Если бы знать

Джексон Лайза

Он прислонился к каминной полке, на которой красовались в резных рамках семейные фотографии. Кольца дыма лениво поплыли к потолку.

– Все одно к одному, – еле слышно прошептал он. – Все одно к одному, черт бы его побрал!

– Мне казалось, – заговорил Ник, – ты говорил, что она уже приходила в себя.

– Нет. – Алекс покачал головой и крепко затянулся; губы его скривились, словно в горькой усмешке. – Она шептала твое имя, но, насколько мне известно, не приходила в сознание. Ни разу даже не открывала глаз. Видимо, ей снился сон.

– Сон?

– Да, или что-то в этом роде. Не знаю. Господи,

как меня все это достало! – Он потер лоб. – Черт! Мне надо выпить. А тебе?

Кивнув брату, он пересек комнату и подошел к старинному бару розового дерева. Нашарив в кармане связку ключей, открыл шкафчик. За фигурными дверцами отражались в зеркалах бутылки скотча, бурбона и ржаного виски – лучшие сорта, какие можно купить за деньги.

– Может быть, стоило подождать в больнице? – предположил Ник.

– Да нет. Они сказали, что позвонят, – оглянувшись через плечо, отозвался Алекс. В первый раз за сегодняшний день уголки его губ тронула улыбка. – Медсестра меня оттуда попросту вышвырнула. Сказала, что я... как же это она выразилась... ах да, «чересчур настойчив». Если честно, я просто на нее наорал. Тебе что налить?

– Скотч. До краев.

– Мама?

– Мне ничего не надо. У меня есть, – чопорно ответила она, приподняв чашку.

Нику вспомнилось, что мать почти не пьет. Даже на приемах она всегда ограничивала себя рюмкой вина – по всей видимости, в знак молчаливого протеста против пьянок отца.

– Ты говорил с врачом? – спросил Ник.

– Да. Фил Робертсон полагает, что Марла приходит в себя, но считает, что это может занять несколько часов или даже дней. И еще он сказал... – Алекс извлек из бара пару бутылок. – Если она очнется и все анализы будут нормальными, Робертсон ее выпишет. – Он разлил выпивку по рюмкам. – Я уже нанял сиделку.

– Что ж, хорошие новости, – заметил Ник, очень стараясь удержаться от сарказма.

Отвернувшись к окну, он смотрел, как, размывая сумрачный осенний пейзаж, колотит в стекла дождь.

– Кой черт хорошие! Просто других у меня нет. Сейчас Алекс выглядел старше своих сорока двух лет.

Чувствовалось, что он и в самом деле предельно устал.

На дне старинного бокала с вытисненным на хрустале гербом – дурацким свидетельством фамильного кейхилловского самодовольства – звякнули кубики льда. Другой бокал Алекс протянул Нику.

– За лучшие времена, – произнес Алекс и сделал большой глоток. Обжигающий скотч заструился ему в горло, к чуть смягчился ледяной взгляд серых глаз.

– Аминь, – заключила Юджиния. При виде того, как сын одним глотком прикончил выпивку, в глазах ее мелькнула тень неодобрения.

– Ну что, Ник, как тебе в родных пенатах? – заговорил Алекс. – Много перемен, верно? Один человек умер, другой при смерти, Марла в больнице, дела в беспорядке, да еще и новый племянник, которого ты даже не видел!

Юджиния улыбнулась Нику. Он бы счел эту улыбку знаком любви, если бы не так хорошо знал свою мать.

– Как бы там ни было, мы рады, что ты вернулся, Николас.

Ник разом опрокинул в себя скотч. Обжигающая горечь напитка была хорошо ему знакома: иногда Нику казалось, что он родился с памятью об этом вкусе.

– Расскажи мне о несчастном случае, – обратился Ник к Алексу, который тем временем вернулся к бару и налил себе вторую порцию.

Ника

удивляло бездействие матери и брата. Марла очнулась, открыла глаза, заговорила: надо что-то делать, казалось ему, а не сидеть в гостиной, загроможденной антикварным хламом, и разбавлять виски пустыми разговорами!

– Что именно произошло?

– Мы думаем, что Марла и Памела Делакруа, ее подруга, ехали к дочери Памелы, которая живет в Санта-Крус. По крайней мере, они двигались в этом направлении. Было это шесть недель назад, сразу после рождения Джеймса. В тот самый день, когда она выписалась из больницы. Почему она решила уехать, я не понимаю. – Алекс мрачно уставился в стакан, словно предсказатель, читающий судьбу в кофейной гуще.

– В общем, она встретилась с Пэм Делакруа, бог знает почему села за руль ее «Мерседеса» и укатила. Ночь выдалась ненастной. Туман и дождь. А этот участок шоссе очень опасен, там чуть ли не каждый день аварии. В общем, Марла потеряла управление. Почему – никто не знает. Может быть, потому, что не привыкла к «Мерседесу». К тому же дорога была мокрая и скользкая. Машину занесло, она врезалась в стальное ограждение, проломила его и покатилась вниз по склону. Пэм погибла мгновенно – на ней не было ремня безопасности. Марла выжила чудом. Она разбила голову о ветровое стекло: челюсть сломана в трех местах, лицо изуродовано, но кости целы и никаких внутренних повреждений нет. Ее спасла аварийная подушка. Даже с зубами повезло – все целы.

– Боюсь, она сама не обрадуется такому «везению», – возразил Ник.

Алекс швырнул окурок в камин.

– Отделалась переломом челюсти, сломанным носом и сотрясением мозга. Конечно, и это немало, особенно вместе с комой. Полиция опознала ее по больничному номерку на руке – видимо, Марла забыла его снять.

– Не похоже на нее. – Женщина, которую помнил Ник, всегда тщательно следила за своей внешностью.

– Может быть, она была расстроена. Кто знает? – Алекс плеснул себе еще виски. – Лицо ее не в лучшем состоянии, особенно левая сторона, но хирурги говорят, что все это можно исправить. Они уже сделали небольшую пластическую операцию, чтобы лицо стало симметричным, а когда Марла очнется и немного оправится, наверно, будет еще несколько операций.

Он растерянно покачал головой, словно до сих пор не мог осознать масштабов обрушившегося на семью несчастья.

Ник переминался с ноги на ногу. «Почему, черт возьми, не звонят из больницы?» Вынужденное бездействие сводило его с ума. Мать бесстрастно пила чай, не сводя глаз с восточного узора на ковре. Коко, развалившись на ковре, не спускала с Ника подозрительных черных пуговичек-глаз.

– Может быть, мне... – заговорил, не выдержав, Ник, но его прервали – в комнату вбежала Сисси в черной футболке и джинсах.

– Я думала, мы поедем к маме... – начала она и остановилась как вкопанная, заметив Ника.

– Сисси, это Николас. Думаю, ты его помнишь, – заговорила Юджиния.

Сисси окинула его быстрым опасливым взглядом: нижняя губка капризно выдвинута вперед, в глазах напускное безразличие борется с искренним любопытством.

– Да нет, вряд ли.

– Давненько мы в последний раз встречались, – заговорил Ник, решив выручить девочку. – Лет десять прошло, не меньше.

Сисси равнодушно пожала плечами.