Если бы я был учителем

Соломко Наталия

– Так… А остальные где изволят быть? – грозно спросил он.

– Да здесь мы, – донёсся откуда-то снизу голос учителя географии.

– Александр Арсеньевич, отпустите учеников, уже давно был звонок на перемену, – сурово сказал Арсений Александрович, а это был именно он. – И после уроков зайдите ко мне…

– Хорошо, – отозвался Александр Арсеньевич без особой, надо сказать, радости.

Если

кто-то решил, что Арсения Александровича вызвали в школу из-за плохого поведения Александра Арсеньевича, то это неверно. Тут придётся кое-что разъяснить, чтоб не возникло путаницы.

Всем известно о существовании многочисленных трудовых династий. Есть у нас в стране потомственные хлеборобы, и потомственные сталевары есть. А Саня (Александр Арсеньевич то есть) был потомственным учителем…

Вообще-то в детстве он мечтал стать путешественником, но отец (учитель истории) и мама (учитель литературы и русского языка) считали эту Санину мечту совершенно несерьёзной. Они считали, что сын должен пойти по их стопам.

Когда Саня закончил школу, его несерьёзная мечта, естественно, пришла в столкновение с серьёзной и выношенной мечтой родителей. Саня упрямился и твердил, что в учителя не хочет. Родители тоже упрямились. По этому поводу был созван семейный совет, который уместнее будет назвать просто педсоветом, ибо, кроме отца и мамы, на нём присутствовали: дядя Вася (учитель химии), тётя Таня (учитель младших классов) и Аристотель (так во все времена, из поколения в поколение, звали Матвея Ивановича ученики; Аристотель был старинным, ещё со студенческой скамьи, другом отца и соратником).

Отец разъяснил Сане, что в наше время, когда на карте совсем не осталось белых пятен, быть путешественником просто глупо. Мама сообщила Сане, что труд учителя самый благородный (она и представить себе не могла, как это её единственный, ненаглядный сын, такой слабенький, такой домашний, будет бродить где-то там, от неё далеко, голодный, холодный, неухоженный!.. Заблудится, свалится в пропасть или дикие звери его задерут! Нет уж! Никаких этих ужасных путешествий! Сын должен быть дома, с мамой).

– На геодезический он пойдёт! – со свойственной ему прямотой сказал дядя Вася. – А в армию так не хочешь?

– Василий! – грозно оборвала брата Елена Николаевна. – Перестань говорить глупости. У мальчика месяц назад было сотрясение мозга!

– Вот в армии ему его мозги и вправили бы! – тонко пошутил дядя Вася.

– А может, и правда не надо… – жалостливо сказала тётя Таня. – За что мальчику мучиться?..

Тётя Таня знала, что говорила: сама она мучилась в школе вот уже двадцать лет.

– Дети – они ведь такие… – со вздохом продолжала она. – Непослушные… А Санечка – мальчик тихий, домашний. Разве он справится?..

– Не хочу учителем! – с отчаянием повторял Саня. Это был его первый в жизни спор с родителями, он действительно был мальчик тихий и послушный. Даже в сложный период переходного возраста не проявлял агрессивности и на авторитеты не посягал: ни тебе драк с ровесниками, ни битых стёкол, ни поздних приходов домой… Чудо-мальчик, образцово-показательный

ребёнок, каких теперь и в кино не увидишь…

И тогда в разговор вмешался Аристотель. Он всё сидел и молчал, сидел и молчал, а тут вдруг заговорил… То есть попросту устроил ужасный скандал: решительно поставил на место дядю Васю, отрёкся от друга юности, а Елене Николаевне сказал гневно:

– А уж от тебя, Лена, я такого не ожидал!..

И ушёл, не прощаясь.

– Мотька, Мотька, ну подожди! – нёсся за ним по лесенке растерявший обычную величественность Арсений Александрович. – Ты с ума сошёл, подожди, давай поговорим!..

– Я не могу тебе помешать искалечить сыну жизнь, Арсений, – загремел на лестнице Аристотель. – Но уж уволь меня от трогательных объяснений, почему ты хочешь это сделать! И поищи себе другого историка, я с тобой работать не желаю!

– Лена, собирайся, – велел Арсений Александрович, вернувшись из подъезда, – пойдём к этому дураку…

– Уж это точно, – хмыкнул дядя Вася, – дурак! Да не дурак – сумасшедший он! Как ты его терпишь, Сеня?

– Вася, – ответил Арсений Александрович близкому родственнику, – если ты не хочешь, чтоб я тебя спустил с лестницы, замолчи! Танюша, извини, мы ушли, ужинайте с Александром…

Так решилась Санина судьба: он поступил в горный.

Самое же странное во всей этой истории было то, что, закончив первый курс, Саня вдруг забрал документы и перешёл в педагогический…

В заключение надо сказать, что год назад, с отличием закончив институт, Саня пришёл работать в школу, где учился и где работали его отец и мама.

Отец, между прочим, работал директором…

Исупов Лёша опоздал на первый урок, прогулял второй, а на пятом сидел и пел песни. Естественно, что с урока его выгнали и отправили к Лоле Игнатьевне. Естественно и то, что вместо того, чтобы пойти, как было велено, к директору, Александр Арсеньевич отправился к завучу – спасать своего ученика. Ему удалось смягчить Лолу Игнатьевну, и для Лёшки всё обошлось благополучно.

– Я надеюсь, Исупов, такого больше не повторится, – миролюбиво закончила она беседу. – Я надеюсь, что всё это – нелепая случайность. Ты всегда был хорошим учеником, поэтому мы прощаем тебе этот срыв… Исупов хмуро глядел в угол и молчал.

– Ты чего это творишь? – сердито спросил его Саня, когда вышли из кабинета, но тут на него испуганным ветром налетела секретарша Верочка и зашептала:

– Кошка скребёт на свой хребет! Иди скорей, он ждёт!

«Белая лошадь – горе не моё…» – пробормотал про себя учитель географии и пошёл к разгневанному директору.

Скажем честно – Саня трусил…

Вчера опоздал на электричку… Позавчера поддержал бунт в девятом «В»… Ничего хорошего от разговора с отцом ждать не приходилось. Только и надежды было на магическое заклинание, с детства отводившее от Сани несчастья.

И помогло: в кабинете директора, помимо сумрачного Арсения Александровича, присутствовал ещё и Аристотель. Это было уже полегче.

– А-а! – радостно приветствовал он Саню. – Явился, герой!

Саня вошёл в кабинет и стал у порога.