Еще одно странное дело полковника Зислиса
Шрифт:
Зислис ничего ему не отвечал: возражать, тем более что-то доказывать было бы бесполезно.
Он вернулся к Власову:
– Артем Артемович, как вы себя чувствуете? Вы можете говорить?
Власов только сипел в ответ.
Во втором часу ночи в дверь сунулся обеспокоенный Никита:
– Там власовские охранители волнуются...
Но Вася уперся ему в голову пятерней и вытолкал вон из кабинета.
В третьем часу от полковника Зислиса в отдел экспериментальной медицины поступил официальный заказ на инъекцию "зомбина".
Если бы кто-нибудь заглянул в кабинет полковника Зислиса через
– Разрешите, я ему... парочку кубиков, а?..
Зислис только рукой махнул.
Он стоял у окна, отдернув желтую штору и прислонившись лбом к холодному стеклу. За окном была глубокая ночная чернота, только горели по периметру тусклые сиреневые лампы, да еще, если привстать на цыпочки, можно было разглядеть с высоты шестого этажа неяркий желтый свет из окон каптерки.
– Готово, Павел Игоревич, - сказал Вася Скоробогатов.
Зислис повернулся от окна и увидел в руках у Васи пустой шприц.
Власов перестал хрипеть - лежал с пустым, остекленелым взглядом.
Зислис поставил стул перед диваном и сел.
– Расскажите мне всё, - попросил он.
– Что вас так напугало? Для кого вы сняли квартиру у Кропотовой Антонины Ивановны? Что вы знаете об этом человеке?
Кончик языка задрожал во рту у директора... и Артем Артемович заговорил... отрывисто и сбивчиво...
...смерти своего брата не простит...
...сразу после того происшествия, о котором писали газеты... в пригородном районе, когда ни с того ни с сего рухнул целый подъезд заброшенного дома и в одночасье вымерли в окрестностях все бродячие кошки, а бомжи покрылись язвами и струпьями...
яркое голубое свечение над обломками, но что это светится - поди разберись...
...направил к нему Холодёнок... И где теперь он сам? Кормит червей на Позоряевском кладбище... Великан с птичьим личиком сказал, что он швед... или это фамилия у него была такая - Швед... говорил он как-то странно: всегда мы... и словно бы совещался самом с собою... спросит, а потом сам себе же и отвечает, а когда к Артему Артемовичу обращался, то ему говорил ты, а про себя - мы...
...брат у него чудной какой-то. Вроде как не в себе малость.
Швед ему книжку в руки сунул, он и заткнулся себе в уголочке...
Швед сказал: нам нужна квартира для брата. На долгий срок. И обязательно с книгами... Мы хорошо заплатим...
...тут же вспомнил о покойном профессоре Кропотове...
...побежал в сортир, и его вырвало... глядит, а мальчики его тоже бледные стоят... а Рубен и говорит: я бы его лично...
своими руками...
...на другой день пришел снова, на этот раз один, потребовал ведро воды со льдом и отдельный кабинет... с тех пор каждую ночь, и неизменно требовал ведро ледяной воды... и каждый раз Артема Артемовича неудержимо рвало... А когда Рябой сказал:
убери его отсюда... потому что по всему телу у него пошли фурункулы... они сунулись к нему, но их так скрутило... прямо на полу... Тогда-то и решено было покончить с ним раз и навсегда...
Власов начал заговариваться. Зислис понял только, что странное, непреодолимое,
и в подъезде пустого дома подложили бомбу... В предрассветный час, когда Швед обычно возвращался из ресторана, прогрохотал взрыв... красное пламя вырвалось из дверного проема и даже из смотрового окошка наверху... За несколько кварталов от пустыря завыли милицейские сирены... А как всполошились бродячие собаки!.. Господи ты боже мой!.. Казалось, они сбежались со всего города... Дальше оставаться на месте было опасно, и Артем Артемович велел водителю трогаться... Они медленно попятились, и тут послышался глухой стук, как будто они ударились обо что-то задом... Артем Артемович обернулся и увидел за стеклом, прямо перед собой, жуткое лицо с одним глазом - вторая половина головы обуглилась и еще дымилась... Они рванули вперед, обгорелый полутруп снесло в сторону, и он пропал во тьме...
Дойдя до этого места в своем рассказе, Власов замолчал и обеспокоенно зашевелился. Зислис подал Васе знак, и тот вкатил директору вторую порцию "зомбина". И снова - остекленелые глаза и пустой голос.
...на третий день. Он был страшен. Приволакивая правую ногу, он дотащился до своего кабинетика и рухнул там прямо на пол. Никто не решался войти к нему, только под дверями подслушивали... О том, что они слышали, лучше не рассказывать... Четыре дня директор был ни жив, ни мертв. Он ждал, что с минуты на минуту разразится над его головой гроза... Но тучи поколобродили, гром погрохотал в отдалении, и... выглянуло солнышко. Гроза прошла стороной.
Как удалось Шведу выжить после такого взрыва? Это оставалось загадкой. Три дня тому назад он покинул свое добровольное заточение. Ушел и пропадал до вечера, а потом вернулся, как обычно, в одиннадцать часов и опять уединился в своем кабинете.
Казалось, всё вернулось на круги своя...
Артем Артемович совсем уже было успокоился. Он был убежден, что Швед знает, кто совершил покушение на его жизнь... знает, но - простил его. И вот - спустя всего неделю - убийство его брата!..
и не просто брата - любимого брата... одной с ним плоти... Что должен подумать Швед? Конечно, подозрение падет на него... и месть будет страшна!
– А вы сами не знаете, кто убил жильца?
– быстро спросил Зислис.
По щекам Артема Артемовича вдруг потекли слезы.
Да, он рассказывал... рассказывал сестре об этой кропотовской квартире. А у той - сын, оболтус половозрелый... связался не то с националистами, не то с нацистами... радетели за чистоту нации чертовы... сопляки... Ну, если только это они, он вытрясет из них души...
– Артем Артемович, - сказал Зислис, - вы можете свести меня со Шведом?
И, не дожидаясь ответа, он мягко заговорил: