Ещё одна сказка
Шрифт:
Пришлось тоже набраться терпения. Хм. Дорожка, на которую я вышла, стоила того. Она была выложена узорными плитками, кое-где вылетевшими, и с обеих сторон огорожена низкими бордюрами, местами обвалившимися. И эти плитки... В общем, я долго на их узор любовалась и только потом обратила внимание на сад. Он, вперемешку заросший сорняками: сухими и жёсткими, оставшимися явно с прошлого лета, и травами, которые только-только начинали вытягиваться, - видимо, давно нуждался в заботливых и работящих руках. Оглянулась: дети видны,
Я молчала, потому что дети обещали всё объяснить. И потому, что они рядом. Рядом вся моя семья. Но чуть ли не перед глазами вертелся один-единственный вопрос: как?! Как из позднего вечера, из глухого уголка пришкольной усадьбы, я перенеслась сюда - в яркое угасание дня и в чужой сад?!
Наконец дети выложили все вещи, которые взяли с собой, и Андрей обошёл меня, так целеустремлённо зашагав по тропинке, что я без слов поспешила за ним. Правда, раз остановившись, попыталась, обернувшись к Кате, помочь ей с грузом, но дочь нетерпеливо мотнула головой:
– Мам, здесь всего пара шагов!
Пришлось покориться и последовать за сыном. Дорожка оказалась очень удобной. Достаточно широкой, чтобы высокие и густые декоративные кусты с гроздьями сиреневых и фиолетовых цветов, не всегда до конца распустившихся, с обеих сторон склонялись к узорным плиткам, но не мешали идти. Вела дорожка неровно, постоянно сворачивая то за один куст, то за другой. Только я открыла рот, чтобы спросить, долго ли нам ещё, как дорожка повернула в очередной раз.
Теперь уже Катя чуть не наткнулась на меня. Поняла я это только потому, что услышала её гордое и радостное:
– Ну как? Тебе нравится? Это наш дом!
Сначала я не поняла её слов. Стояла, ошеломлённая, и рассматривала небольшое здание, похожее на шикарную дачу-двухэтажку. Слева белела дверь под отдельной, уютно округлой крышей крылечка - явный вход. Но что поразило меня больше всего: дом утопал в цветах и в кустарниках! И кустарники тоже начинали цвести! Идти по дорожке к нему - уже счастье, потому что с обеих сторон к идущему склонялись кусты, светлые от розовых и белых роз!
Дети обошли меня и заглянули в лицо - сами сияющие от счастья.
– Ну, мама!
– воскликнула Катя.
– Тебе нравится наш дом? Ну скажи!
– Если ты считаешь, что слишком много сорняков, - добавил Андрей, ухмыляясь, - мы устроим прополочный десант! Не беспокойся. Мы просто всё не успевали сделать. Времени здесь всегда почему-то маловато!
– Почему...
– начала я и задохнулась от странного впечатления чужого праздника, когда и радостно, и горестно, что счастье - вот оно, руку протяни, но... не твоё.
– Почему вы говорите - наш дом?! Вы его купили?!
– Мам, успокойся, - уже серьёзно сказал Андрей.
– Мы
– Ага, - сказала Катя, всё ещё улыбаясь.
– Андрей тебя проводит в комнату, а я ужином займусь.
Дальше всё как-то суматошно было.
Сын оставил у двери весь груз, который тащил, и открыл мне дверь. Она оказалась не заперта. Катя вошла с нами, но сразу убежала куда-то в сторону по небольшому коридору. Андрей же взял меня за руку и, забрав мою сумку, повёл к лестнице.
– Осторожно, ступеньки очень крутые. Ну вот... Вот это и есть твоя комната!
– сказал сын, когда мы одолели и в самом деле довольно крутую лестницу - ладно хоть перила удобные.
Комната-мансарда заставила меня машинально шагнуть через порог. Светлая, какая-то радостная от закатных солнечных лучей, с большим окном в пол. Слева низкая кровать. Справа - какая-то декоративная распорка, на которую Андрей повесил снятый с меня плащ. И комод, к которому сын поставил сумки с моими вещами. Сбоку от окна стоит кресло, в которое только сядь - и разглядывай всё, что происходит на улице.
Заворожённая странными и поразительно красивыми видами, я медленно подошла к окну, выходящему на сад. И встала здесь, разглядывая сквозь деревья странное поселение с такими же двух-, а то и трёхэтажными домами, каждый из которых будто нежился в пышной чаше из трав, кустов и цветов. Чуть сбоку виднеется такой же дом, очень старый и, кажется, заброшенный. Опустила глаза, приглядываясь. Перед ним каменные плитки, затем выводящие на улицу, и дальше небольшие столбы с металлическими воротами. Кажется, передо мной двор? Соседний? И далее дорога, рядом с которой торчал низкий шест с небольшим ящичком. Почтовый?
И вздрогнула, когда на ящичек опустилась сорока. Неуверенно улыбнулась при виде того, как нервно вертит хвостом чёрно-белая птица, быстро оглядываясь. Улыбка быстро опала в изумление: сорока застыла на миг, а затем подняла крыло, из-под которого клювом выдернула белый прямоугольник и сунула в боковую щель ящичка.
Птица вспорхнула и улетела.
– Ты чего, мам?
Подошёл Андрей, обнял меня за плечо.
– Почтовый ящик, - только и сумела выговорить я - и снова затаила дыхание.
Птица вернулась и, недовольно стрекоча, снова уселась на ящичек, сбоку из которого торчал белый краешек. Оглядевшись, сорока критически уставилась на этот краешек, затем вытянула лапу и быстро запинала письмо вовнутрь. Снова улетела.
– Ну, вот, - вздохнул мой сын, впрочем, без капли сожаления.
– О нашем переезде теперь все знают. Надо бы тебе, мам, побыстрей здесь обживаться. Скорее всего, это пригласительное письмо. Здесь любят знакомиться с соседями.
Вторая глава