить все это девчачье дерьмо в комнате.

Я припарковал свой грузовик за пределами дома, который я хотел купить для нас. Он не таким большим, к каким она привыкла, но Харлоу не будет ожидать чего-то роскошного. Она выросла с бабушкой в скромном доме в Северной Каролине.

Голубой дом был дальше от воды, чем я хотел — недвижимость на побережье была дороже, чем я мог себе позволить, но этот был в странном закрытом комплексе. Дома стоят далеко друг от друга, но являются частями одной окрестности. Некий прибрежный район. Я проезжал мимо него более одного раза и восхищался им. Белый забор, закрытое крыльцо и большие ураганные ставни сделали этот дом похожим на дома в старых плантациях Флориды, но он не такой старый.

Владелец построил его и никогда не жил в нем. Он продается с тех пор. Я всегда думал, что это просто позор, что никто никогда не использовал качели на большом дубе или не наслаждался креслом-качалкой на крыльце. Он просто необитаемый.