Если ты человек
Шрифт:
– Вы уверены?
– Карина смерила Альберта еще более оценивающим взглядом.
– Да. Ну, хотя бы взять ваш "Мерседес", который похож на все что угодно, кроме "Мерседеса". Можно подумать, что вы относитесь к нему, как к живому существу.
– Это так бросается в глаза?
– Еще бы!
– А если это действительно так? Жить - значит существовать и вести себя. Согласны?
– Ради Бога, Карина, я в отпуске и вообще не люблю философии без повода. Если вам так нравится - пусть будет так. Кстати, мы уже почти приехали. Вы здесь никогда не были?
– Была. Но с тех пор прошло много времени.
– Карина, если вы инопланетянка, признавайтесь сразу!
– Увы! Это было бы слишком...
– Нет, не прикидывайтесь. Считайте, что я вас разоблачил.
Обычно улыбка Альберта на женщин действовала обезоруживающе, не устояла перед ней и Карина - рассмеялась, но тут же резко прервала смех.
Быстро темнело. Пахло соснами, двигались навстречу огни у въезда в кемпинг.
– Остановите, - попросила Карина, когда они подъезжали к воротам.
– Я останусь здесь.
– Но почему?
– У меня нет с собой денег.
– Тогда я уплачу - ведь это я вас сюда затащил.
– Мы лучше переночуем тут.
– "Мы"?
– Я и он.
– Карина кивнула в сторону ползущего на буксире "Мерседеса".
– Нет, так не годится. Я же сказал, что уплачу.
– Я против. К тому же, там попросят предъявить документы. А их у меня нет. Вообще нет.
– Она сказала это спокойно, но нога Альберта невольно нажала на тормоз.
– То есть как... нет?
– А вот так. Нас не существует.
– Нет, подождите.
– Что-то было не в порядке со смыслом произнесенной фразы.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего. Я просто хочу остаться тут.
– Ты собрала машину из частей других автомобилей и не зарегистрировала?
– Нет... Ты не поймешь.
– Она тоже перешла на "ты".
– А я не знаю, нужно ли тебе объяснять.
– И у тебя ни разу не проверили права?
– Мы ни когда не нарушаем правила дорожного движения.
Снова "мы" звучало, как относящееся к людям.
– Ну ладно, как знаешь, - нехотя сказал Альберт.
– Но, по крайней мере, поужинаем вместе...
...Ночью Альберту спалось плохо, хотя никакие тяжелые мысли не мучили его. Скорее всего, сказывалась усталость: спать хотелось еще с утра, но он слишком хорошо убедил себя в обратном. Постепенно дождь стих и только последние капли завершали свой путь по длинным сосновым иглам, четко и звонко оповещая всех о своем падении на жестяную кровлю. За тонкой, едва ли но просвечивающейся стенкой тоже не спали: играли в карты. Тихо потрескивал радиоприемник. Поворочавшись на кровати, провисающей, как гамак, и скрипящей при каждом движении, Альберт, наконец, встал. Спать уже совсем не хотелось. Накинув куртку, он вышел из крошечного фанерного домика. В свете низкого мощного фонаря ярко зеленела уцелевшая трава; сейчас она казалась намного гуще, чем вечером. Неестественно яркими выглядели и закрытые чехлами автомобили; можно было подумать, что это чудаки-туристы пристроились здесь со своими странными палатками. Ближе к ограде появились и настоящие палатки. Света здесь было меньше, и сильный в центре кемпинга запах бензина и солярки отступал перед смешанным ароматом сырости, хвои и намокшего мха.
Побродив бесцельно несколько минут, Альберт направился к ограде, за которой должен был стоять "Мерседес" Карины. Здесь было почти темно, и только выбивающийся из щелей палаток свет помогал различать дорогу. Нога Альберта наткнулась на что-то твердое и он чуть не упал. Пошарив перед собой носком ботинка, он убедился, что перед ним лежит кусок ограды, достаточно большой для того, чтобы в образовавшуюся дыру могла въехать машина. "А они еще охраняют вход", - хмыкнул Альберт, и вдруг ему стало очень неуютно. Неясный смутный страх, возникший вначале как неопределенный импульс, вдруг охватил ого. Там, за оградой, его ждала смертельная опасность - Альберт не знал, что вызвало эту уверенность, но ему захотелось бежать подальше от
Альберт с воплем кинулся прочь. Кричал он беззвучно. Где-то в глубине рассудок говорил ему, что это были всего лишь автомобильные фары и звук заработавшего мотора, но все остальное - сердце, душа, или что там еще есть у человека, отказывались принять это простое объяснение. Увиденное во тьме не было автомобилем, не могло им быть, в крайнем случае, там находилось чудовище, принявшее вид автомобиля, ночной монстр технологического века.
Такого всепоглощающего животного ужаса Альберт не испытывал ни разу в жизни. Он мчался на подкашивающихся ногах, и пространство становилось такой же абстракцией как и время. Он знал, что за ним никто не гонится, но все равно казалось, что спина ощущает дыхание автомобилеподобного монстра. "Не сходи с ума!" - требовал рассудок, но голос его не был слышен. Теперь враждебным казался весь кемпинг - чудовище смотрело на Альберта каждым клочком тьмы, выглядывало из-за каждого домика, заставляло дрожать свет фонаря... Почти в полубреду Альберт ворвался в свою комнатку, ухитрился как-то включить свет, и только тогда смог более или менее взять себя в руки. Страх был с ним - Альберт почти физически ощущал непрочность стен, не способных устоять перед чудовищем с мордой автомобиля, - по крайней мере, теперь можно было попытаться разобраться в своих чувствах.
Что с ним такое случилось? Виноваты нервы? Но он обычно на нервы не жаловался. Переутомление? Этого объяснения было явно недостаточно. Дело не в автомобиле - теперь он вновь склонялся к тому, что там находился всего лишь автомобиль. Было что-то другое, заметное только подсознанию. Возможно, он уловил боковым зрением какое-то движение, возможно - услышал странный шум, вспыхнувшие фары довершили эффект. Конечно, и усталость сыграла свою роль... И все-таки - что могло так ужаснуть уравновешенного взрослого мужчину? Что это было?
Нервы... А ведь еще раньше, на дороге, ему уже чудился чей-то взгляд, но тогда это было не страшно, а просто неприятно. Может, так сходят с ума?
Альберт с сожалением подумал, что у него нет ничего успокаивающего до сих пор он в таблетках не нуждался. Просить у кого-то означало покинуть пусть ненадежное, но все-таки убежище...
Однако рано или поздно конец приходит всему - пришел конец и этой ночи. Посветлело небо за окном, зазвучали по соседству голоса: наступил день. Про Карину Альберт вспомнил не сразу - просто удивительно, как он забыл о том, что она ночевала за оградой. ТАМ. Однако мысль о ней ни разу не пришла ему в голову.
"Не знал, что ты такой эгоист", - сказал он себе, направляясь к сторожу.
Убедить сторожа в том, что забор не везде цел, оказалось не легким делом, да и сам Альберт уже сомневался в реальности своего ночного приключения. Тем не менее, отыскать дыру вскоре удалось. Ворча и матерясь вполгромкости, сторож шагнул за ограду. Никаких автомобилей напротив дыры не было, и только поодаль, в кустах, поблескивал черный капот.
Сторож, продолжая материться, удалился, а Альберт, немного поколебавшись, направился к кустам, словно его тянуло что-то, словно чей-то голос неслышно просил подойти, так же, как гнал ночью.