Эсферикс. Книга первая

Александров Дмитрий Б.

– Отвезёшь сам? – Гаус вручил шкатулку удивлённому приятелю.

– А ты куда?

– Нам всё равно надо две машины перегнать. Я ненадолго в деревню загляну. Сейчас тебе все вещи закинем, и полечу.

– А что там, в деревне?

– Проверю, как сигнальный фонарь поставили. Вряд ли они в этом разбираются!

– Ну да, лучше проверить. Только не опаздывай: мы вроде как на хорошем счету. Не хочется этого растерять.

– Не опоздаю! – улыбнулся Гаус.

Глава 8. Первый полёт

«Где же эта девочка, Риша?»

Гаус не хотел спрашивать

о ней – он хотел появиться внезапно, пригласить её полетать на планере. Но когда он вышел на главную улицу Южной деревни, его сразу окружили шумные дети, улыбающиеся взрослые, и не было никакой возможности от них отделаться. Для порядка он прошёл вместе со старейшиной к сигнальному фонарю, заглянул в зрительную трубку, проверяя наведение: да, вот сонное лицо дежурного их башни – всё в порядке. Ничего больше придумать не выходило – надо было возвращаться. Выходя за ограду, Гаус резко мотнул хвостом: ото всего, что можно было назвать поражением, у него портилось настроение, и ничего нельзя было с этим поделать.

– Гаус! – услышал он сзади знакомый голос.

Риша спрыгнула с опутанного лианами ярусника на мягкий мох, отряхнула шорты, поправила растрёпанные волосы:

– Мне Кюри сказала, что ты прилетел. Кюри – это моя лучшая подруга.

– Надо было настроить сигнальный фонарь, – сделав серьёзное лицо и ничем не выдавая своей радости, ответил Гаус. – Собираюсь возвращаться.

– Говорят, над городом был такой жуткий бой! Это правда? Ты тоже участвовал?

– Да, проучили мы этих букашек. Ничего опасного.

Блеск в больших глазах девочки, её взгляд, направленный прямо на него, безотрывный, заинтересованный, вызывали желание улыбнуться, даже рассмеяться, но Гаус играл свою роль слишком хорошо, чтобы поддаться этому желанию.

– Хочешь, прокачу на планере?

– Шутишь?

– Не шучу.

– А можно? Наверное, у вас строгие правила.

– Правила строгие, но… Идём?

Это была его цель. План, сложившийся в тот день, когда он совершил храбрый таран, спасая девочку от сварта. Хотелось чувствовать её восхищение, больше и больше, а для этого надо было восхищать, удивлять.

Удивляться, впрочем, пришлось самому Гаусу: Риша, второй раз в жизни прикоснувшаяся к планеру, увидевшая его вблизи, сразу поняла, как забраться в кокпит, сама пристегнула страховочный ремень и смотрела на него с простой искренней улыбкой:

– Я всё правильно делаю?

– Да, более-менее правильно, – Гаус для вида немного подтянул ремень, запрыгнул на место пилота, обернулся:

– Если станет страшно – скажи. Сразу приземлимся.

– Не станет!

Гаус отжал тормозную педаль, потянул на себя рычаги. Инопланетная сила подхватила лёгкую машину, придавая ей стартовое ускорение. Гаус, нарушая правила взлёта, сразу заложил вираж, поднимая планер под углом. Он управлял на самой грани того опасного бокового скольжения, которое могло привести к падению – пусть и с небольшой пока ещё высоты.

Планер набрал высоту, затем резко снизился, будто проваливаясь в невидимую яму – Риша засмеялась. Её заразительный чистый смех передался Гаусу. Короткие мгновения невесомости снова, как в первый полёт, захватили его. Внизу появилось Чёрное озеро. Снова было оно мрачным и загадочным, небо – ярким и бескрайним, время – застывшим…

* * *

К

проверке Гаус опоздал. Он не стал оправдываться, сказав просто: «Я решил сделать крюк над лесом и забыл о времени». Ленц вздохнул, покачал головой, но не стал ничего говорить приятелю. Он знал Гауса давно и понимал, что у того была какая-то важная причина лететь в деревню (и уж точно это был не сигнальный фонарь). Понимал он и то, что расспрашивать об этой причине бесполезно: когда Гаус сочтёт нужным, сам расскажет.

Глава 9. План

Хапуру живут очень долго, а взрослеют очень медленно. То, что старшие пилоты несли дежурство на Башнях и в городе, а места в планерах занимали самые юные стражи небес, у неискушённого пришельца могло бы вызвать удивление, но имело под собой серьёзную причину: взрослея, хапуру понемногу теряли чувство сверхкоординации в пространстве. Проведя минуту на вращающейся с большой скоростью платформе, Гаус и Ленц могли спрыгнуть на поверхность, спокойно бегать, делать кувырки, точно стрелять или бросать мяч, будто только что они отдыхали на моховой кочке. У старших пилотов после платформы кружилась голова, движения были неточными. Взрослый хапи не смог бы даже удержаться на ногах – не лучше и не хуже большинства инопланетян (по крайней мере двуногих инопланетян). Когда командир Пикофарад объявил, что планируется важнейшая операция против дикарей, все приняли назначение самых молодых пилотов в штурмовую группу, как само собой разумеющееся.

– Гаус, Ленц, Вебер, Радиан – первое звено. Ваша задача: сброс громовых камней по указанным целям. Это, во-первых, растение, которому поклоняются дикари. Далее: три строения, мост, странная конструкция из лиан. Мы хотим хорошенько их напугать, показать наши силы и возможности! Второе звено…

Командир назвал незнакомые имена пилотов из соседних башен – Ленц с удивлением слушал сухой голос ком-Пикофарада и думал о том, что такая сила используется неспроста и что существует связь между операцией и нападением на город. Вскоре его предположение подтвердилось.

– Дикари с помощью своей варварской, отвратительной магии насылают хищников на город. Вы сами видели, что такое стая свартов! – командир махнул рукой. – Мы ударим неожиданно. Однако будьте готовы стрелять быстро и точно. В этот раз в каждом планере летит только один пилот: вес второго не позволил бы взять громовые камни. Вам будет сложно! Покажите всю вашу ловкость! Поразите цели и сразу возвращайтесь. Не ждите, не вступайте в бой. Если вас собьют – второй волной идут звенья с седьмого по десятое – спасательные команды. Вперёд! Небо – наше!

* * *

В этот раз Гаус проверял свой арбалет почти с тем же тщанием, с каким ухаживал за своим оружием Ленц. Он чувствовал внутри приятное волнение, новую возможность отличиться.

– Как думаешь, – спросил Ленц, пробуя пальцем натяжение тетивы, – дикари действительно так сильны, как про них рассказывают в страшилках?

– Не знаю, – ответил Гаус. – На их стороне магия, на нашей – техника. Честно говоря, в технику я больше верю.

– Я тоже! – кивнул Ленц. Внутри него уверенности не было, и даже был какой-то детский интерес к сказочным чудесам, но демонстрировать этот интерес было нельзя: в Старых башнях было принято думать и говорить так, как говорил Гаус.