Если только ты
Шрифт:
— Чушь собачья, — бормочет он.
— Похоже на то. Трудно принять прощение, когда думаешь, что не заслуживаешь его.
Вигго опускает руки, затем смотрит на меня мокрыми глазами. Он молчит, всматривается в мои глаза. Так что я пользуюсь этим редким случаем, когда он действительно заткнулся, и говорю ему:
— Мы с тобой практически полные противоположности.
Он невесело смеётся, отводя взгляд.
— В чём же?
— Долгое время я отказывался носить кого-либо в себе — на плечах, в мыслях, в сердце, — я
Я сжимаю его плечо.
— В то время как ты, Вигго… Я уверен, что ты несёшь всех на своих плечах, в своих мыслях, в своём сердце.
Вигго наклоняет голову и тяжело выдыхает, сдёргивает бейсболку и со шлёпком швыряет её на пол сарая.
— Чёрт возьми.
— Потому что это позволяет тебе чувствовать, что ты чуточку лучше контролируешь свою хаотичную жизнь, и — вот в чём ты бесконечно лучший человек, чем я — это позволяет тебе чувствовать, что ты защищаешь людей, которых любишь. Потому что у тебя невероятно большое сердце, и я представляю, как это чертовски страшно — обладать таким эмоциональным богатством.
Его плечи дрожат.
— Что, чёрт возьми, происходит?
— Я думаю, может быть, ты начинаешь чувствовать вкус своего собственного лекарства? — я отпускаю его плечо, затем упираюсь локтями в колени и наклоняюсь к нему поближе. — Зигги много о тебе рассказывает. Часто она бывает раздражена, но во всём, что она говорит, сквозным мотивом идёт один посыл.
— И что это за посыл? — Вигго проводит руками по своим волосам и дёргает их.
— Что ты чертовски сильно любишь свою семью, своих друзей, свои книги и всё, во что вкладываешь душу. Что, я могу только догадываться, иногда действительно прекрасно, а иногда по-настоящему жестоко.
Он медленно переводит взгляд в мою сторону и тяжело вздыхает.
— Да.
Я пристально смотрю на него.
— Может быть, просто пришло время… найти другие способы позаботиться об этом большом сердце, защитить его. Способы, которые не выматывают тебя и не искажают до такой степени, что ты сам себя не узнаёшь. Способы, которые позволяют тебе жить своей жизнью, не беспокоясь о других.
— Ах, — тянет Вигго, — но тогда мне действительно пришлось бы разобраться в своей собственной жизни.
Я киваю.
— Справедливо. Это непросто сделать.
— Действительно.
— Но… — я встаю, засовывая руки в карманы, и поворачиваюсь к нему лицом. — Как человек, который последние полгода пытался это сделать, я могу сказать, что становится немного легче. И это определённо того стоит.
Вигго пристально смотрит на меня, пытаясь прочесть мои глаза. Затем он встаёт и берёт свою бейсболку, отряхивает с неё пыль, затем снова нахлобучивает себе на голову.
— Ну что ж, — он расправляет плечи, повторяя мою позу, и засовывает руки в карманы. — Думаю, всё, что
Я хмурюсь, глядя на него.
— Спасибо?
Он кивает.
— За то, что поменялся со мной ролями. За то, что проделал чёртову уйму работы, чтобы быть достойным моей сестры, хотя, будем честны, никто не достоин её.
— Факт.
Он улыбается, вытирает нос и смотрит в сторону.
— Позаботься о ней, ладно? Просто будь добр к ней.
Я улыбаюсь.
— Непременно, если она позволит. А если я облажаюсь, можешь надрать мне задницу.
— Великолепно, — он протягивает мне руку. Я беру его ладонь и притягиваю его к себе.
Вигго налетает на меня, как будто я застал его врасплох, но принимает мои объятия. На самом деле, я думаю, он реально обнимает меня в ответ. Через несколько секунд он отстраняется, снова поправляя кепку. — А теперь, прошу меня извинить. Я, пожалуй, пойду…
— ВИГГО! — верещит Зигги так громко и пронзительно, что я вздрагиваю.
Глаза Вигго широко выпучиваются.
— Я, пожалуй, побегу, спасая свою жизнь.
Дверь сарая распахивается, и появляется Зигги, похожая на великолепную, мстительную валькирию. Грудь её вздымается, коса растрёпана и обрамляет лицо дикими рыжими прядями.
— Что, чёрт возьми, ты творишь? — орёт она.
Остальные братья, которые были здесь раньше, внезапно появляются позади неё — Райдер, Аксель и Оливер, и все они выглядят довольно потрёпанными.
— Мы пытались удержать её, — объясняет Оливер, задыхаясь. — Но счёт… Зигги — одно очко. Мы, — он указывает на своих братьев. — Ноль.
Зигги бросается к Вигго, и в её глазах полыхает адский огонь.
— Стоять, — я обнимаю её, заставляя остановиться.
— Я сейчас очень зла, Себастьян, — бормочет она мне в плечо, и её тело напрягается в моих объятиях.
Я нежно поглаживаю её по спине круговыми движениями.
— Знаю. Но мы хорошо поговорили.
— Он поставил меня на место, — говорит Вигго. — Весьма ловко.
Зигги вырывается из моих объятий и свирепо смотрит на Вигго.
— Я всё равно буду щекотать тебя, пока ты не описаешься.
Он уныло вздыхает.
— Я не собираюсь лгать и говорить, что с нетерпением жду этого, но я принимаю свою судьбу.
Зигги оборачивается и смотрит на своих братьев, которые явно пытались её остановить.
— Больше так не делайте. Не вставайте между мной и человеком, которого я… — она закрывает рот, её щёки розовеют. — Вы поняли, что я имею в виду.
Они серьёзно кивают.
Зигги топает ногой, и её лицо вспыхивает.
— Мне это чертовски надоело. Хватит со мной нянчиться. Любите меня, но, пожалуйста, умейте видеть меня такой, какая я есть. Взрослая женщина, которая может делать свой выбор. И я. Выбираю. Его. Целиком и полностью. Ясно?
Они все улыбаются. Зигги ошеломлённо моргает.