Еще одна из рода Болейн (Другая Болейн)
Шрифт:
— Можете поздороваться со своей сестрой.
— Мария здесь? — равнодушно спросил Георг, будто не видя нас обеих.
— Другая ваша сестра, Анна, — поправила королева. Легким жестом руки в кольцах она поманила нас к себе.
Георг склонился в поклоне, но не двинулся с места, чтобы не отходить от трона.
— Как по-вашему, она изменилась? — спросила королева.
— Надеюсь, изменится еще больше, имея перед глазами такой образец, как вы.
— Очень мило, — благодарно улыбнулась королева и взмахом руки отправила его к нам.
— Здравствуйте, мисс Красотка, — обратился он к Анне. — Здравствуйте, миссис Красотка, — ко мне.
Анна
— Хотела бы я тебя обнять!
— Уйдем отсюда, как только будет возможно, — решил Георг. — Хорошо смотришься, Аннамария.
— У меня все превосходно. У тебя?
— Как нельзя лучше.
— Что собой представляет муж нашей маленькой Марии? — спросила она, с любопытством глядя на Уильяма, склонившегося к руке королевы.
— Правнук третьего графа Сомерсета, в большой милости у короля. — Георга интересовали только семейные связи и близость к трону. — Хорошая партия. Знаешь, Анна, тебя привезли домой, чтобы выдать замуж.
— Отец не сказал, за кого.
— Думаю, за Ормонда.
— Буду графиней! — победно улыбнулась Анна.
— Подумаешь, ирландской, — тут же возразила я.
Мой муж отошел от трона и с удивлением встретил дерзкий, настойчивый взгляд Анны. Генрих уселся позади королевы и оглядел комнату.
— К нам сегодня присоединилась сестра моей дорогой Марии Кэри, — заметила королева. — Анна Болейн.
— Сестра Георга? — осведомился король. Брат поклонился:
— Да, ваше величество.
Король повернулся к Анне, она нырнула в глубоком реверансе, потом подняла голову и вызывающе улыбнулась. Это не произвело на него впечатления. Король любил беззаботных, весело хохочущих женщин, ему не мог понравиться пристальный, дерзкий взгляд темных глаз.
— Счастливы, что сестра вернулась? — спросил он меня.
Я тоже присела в низком реверансе. Немного покраснела, но слова лились без труда.
— Конечно, ваше величество. Как же не мечтать об обществе такой сестры, как Анна!
Брови у него сошлись к переносице. Король явно предпочитал грубоватые мужские шутки женским колкостям. Перевел взгляд с меня на изображающую загадочность Анну, и тут наконец до него дошло. Расхохотавшись, прищелкнул пальцами и протянул мне руку:
— Не беспокойтесь, моя милая. Никто не затмит новобрачную в первые годы семейного счастья. К тому же мы оба, Кэри и я, предпочитаем светловолосых женщин.
Все присутствующие рассмеялись, среди них и темноволосая Анна, и когда-то золотоволосая, а теперь седеющая королева. Глупо не рассмеяться от всего сердца, если король изволил пошутить. Я тоже смеялась, только куда искреннее и веселей, чем они.
Музыканты взяли первый аккорд, и Генрих притянул меня к себе.
— Такая славная девочка, — сказал он одобрительно. — Кэри сказал, ему так понравилась молодая невеста, что он теперь знать никого не захочет, кроме двенадцатилетних девственниц.
Нелегко было продолжать улыбаться. Мы кружились в танце.
— Ему повезло, — благосклонно сказал король.
— Ему повезло снискать ваше расположение, — запинаясь, произнесла я — как не сказать комплимент королю!
— А еще больше повезло с вашим расположением. — Он громко захохотал и закружил меня в танце.
Я поймала быстрый одобрительный взгляд брата, но приятнее всего — прочесть зависть в глазах Анны, сам король Англии держит меня в объятиях.
В ожидании помолвки Анна легко вписалась в повседневную жизнь английского двора. Она все еще не виделась со своим
7
Уолси, Томас (ок.1473–1530) — английский государственный деятель, с 1515 г. кардинал, сосредоточил в своих руках всю высшую административную и церковную власть. Впоследствии обвинен в государственной измене.
Наша главная задача — украшать собою многочисленные развлечения короля: рыцарские турниры, теннис, верховую езду, охоту с гончими, соколиную охоту, танцы. Он любит жить в постоянном возбуждении, наш долг обеспечить, чтобы он никогда не скучал. Иногда, очень редко, перед обедом или во время дождя, когда охотиться невозможно, он находил путь в покои королевы, тогда она откладывала шитье или книгу и отсылала нас.
Если я медлила, то успевала заметить ее улыбку, так она никогда не улыбалась никому, кроме короля, даже дочери, принцессе Марии. Однажды я вошла, не подозревая, что король там, и обнаружила, он словно любовник сидит у ног королевы, положив голову к ней на колени, а она гладит его золотисто-рыжеватые кудри, наматывает их на палец, и они блестят ярко, словно кольца, которые король когда-то дарил юной принцессе с такими же сияющими волосами, той, на ком женился вопреки всем советам.
Я вышла неслышно, пока меня не заметили. Они так редко бывают наедине, не хочется разрушать чары. Бросилась искать Анну. Плотно закутавшись в плащ, с букетом подснежников в руке, она гуляла вместе с Георгом по холодному саду.
— Король наедине с королевой, — выпалила я.
— В постели? — Анна удивленно подняла брови. Я покраснела:
— Конечно нет, сейчас два часа.
— Ты счастлива в браке, если думаешь, что в постели можно оказаться только ночью, — улыбнулась Анна.
Георг протянул мне руку.
— Она счастлива, — ответил он за меня. — Уильям говорил королю, что никогда не встречал девушки милее. Но чем они занимались, Мария?
— Просто сидели.
Мне совершенно не хотелось описывать Анне эту сцену.
— Так ей сына не получить, — отрезала Анна.
— Ш-ш-ш, — одновременно произнесли мы с Георгом. Мы придвинулись друг к другу, понизили голос.
— Она, наверно, потеряла надежду, — сказал Георг. — Сколько ей сейчас? Тридцать восемь? Тридцать девять?
— Всего лишь тридцать семь, — возмутилась я.