«Если», 2012 № 11
Шрифт:
О деталях своей биографии Эндрю Никкол предпочитает не распространяться, считая ненормальной ситуацию, когда рассказчику уделяется больше внимания, чем рассказываемой им истории. Поэтому о «доголливудском» периоде жизни кинематографиста известно не так уж много. Родился 10 июня 1964 года в новозеландском городе Парапарауму (который местные жители называют Пара-Парам, или просто Прам), закончил Оклендскую гимназию (там же учился одногодка Никкола — будущий оскароносец Рассел Кроу). В 21 год переехал в Лондон, где занимался съемкой телевизионной рекламы, лелея, по его собственному признанию, «надежду однажды переключиться на фильмы длительностью более 60 секунд», для чего намеревался перебраться
Работой, заставившей голливудские студии обратить внимание на амбициозного новичка, стал сценарий фантастической драмы «Шоу Трумана». Обычно «сценарная кухня» остается закрытой для зрителя, но в данном случае мы имеем возможность восстановить ход работы — от возникновения идеи до ее воплощения на кинопленке. Благодарить же за такую возможность следует драматурга Марка Данна, предъявившего после премьеры фильма иск к кинокомпании Paramount Pictures, в котором он утверждал, что сценарий Никкола — плагиат пьесы «Жизнь Фрэнка», написанной и поставленной Данном в 1992 году. В том же году, уверял Данн, пьеса была предложена студии Paramount, но там ее не сочли достойной внимания.
Чтобы снять все обвинения, ответчикам пришлось извлечь из архивов сценарную заявку под названием «Шоу Малкольма», которую Эндрю Никкол направил своему тогдашнему агенту Алексу Россу в мае 1991 года.
«Малкольм, — говорилось в заявке, — сам того не зная, является «звездой» круглосуточной мыльной оперы. Скрытые камеры фиксируют каждую секунду его жизни. Шоу идет с самого рождения Малкольма, его родные и близкие — актеры, а все прочие — массовка».
На вопрос, как ему пришла в голову эта идея, Никкол ответил: «Я думаю, каждому однажды начинает казаться, что он живет ненастоящей жизнью. Это сродни тому, как подростки в определенном возрасте задумываются: а что, если родители их усыновили?».
Летом 1991 года сценарий был готов — и от истории, которую мы в итоге смогли увидеть на киноэкране, его отличало не только имя главного героя. По жанру это был триллер, события происходили в мрачном Нью-Йорке недалекого будущего.
В начале 1992 года сценарист отказался от услуг Росса, поручив представлять свои интересы литературному агентству «Плешетт/Миллнер». Никкол рассчитывал, что история про Малкольма станет его голливудским дебютом не только как сценариста, но и как режиссера. И вот в октябре 1993 года удача улыбнулась автору. Сценарием заинтересовался продюсер Скотт Рудин, работавший совместно с кинокомпанией Paramount. Первоначальная сумма сделки составила один миллион долларов, но компания, углядев в истории потенциал блокбастера и, соответственно, решив выделить на производство немалую сумму (речь шла о рекордном для Paramount бюджете в 60 миллионов), не захотела рисковать, поручая съемки режиссеру-дебютанту. В результате Никкол получил еще полмиллиона за то, что согласился уступить режиссерское кресло кому-нибудь из мастеров первой величины. Сначала студия хотела привлечь Брайана де Палму, но переговоры с ним сорвались, затем в качестве кандидатов рассматривались Тим Бартон, Терри Гиллиам, Барри Зоненфельд, Стивен Спилберг… Досъемочный период затягивался, шел уже 1995 год, а кресло режиссера пустовало, в конце концов с подачи Никкола был приглашен маститый австралиец Питер Уир, на тот момент имевший в своем активе три номинации на «Оскар», множество кинопремий рангом пониже, в том числе несколько жанровых — за мистический триллер «Последняя волна».
Но наличие режиссера с мировым именем кинокомпании показалось недостаточной гарантией коммерческого успеха. Никкол шестнадцать раз переписывал сценарий, чтобы сделать его менее депрессивным и мрачным. В качестве исполнителя главной роли Уир видел исключительно Джима Керри, но тот был связан контрактными обязательствами, и съемки отложили еще на год, в течение которого Никкол продолжал оттачивать сценарий, добавляя по требованию Уира психологизма каждому персонажу…
Никколу не суждено было дебютировать с «Шоу Трумана» ни как режиссеру, ни как сценаристу.
