Ещё вчера…
Шрифт:
Когда я стал главным сварщиком Управления Монтажных Работ (УМР), то есть – главным специалистом военного монтажного треста, я всеми органами чувств понял прелести плановой системы. В начале каждого года я, как и другие специалисты УМР и всего СССР, начинал составлять огромные "простыни" планового заказа на следующий год. В подробных ведомостях заказа уже была перечислена вся продукция заводов и фабрик, прямо по маркам и названиям. Я должен был четко написать: сколько по месяцам и кварталам моей организации потребуется в следующем году: трансформаторов Х, электродов Y, кабелей Z, рентгеновских аппаратов, термических печей, полуавтоматов, вольфрама, аргона, горелок, серебра, спирта. фотопленки и т. д., и т. п. Все это добро надо было заказать совершенно точно – так, как обозначено в заказных ведомостях: по названиям, маркам, размерам – всего больше тысячи наименований. Естественно, чтобы как-то обезопасить свою организацию, заказывать надо было побольше:
На следующий год мы получаем заказанное. Но оказывается, что все уже изменилось, наши задания и планы – совсем другие, оборудование по выделенным фондам уже давно устарело, и/или нам теперь оно вообще не нужно. То, в чем мы остро нуждаемся сейчас, – может быть заказано только на следующий год, если оно каким-то чудом окажется перечисленным в заказных ведомостях. А с чего бы ему там оказаться: его ведь никто не заказывал, так как его не было в списках предыдущего года, то есть – не было в природе…. Кое-что нужное нам есть у соседей. Но даже узнать об этом нельзя в "режимных" организациях. Любые же "неформальные" обмены, бартеры – это криминал, на котором "погорел" не один хозяйственник и снабженец. В результате мы испытывали жесточайший голод в самом необходимом оборудовании и материалах, в то время когда склады под завязку были забиты "неликвидами", которые нельзя использовать или продать. Гигантская система работала на уже переполненные склады при острейшем дефиците самого необходимого.
Вот реальный производственный пример. Для установки по плазменной резке труб мне понадобились электродвигатели постоянного тока, потребность в которых раньше я никак не мог предвидеть. Иду к своему другу, начальнику цеха на предприятии "ЭРА", прошу помочь. "А где же ты был в пятницу??? – спрашивает друг. – Был субботник, очищали завод, и 20 новеньких списанных двигателей по давно отмененному заказу мы зарыли на свалке! Ни продать, ни подарить их мы не имели права, поэтому зарыли очень глубоко, не откопаешь теперь!"
Наглядно можно показать это безобразие и на бытовом уровне. Наши гаражи забиты "железом" для москвичей и жигулей, добытым по случаям: когда "давали" – берешь про запас. А очень нужное – дефицит, – отсутствует, или достается, тоже для запаса или спекуляции на черном рынке, только "лицам приближенным к императору".
Еще пример из сельского хозяйства, несколько под другим углом. Коллективные хозяйства в теории – самый выгодный вид объединения, кооперации в сельском хозяйстве. Нет карликовых наделов, где собственники должны горбатиться вручную и круглосуточно. Большие плантации и фермы, широкое применение механизмов и передовых технологий, высокая производительность труда, высвобождение времени трудящихся для личного развития и отдыха… Все прекрасно, но, увы, – только в теории. Практически – все получается с точностью до наоборот. Не учтена подлая психология человека: колхозы немедленно обрастают паразитами, желающими хорошо жить и ничего не делать. У тружеников опускаются руки: почему я должен горбатиться "на дядю"? Начинается "принудиловка", типа "обязательного минимума трудодней". А из теории известно, что рабский труд – самый малоэффективный. Мы еще не сказали, что государство бессовестно обирало колхозы: у государства тьма своих тунеядцев, которые "хочут" кушать.
Колхозная вставка, противоречащая сказанному. Не могу здесь не рассказать о случае, выпадающем из общей картины. Под Кировоградом был колхоз "Украина", где председателем был мой близкий друг детства Вася Войчук, сын довоенного председателя колхоза. Личной колоссальной энергией и работоспособностью до 25 часов в сутки он создал из своего колхоза процветающее хозяйство, настоящий оазис в пустыне. Механизировал все работы на полях и фермах. Он строил дома и отдавал их колхозникам, учителям и врачам бесплатно, но только тем, кто выдержал испытательный срок, и за кого проголосовало колхозное собрание. Все студенты были стипендиатами колхоза. Асфальтировал все дороги, построил школу, больницу, водопровод, консервный и пленочный заводы и многое другое, благодаря чему люди были заняты круглый год, а колхозная касса всегда была наполнена. В колхозном дворце культуры знаменитыми хором и оркестром руководили профессионалы. Несомненно, важнейшим качеством председателя была способность ладить с партийными бонзами, иначе его бы давно посадили за "злоупотребление", "разбазаривание", "самоуправство", "превышение полномочий" и т. п., – много аналогичных ярлыков было у родной партии и подведомственной ей прокуратуры. А полученные инфаркты и инсульты – считаются нормой…
К
Вот наглядные лики нашего советского социализма в так называемый период застоя. В эпоху энтузиазма первых пятилеток, кажется, все было по-другому. ГУЛАГ, правда, придется вывести за скобки…
Главный же бич капитализма по теории – кризисы перепроизводства. Пока что, лично мне, перепроизводство удается почувствовать в приятном облике изобилия. Но, кроме временных и личных впечатлений, есть и другие источники знаний: помню, как я был потрясен книгой Джона Стейнбека "Гроздья гнева" о разорении капиталом американских фермеров. Еще один недостаток – хищническое разграбление природных богатств, но кажется мне, что это "общечеловеческое" свойство, и обе системы по этому "достижению" идут рядом – плечом к плечу.
