Если однажды жизнь отнимет тебя у меня...
Шрифт:
— Какая красота! — прошептала Клара, выходя из машины.
Обрадовавшись ее хорошему настроению, Габриэль передал ключи от машины привратнику и поспешил за ней.
— Вот увидишь, здесь потрясающий банкетный зал, — пообещал он ей.
Гости разбрелись по аллеям, окружающим партер. Нарядные, с бокалами в руках, они с оживленным видом вели беседы. Квартет в старинных костюмах играл менуэты. Клара обратила внимание на роскошные туалеты и несколько искусственную веселость приглашенных. Она выпрямила спину и подняла чуть повыше голову, решив, что не позволит
Как только они подошли поближе к буфету, к Габриэлю заспешили знакомые.
— Габриэль! — радостно закричала молоденькая девушка, бросившись ему на шею. — Как я рада тебя видеть!
Они расцеловались и обменялись несколькими словами.
— Познакомься, это Клара. Клара, — моя кузина Барбара, — познакомил Габриэль девушек.
— Очень рада, — бросила та и протянула Кларе руку, тогда как Клара уже наклонилась, чтобы поцеловать родственницу Габриэля.
Кузина быстро повернулась к Габриэлю и потянула его за руку.
— Пошли! Братья тоже хотят тебя видеть, — говорила она, направляясь к стайке молодых людей.
Те заметили Габриэля и с радостными криками окружили его, оттеснив Клару. Она старалась скрыть смущение, натянув на лицо вежливую, терпеливую улыбку.
Юноши засыпали Габриэля вопросами, он, смеясь, отвечал. Их воодушевление было ему приятно. Взгляд Габриэля упал на Клару. Она стояла, держась очень прямо, и с интересом наблюдала за ними.
— Познакомьтесь, Клара, — объявил Габриэль.
Стайка обнаружила присутствие незнакомки и с любопытством оглядела ее, прежде чем поздороваться. Клара почувствовала, что любопытство таит в себе враждебность или какое-то подобие неловкости, но сделала вид, что ничего не замечает. Габриэль обнял ее за плечи. Увидев в нескольких шагах друзей, он распрощался с родственниками.
— Кажется, мне собирались устроить экзамен, — шепнула ему Клара, — а я взяла и сбежала.
— Ты подруга их обожаемого кузена. Они хотели узнать, достойна ли ты меня, — ответил он дурашливым тоном, надеясь ее развеселить.
Грегуар, Люка и Марк приветствовали их, подняв бокалы.
Все перецеловались. Среди друзей Габриэля Клара почувствовала себя свободнее. Люка ей нравился простотой обращения, Марк застенчивостью. На Грегуара она старалась не обращать внимания. Ей не нравился его взгляд, обращенный на нее, а еще меньше — ироническая улыбка, которая кривила ему губы, стоило ей заговорить. «Да он просто завидует!» — отмахнулся Габриэль, когда она поделилась с ним своими неприятными ощущениями.
— Следующая ваша очередь, — бросил Грегуар.
— Не обижайтесь, если узнаете об этом последними, — отшутился Габриэль.
— Естественно! Я так тебя понимаю! — продолжал насмешничать Грегуар. — Первыми должны узнать твои родители. Вот их-то тебе придется непременно проинформировать.
Всех слегка напрягло откровенное недоброжелательство Грегуара. Габриэль с упреком поглядел ему прямо в глаза, но тот сделал вид, что ничего не замечает.
— Кстати, твои родители здесь, — прибавил Грегуар, кивнув в сторону небольшой группы людей, стоявших по другую
Клара сразу же посмотрела туда, но откуда ей знать, кто из стоящих мадам и месье Сансье. Лицо Габриэля стало серьезным.
— А кто из этих людей — твои родители? — тихонько спросила она.
— Мама в темно-синем костюме, отец — такой лысоватый, стоит с ней рядом, — озабоченно шепнул он ей в ответ.
Госпожа Сансье, высокая худая женщина, могла бы еще казаться красивой, если бы ее костистое лицо со светлыми, глубоко посаженными глазами не было так сурово, а ее уверенность в себе не производила впечатление враждебности. Муж казался мягче, округлое лицо и лысина придавали ему добродушие, которое, правда, плохо вязалось с выправкой и высоко поднятой головой. Клара отметила, что Габриэль походит и на отца, и на мать, от каждого из них он взял лучшее, сплавив в собственную, особенную красоту.
— Они тебя до сих пор не заметили?
— Заметили, конечно. Ждут, когда я к ним подойду.
— Ну так пойдем и поздороваемся, — предложила Клара, зная, что не будет ей покоя, пока не минует эта формальность.
Габриэль нахмурился.
— Нет, я подойду один, — нехотя пробормотал он. — В последнее время я редко их навещаю, так что меня ждет нагоняй. Предпочитаю избавить тебя от колкостей. Я вас познакомлю, когда настроение у них улучшится.
Клара не настаивала, ей было неясно, правду говорит Габриэль или маскирует свою нерешительность. Она боялась обнаружить в нем малодушие.
Взгляд Клары следовал за Габриэлем: вот он подходит, вот родители сделали вид, что только заметили его. Отец ждет сына с дежурной улыбкой, зато жесткое выражение лица госпожи Сансье не сулит ничего хорошего. Клару удивило, что мать может смотреть на сына столь недружелюбно. Габриэль отклонился в сторону, пропуская кого-то, и Клара вздрогнула: враждебный взгляд госпожи Сансье был устремлен из-за плеча сына на нее!
Растерявшись, она попыталась понять, как ей отреагировать на такой прием, но не успела что бы то ни было решить: Лоррен Сансье уже повернула голову и смотрела на Габриэля.
Клара, ошеломленная, застыла, продолжая наблюдать, как все они без малейшего тепла поцеловались, а затем о чем-то заспорили. Она догадалась — о ней.
— Добро пожаловать в безжалостный мир власти и денег, — тихо проговорил Люка, встав рядом с ней с бокалом в руке.
Клара не знала, заметил ли Люка ее растерянность или просто выражает солидарность — ведь он вышел из такого же скромного круга, что и она.
Люка вел себя так, словно в новом обществе чувствовал себя вполне комфортно, но иной раз Клара замечала, что ему здесь тоже не совсем по себе. Как только молодые люди начинали перебрасываться особыми жаргонными словечками, он из собеседника становился наблюдателем, ученым-этнографом, попавшим в неизвестное племя. Клара и Люка никогда не говорили о своем прошлом, но порой чувствовали себя союзниками и обменивались быстрыми, понимающими взглядами, когда, например, молодые люди начинали кого-то высмеивать.