Если судьба выбирает нас…
Шрифт:
Когда я допевал последние строки, у меня за спиной что-то блямкнуло, заставив резко обернуться на звук.
В дверях стоял Савка с исходящим паром медным чайником в одной руке и каким-то кульком в другой. В его взгляде читалось какое-то восторженное удивление.
– Ты чего?
– Красиво поете, вашбродь! И песня… Эдакая чудесная… Я прям представил все как наяву…
– Кхм-м…
– А что такое это самое Эльдорадо?
– Это, Савка, такая волшебная страна. Рай на земле, если проще говорить…
– А-а-а!
– Чего с чайником стоишь? Давай, ставь на стол!
– Ой! И верно! – Савка поставил чайник и стал разворачивать свой кулек. – Я тута раздобыл, вашбродь, поутреничать!
В кульке оказалось печенье. В самый раз к чаю!
Позавтракав, я выложил на стол чехол с автоматом – после вчерашнего боя оружие требовалось почистить. Иначе нельзя, «фролыч» чистоту и уход любит. Конструкция обязывает. А ведь надо еще магазины набить.
– Савка, тащи патроны сороковые!
– Сей минут, вашбродь!
Неожиданно с улицы послышались какие-то вопли, шум, мат-перемат. Что-то загрохотало, разбилось – и опять матерщинная скороговорка на разные голоса.
Что там, черт побери, происходит?
Снаружи вновь что-то грохнуло, а потом раздался зычный крик: «Наших бьют!» – и топот множества ног.
Я подскочил к окну и, свесившись через подоконник, выглянул на улицу…
Твою мать!
На другом конце площади наши гренадеры вовсю махались с какими-то казаками!!!
Нацепив фуражку, я ринулся на выход, на ходу застегивая портупею:
– Савка, пулей к Михайлову, в жандармскую команду!
– Слушаюсь, вашбродь! – откликнулся торопящийся за мной по лестнице ординарец.
Выскочив из здания, я побежал через площадь к Хеллерштрассе, обгоняя спешащих к месту событий солдат. Растолкал собравшихся зевак и продрался в первый ряд.
Слава богу! Не мои! Видать, из расквартированной здесь одиннадцатой роты.
Трое казаков против пятерых гренадер.
Точнее, двое на четверо – двое уже выбыли. Казак без папахи сидел у стены, зажимая рукой разбитую голову, а солдат лежал скрючившись на мостовой, обхватив руками живот, и мучительно блевал.
Начало было лихое, но к моменту моего появления дрались уже как-то лениво и без энтузиазма – по причине сильного алкогольного опьянения.
Осмотревшись, я обнаружил, что других офицеров в толпе нет, и заорал что есть мочи:
– Пре-кра-ти-и-и-ить!!!
Ноль внимания…
– Я вам приказываю!!!
Опять никакой реакции – слишком пьяны и заняты друг другом. Сволочи!
Вот вы так? Ну все! Терпеть не могу пьяных скотов! У меня просто сорвало крышу, и с криком «Песец вам пришел!» я ринулся вперед.
– Вы что, сукины дети, оглохли?! – Первый попавшийся мне под руку гренадер, получив в ухо,
Я развернулся к последнему участнику драки. Здоровенный детина в разорванной гимнастерке смотрел на меня мутными быдлячьими глазами, сжимая в окровавленной руке гранату без запала. Видимо, именно ею он казака по голове и приложил – вместо кастета.
– Брось! – Я исподлобья глянул на бузотера, потирая отбитый кулак. – Брось гранату, кому сказано?!
– Ы-ы-ы! – Качнувшись, эта туша шагнула на меня и…
И получив сапогом в промежность, согнувшись, завалилась набок, издавая вой подстреленного бизона…
– Кому было сказано – прекратить? А? – Я злобно оглядел и драчунов, и собравшихся зрителей. – Вы что, сволочи, совсем нюх потеряли? Чего не поделили? Я вас… В Бога… В душу… Научу Родину любить!!!
– Что здесь происходит? – раздался из толпы возмущенный голос, и на пятачок передо мной вышел младший офицер одиннадцатой роты прапорщик Софьин – аккуратно прилизанный юноша с широко распахнутыми карими глазами. Увидев меня, он остановился и как-то испуганно повторил свой вопрос: – Что? Что происходит?
– Это у вас, господин прапорщик, надо спросить! Что происх-о-о-одит? Ваши подчиненные тут драку затеяли, а вы шляетесь неизвестно где! – взвился я.
В общем, «Остапа понесло…»
3
– Господин прапорщик, я ценю ваше рвение в поддержании дисциплины, но не одобряю ваших методов! – Командир полка Николай Генрихович Беренс резко развернулся на месте, сверкнув стеклами очков. Заложив руки за спину, он строго посмотрел на меня и добавил: – Кроме того, хочу вам напомнить, что оспаривать суть исполнения другими офицерами служебных обязанностей в присутствии нижних чинов – недопустимо! Уясните это на будущее!
– Так точно, господин полковник!
Также в комнате присутствовали: начальник штаба подполковник Левицкий и адъютант полка поручик Шевяков – в качестве стенографистки.
– Объясните мне, барон: зачем вы ввязались в драку? Надо было дождаться прибытия жандармской команды. – Полковник вновь начал ходить по комнате из угла в угол.
– Опасался, что дойдет до смертоубийства, господин полковник!
– Хм? В такой обстановке вам следовало выстрелить в воздух. Обычно это помогает.