Недостатки обеих общественных систем можно показать анекдотом: один товарищ еврей то эмигрировал в Израиль, то возвращался в СССР. "Тебе не нравится ни там, ни здесь?" "Да, не нравится". "Что же тебе нравится?" "Мне нравится остановка в Париже!"
Мы раньше очень яростно критиковали теорию конвергенции, по которой социализм и капитализм должны сближаться, перенимая друг у друга самое лучшее. Насколько я понимаю, такой процесс и происходит сейчас в мировом масштабе. Вот только процессов в чистом виде, наверное, не бывает. Наш последний Генсек, безвольный попугай, стремясь, якобы, "сделать социализм с человеческим лицом", развалил не только социализм, но и государство, отчего всем стало плохо. Кроме наших врагов и наших руководителей, конечно. Для огромной массы мелких болотных куликов открылось множество должностей орлов. Кулик орлом стать не может физически, но его зарплату и привилегии осваивает на 1500 %, добирая 1400 % на "откатах" и "административном ресурсе". Поэтому, при передовом капстрое, имеем застой, обнищание народа и дебилизацию страны, – а также покупку личных самолетов, футбольных команд, замков в Испании, Франции, Англии и на Рублевском шоссе.
Вот что пишет по этому поводу В. Костиков – бывший пресс-секретарь бывшего президента Ельцина ("Аргументы и факты",N38, 2005 г):
ПО ЧИСЛУ миллионеров, казино и бутиков на душу нищего населения Россия вышла в мировые лидеры. Чем чаще у нас тонут батискафы, падают вертолеты и закрываются сельские больницы, тем больше наших миллиардеров входит в знаменитый "список Форбса".
За 15 лет нам ни разу не сообщили о пуске нового крупного завода или шахты. Зато мы чуть ли не каждый день читаем о строительстве новых яхт, о бриллиантовых яйцах, щекочущих тщеславие хозяев России. На дороге, по которой ездит в свои загородные резиденции элита, рекламный щит предлагает брусчатку из малинового порфира для внутренних двориков новых дворцов: "Ваш дом ничем не будет отличаться от царской роскоши Кремля", – соблазняет реклама.
Дурные деньги – дурные нравы.
РОССИЯ вот уже несколько лет топчется на месте, которое придворные политологи ласково называют "стабильностью". А правительство никак не может найти хотя бы десяток проектов, которые были бы выгодны не тому или иному олигарху, а России в целом.
Поразительно, но в бедной стране, где подавляющая часть населения еле сводит концы с концами, власть увязла в какой-то бессмысленной дискуссии на тему "Куда девать деньги?". Их и в Стабилизационный фонд суют, и в валютные резервы Центробанка, и с заграницей досрочно расплачиваются. А вот найти применение "нечаянно свалившемуся богатству" в реальном секторе экономики не могут. Берегут, чтобы растащить?
Судя по стремительному росту спроса на предметы роскоши, значительная часть долларовых потоков идет по-прежнему мимо казны в частные карманы. Газеты пишут о несоразмерных с экономическими показателями дивидендах (до нескольких миллионов долларов в год), которые сами себе выписывают акционеры частных компаний. Олигархическая вакханалия продолжается.
К сожалению, европейские стандарты буржуазной этики у нас не приживаются. Одна из причин в том, что значительная часть буржуазии вышла из криминала. Бывшие "братки" хотя и поснимали золотые цепи толщиной в палец, но от них по-прежнему попахивает кабаком и "малиной". Другая часть новой буржуазии, сделавшая состояния на блатной приватизации, тоже недалеко ушла. Незаработанные деньги не имеют ни счета, ни совести. К тому же гложет страх, что в случае смены курса и "левого крена" у них могут спросить: "Откуда вы, ребята? Не слишком ли широко раскрыли рот?" Отсюда и "деловой стандарт" новых буржуа: не вкладываться в длинные проекты, не выстраивать новый бизнес, а уводить деньги за кордон, скупать художественные ценности, бриллианты, землю, недвижимость (лучше за границей). Школа российской буржуазии пока не дала нам ни Генри Форда, ни Билла Гейтса. Зато в одном только Лондоне вместе с женами, чадами, а иногда – и с прислугой, осело больше 20 тысяч богатых россиян. Фактически вслед за деньгами из страны бежит и новая буржуазия.