Картина рассказывает о мире недалекого будущего, где люди научились генетически корректировать свое потомство, зачатие которого происходит в лабораториях под контролем специалистов. Однако часть детей все еще рождается «по старинке». Они считаются людьми второго сорта, их генетическое несовершенство закрывает для них все пути наверх по социальной лестнице. И вот один из таких детей, вопреки всему не расстающийся с мечтой о космосе, находит способ проникнуть в космическое агентство, носящее название «Гаттака», и становится участником экспедиции на Титан. Впрочем, пересказывать все перипетии сюжета фильма, заслуженно ставшего НФ-классикой, наверное, не стоит. Необходимо отметить удивительно стильное визуальное решение картины, с одной стороны — футуристическое, с другой — содержащее явные отсылки к «нуарным» лентам тридцатых-сороковых годов.
Вообще, картинка, как признается сам Никкол, для него первична. Работу над сценарием он начинает с того, что заполняет свой блокнот множеством рисунков, представляющих образ будущей истории, какие-то ее яркие детали… «Я знаю, что это неправильно, так обычно не делают, но мне никто еще не показал, как надо… Работу над сценарием я начинаю, заполняя большое белое полотно образами, рисунками… Потом эти рисунки корректируются, изменяются. Помимо всего прочего, рисуя, проще объяснить декоратору или художнику по реквизиту, что ты хочешь видеть в кадре».
Увы, массовый зритель картину не оценил. Прокат принес лишь чуть более трети от 36-миллионого бюджета. Зато пришли в восторг критики и члены жюри различных кинопремий. Картина получила шесть призов и девять номинаций (в том числе на «Оскар» — за работу художника-постановщика, и на «Хьюго», где конкурентами «Гаттаки» были «Пятый элемент», «Люди в черном», «Звездный десант» и «Контакт», в итоге и ставший лауреатом).
А вот «Шоу Трумана», вышедшее годом позже, сумело собрать не только солидный урожай наград (в том числе и не доставшийся «Гаттаке» «Хьюго»), но и неплохую кассу.
Тем не менее следующий проект Эндрю Никкола — «Симона» имел весьма скромный по голливудским меркам бюджет в 10 миллионов долларов. В кибернетическую интерпретацию мифа о Пигмалионе удалось заполучить таких звезд, как Аль Пачино, Вайнона Райдер, Элиас Котеас. Но главная интрига заключалась в том, кто же исполнил главную роль. Имя актрисы, сыгравшей «компьютерный образ, соединивший в себе черты самых привлекательных женщин планеты», долгое время держалось в тайне. Сообщалось, что этот персонаж действительно создан средствами компьютерной графики. Собственно, как говорят, изначально замысел был именно таков, но добиться кинематографической реалистичности при довольно скромном бюджете для 2002 года оказалось чересчур сложной задачей. В итоге секрет, конечно же, был раскрыт — Симону сыграла канадская модель Рейчел Робертс. Работа над фильмом должна была стать началом ее кинокарьеры, но жизнь приготовила для Рейчел иную роль — супруги Эндрю Никкола и матери его детей. Впрочем, периодически ее можно видеть на телеэкране в роле приглашенной звезды в различных сериалах. Кроме того, во «Времени» — недавней работе своего мужа — она сыграла эпизодическую роль пассажирки лимузина, ограбленной главными героями на дороге.
После «Симоны» Никкол отошел от фантастики. В 2004 году Стивен Спилберг снял по разработанному им сюжету комедийную драму «Терминал» с Томом Хэнксом. Затем Эндрю сам поставил фильм по собственному сценарию — «Оружейный барон» с Николасом Кейджем. Любопытно, что главные герои обеих нефантастических работ Никкола говорят по-русски — и уроженец вымышленной Кракожии Виктор Наворский в исполнении Хэнкса, и сыгранный Кейджем международный торговец оружием Юрий Орлов, Впрочем, и персонаж Аль Пачино из «Симоны» тоже, похоже, из «наших» — не зря носит имя Виктор Таранский.